Эля Хакимова - Пепел Снежной Королевы
Глава 3
Договорившись, что дождутся на улице, пока Куки закончит работу, любители Шекспира покинули пределы конторы Питера.
Мишель заверила, что сделала маникюр миссис Смоук, недавно почившей и оставившей безутешно скорбеть мужа, внуков и сестру. Венки от их имени Куки уже сделала, и, собственно, задерживаться здесь больше не было причин.
Все цветы политы, заготовки для букетов сплетены… На всякий случай осмотрев ящики своего стола, ключи от которого, как ей теперь стало доподлинно известно, могли оказаться у кого угодно, она набросила пальто и вышла в прохладную, гладкую как стекло темень предзимнего вечера.
Куки еще надеялась отговорить Мишель прибегнуть к ее услугам. Однако вид притаившихся за ближайшим углом Ромео и Джульетты эту призрачную надежду безжалостно рассеял. Куки мужественно решила по крайней мере выслушать их.
Немного поразмыслив, она повела парочку к себе домой. Отца, скорее всего, еще нет. А в кафе или на любой другой нейтральной территории их беседу, которая, по сильному подозрению Куки, будет походить на разговор Болванщика с Мартовским Зайцем, рискуют услышать ни в чем не повинные люди. «Я буду мышью Соней» [5],– решила Куки.
На улице заметно похолодало. Мишель стала совсем синей и тряслась как электрическая зубная щетка. Парня, казалось, мало заботило что-либо помимо блокнота, в который он строчил что-то с неимоверной скоростью.
Он так и продолжал выводить каракули, пока Куки тащила парочку к себе, с каждым шагом все больше и больше ругая себя: «Ну, собственно, чего я испугалась! Кто поверит сумасшедшей девчонке?! Мало ли какой бред она несет…»
К тому моменту, когда молодые люди прошли в дверь, распахнутую перед ними хозяйкой этого довольно большого, старого и несколько запущенного дома, она твердо решила им отказать.
Проведя гостей на кухню, Куки включила чайник и только тогда сняла пальто. Ногой в суровом ботинке смела со своего пути осколки чашки, которую разбила во время утренней ссоры с отцом.
Предчувствие неминуемых изменений, которые могут превратить ее привычную жизнь в такие же точно осколки, захлестнуло Куки. Справившись с порывом убежать в свою комнату и забраться под кровать, она восстановила дыхание.
Куки строго уставилась на гостей, севших за стол. Ромео по-прежнему уделял внимание своей записной книжке гораздо больше, чем всему окружающему. Мишель продолжала трястись, рискуя растерять все зубы, – так она ими выстукивала. Еще бы, фривольный шарфик (вряд ли даже шерстяной) на тонкой шее был самой теплой вещью в ее странном гардеробе.
«Н-да, жалкое зрелище представляют собой шантажисты», – покачала головой Куки. Выставляя кружку с дымящимся чаем, в который плеснула хорошую порцию отцовского бренди, она осторожно заглянула в книжечку Ромео. Там не было ничего интересного. Столбики цифр, ни одной буквы. Считать он, видимо, умеет. А вот владеет ли грамотой?
– Гм-гм, – откашлялась Куки, – значит, так…
Мишель, согревшись, разомлела. Она, счастливо улыбаясь, сидела рядом с Ромео. Обеими ладонями девушка обхватила горячую кружку. Ногти на тонких пальцах были обкусаны до крови.
– Ах, брат Лоренцо, вы так добры!
Куки раздраженно повертела кружку на столе, дав себе слово, что еще одна цитата из Шекспира – и чая допить она им уже не даст. К черту правила хорошего тона!
– Куки, можно я посмотрю твои руки? – Мишель удалось удивить хозяйку в очередной раз. Не дожидаясь разрешения, девушка взяла руку Куки, напряженно лежавшую рядом с кружкой. – У тебя очень хорошие руки. Правильные. Вот здесь и здесь – много мужского, это логика и отвага. Форма ногтевой пластинки говорит о решительном характере. Ты верная Куки, я бы хотела быть твоим другом. Большие потери, но они уже были. Настоящий талант… Но ты его не используешь, жаль…
– Ну довольно. – Куки выдернула руку. Немудрено, что у девчонки почти не было живых клиентов. Мало кому понравится, что все тайны так запросто могут быть прочитаны посторонним человеком. И ведь наверняка сказала далеко не все, что увидела. – Ты бы другу своему погадала.
– Не могу, – вздохнула Мишель. – Все, что я вижу, – это наша любовь друг к другу.
– Ну а чего же больше? Зачем вам знать все остальное. – Куки покачала головой. – Многие знания, многие печали…
– Надо, – Мишель упрямо выставила подбородок. – Я думаю, это ему поможет. Он, видишь ли, э-э-э… немного не такой, как все, ну, как ты и я.
– Я это заметила, – одернула ее Куки, слегка разозлившись, что ее саму уравняли с официально признанной «нездоровой» девушкой. – Вы бы сначала пробовали прочесть карту пациента… И вообще, что-то должны были сказать медсестры, врачи?
– Ничего. Никто не знает ничего. Уилфред вскрыл замки в архиве, я предполагала, что там найдется информация…
– Стоп, стоп. Кто этот ушлый взломщик?
– Он не ушлый. – Мишель оскорбилась. – Он тоже живет в замке.
Час от часу не легче. Живет в замке – в переводе «такой же псих». Клиника размещалась в старинном замке, бывшие владельцы которого повелевали всеми окрестными землями многие века.
– Кея даже держали отдельно от остальных.
– Н-да… – Куки опасливо отодвинулась от Ромео. На всякий случай. Надо же было влипнуть в такое дело… Стоп! Она уже занялась этим делом? Похоже, да. Куки покосилась на Мишель: – Он случайно не буйный? С огоньком не балуется?
– Нет, что ты! – испугалась Мишель. – Он тихий. Даже слишком.
– Ну хорошо. Я подумаю. А теперь, марш по домам.
– Но, Куки, ему ведь негде жить! – Фиалковые блюдца быстро наполнились готовыми пролиться слезами. – Я думала, ты сможешь… найти ему жилье. Безопасное. Он ведь сбежал…
– А разве это не ты его спасешь?! – Куки уже давно перестала удивляться окружающим, но эта парочка ее доконала.
– Мы ведь еще не венчались, брат Лоренцо, – покраснела Мишель.
«Так. Надеюсь, и не будете. По-крайней мере при мне».
– Ну хорошо, хорошо. Пусть переночует на чердаке. – И остановила бурный поток благодарности: —Только под замком!
– Он тебя даже не слышит. – Мишель грустно погладила рукав Ромео. – Он только меня и замечает. Иногда…
Дождавшись, пока голубки нежно распрощаются, Куки препроводила нового жильца на мансарду.
– Постельное белье в шкафу. Туалет-ванная в дальнем конце, – инструктировала она.
Гость сидел в углу, устроившись прямо на полу. Ни шапку, ни куртку он так и не снял. Куки сильно сомневалась, что мальчик слышал, о чем она ему говорила. Ну и как она будет расследовать это дело?
Впрочем, он был ненамного более молчаливым, чем все предыдущие ее клиенты.
Сад ему понравился чрезвычайно. Слишком старый и слишком запущенный – как раз как он любит. Повинуясь безотчетному порыву, он, сначала остановившись, все же решился открыть калитку в каменном заборе и зайти внутрь.
Под деревьями толстым укоризненно шуршавшим ковром лежали листья. Но и они не смогли полностью скрыть неприлично зеленую траву. В любое время года трава здесь была живого изумрудно-зеленого цвета. Такая уж страна.
Прошел через стеклянную дверь в наполненную лунным светом и старыми вещами гостиную. В кухне на полу лежали осколки битой посуды. Опять никакой пыли или других следов запустения.
Впрочем, он уже привык к тому, что, сколько бы времени ни прошло с катастрофы, заставившей исчезнуть все человечество на планете, все всегда и везде выглядит так, будто люди вышли буквально только что. По крайней мере в тех домах, в которых он уже побывал.
Он еще не совсем потерял надежду найти хоть кого-нибудь. Но только домашние животные, истосковавшиеся по человеческому слову и ласковому жесту, с благодарностью приветствовали его общество.
Наверное, скоро умрут без еды, думал он, все же оставляя на произвол судьбы птиц, котов и собак. Потеряв все человечество, жалеть их уже не было сил, сердце осталось только одно.
Качая головой, он собирал осколки с пола. Можно попробовать склеить. Это было уже никому не надо, но ему приятно оставлять место, где он находил временный приют, не таким же, как до его визита, а лучше.
«Итак, что мы имеем здесь? Старый дом. Надо бы осмотреться внутри, дом создает ощущение небольшого, но вполне вместительного сооружения. Ему, вероятно, не менее двухсот лет. Теперь строят совсем иначе». Кстати, он предпочитал останавливаться не в современных домах, а вот в таких – заслуженных и со своей историей, настоящих Домах.
Почему-то и хозяева в них обитали интересные. «Посмотрим, кто жил здесь. Может, семья? Найти бы альбом или хотя бы фотографии на стенах… Так, вот, вижу».
Маленькая девочка настороженно смотрит в объектив. На коленке грязное пятно, из-под косынки в цветочек, сбитой на ухо, в одну сторону выглядывает прямая соломенная челка. Маленькая хулиганка – он уже полюбил ее.
