Николай Леонов - Трактир на Пятницкой

Пашке новичок не понравился сразу. Не понравилась подобострастность отца Василия. Не понравились серое, в темной сыпи лицо, оловянный взгляд больших, навыкате глаз, суетливые руки, животная жадность и молчаливость спутников.

Когда захлопали задние двери, и в залу ввалился Петька Вихрь с друзьями и красавицей Варькой, Пашка понял, что быть беде. Отец Василий усадил Петьку в самый дальний угол, кивнул половым, а сам бросился к Серому и стал его о чем-то просить. Тот качал отрицательно головой и не сводил глаз с Варьки.

Пашка не видел, с чего началось, и поднял голову, только когда Вихрь вылез из-за стола, ухмыляясь, и, многозначительно засунув руки в карманы, пошел к выходу. Но Серый вызова не принял и спокойно сидел на своем месте. Тогда Петька, покачиваясь, подошел к столу Серого. Тот вынул из-под стола руку с пистолетом и выстрелил Петьке в лицо.

Громилы, сидевшие с Серым за одним столом, вскочили и направили наганы на корешей Петьки. Потом поставили их лицом к стене и отобрали пушки и финки. Делали они это быстро, ловко и явно не впервой. Самого Петьку завернули в шубу, выволокли во двор, и через несколько минут знаменитый налетчик отправился в свое последнее путешествие.

Серый в это время сидел безучастно за столом, вертел в руке пустую рюмку и поглядывал на Варьку.

Так он пришел к власти. Теперь Варька спит с Серым, а Петькины кореши у него на побегушках.

Все это не коснулось бы Пашки Америки, но в последнее время Серый стал приглашать его к своему столу. И сейчас предложение явиться в трактир ничего хорошего не предвещало.

Как только Пашка вошел, к нему подлетел половой Николай.

- Заждались тебя, Америка. В кабинет, пожалуйста, - и бросился между столиками. - Сюда.

Серый сидел на диванчике, ковырял вилкой квашеную капусту и что-то выговаривал Варваре. Увидев Пашку, он довольно улыбнулся и, видно, заканчивая разговор, сказал:

- Говорю, собирай шмотки, значит, амба.

Варька зевнула, потянулась и подошла к Пашке.

- Пашенька, родненький, - она обняла его за плечи и заглянула в глаза. - Хоть ты заступись за меня.

Пашка резко отстранился. Уж он-то точно знал, что ласки Варвары добром кончиться не могут.

Серый нахмурился.

- Сказал, иди, не лапай парня. Он мне еще нужен.

- Хочешь меня рядом с Вихрем положить? Не выйдет, - сказал Пашка, глядя в потолок.

- С каким Вихрем, Пашенька? - спросила удивленно Варвара. И было в ее вопросе столько равнодушного недоумения, что Пашка, не зная, что ответить, растерянно смотрел ей в глаза.

Из-за портьеры выскользнул отец Василий и подтолкнул Варьку под крутой локоть.

- С богом, Варварушка. Иди с богом. Не гневи мужика понапрасну. Колька! - крикнул он визгливо, а когда рыжие вихры полового просунулись в кабинет, елейным голосом сказал: - Избави тебя бог, Николушка, без вызова в кабинеты заходить. В зале будь. В зале. А я здесь сам уж по-стариковски обслужу дорогих гостей.

Пашка стоял в стороне и недовольно поглядывал то на Серого, то на причитающего хозяина. За тонкой перегородкой шумела пьяная компания. Серый кивнул на нее и пробормотал:

- Передай, отец, чтобы смотрели в оба. И не напивались бы до зеленого змия.

- Выполню, сынок, - хозяин сменил скатерть, расставил чистые приборы и ушел.

Пашка сел, налил водки и выпил. Серый явно был не в себе и расхаживал по тесному кабинету.

- Что за разговор? - спросил Пашка, выпил рюмку и взял горсть маслин.

- Ты свой в доску, Америка. Хочу с тобой покумекать, - Серый наконец сел и налил в бокал квасу - Помощь твоя нужна.

- Чем это может желторотый шкет помочь червонному валету? - Пашка потянулся к графину, но Серый его остановил:

- Потом выпьем, Америка. Слушай, - он подвинулся ближе и зашептал: Ты ведь в округе всех блатных знаешь?

- А ты?

- Я на курорте червонец тянул, моих корешей сейчас нет в городе. Тут вот какое дело, - Серый замолчал и положил на стол наган. - Разговор серьезный. Понял?

- Не будет разговора, - встал Пашка. - Мне твои дела ни к чему.

Серый вскочил и крикнул:

- Будет!

За стеной замолчали, а через секунду портьеру отодвинула обвислая физиономия Свистка.

- Звал? - спросил Свисток и наполнил кабинет удушливым перегаром.

Серый махнул рукой - подручный скрылся, и тут же появился хозяин. Отец Василий шмыгнул мимо Пашки, взял со стола наган и убрал под сюртук.

- Сохрани господь и помилуй, - он быстро перекрестился. - По-хорошему надо, сынок. Только по-хорошему. Ты говори, а я посижу с вами, рюмашечку выпью, может, и помогу советом. Сядь, Пашенька, сядь, родной, и выслушай божьего человека.

Пашка посмотрел в оловянные глаза божьего человека и решил, что лучше сесть.

- Вот и слава богу, вот и поговорим, - причитал хозяин.

- Да заткнись ты, - Пашка выругался, оттолкнул Серого и налил себе водки. - Что привязались? Один пушкой об стол грохочет, хотя за стеной бандю-ги сидят. Другой... - он опять выругался и выпил.

Серый говорил долго, хватал Пашку за плечи, грозил, потом хватался за пустой карман. Наконец Пашка вышел на улицу и побрел совершенно трезвый, хотя выпил графин водки. На свою беду, Пашка многое понял из этого разговора.

У Серого в уголовке свой человек имеется. Но последний месяц - одни неудачи. Трижды налетел на засаду. Вывод один: засунул им начальник своего парня и посмеивается. Все сгореть могут - и Серый, и тот человек в уголовке. Не знает Серый местное ворье, потому и раскрывает свои карты. Не знает, кто действительно ворует, а кто только фасон держит. Он назвал десяток имен, кого можно подозревать, и закончил: "Узнай, Америка! Озолочу. Пришьем мента, сделаем дело - и айда из Москвы. А ты, Пашка, можешь оставаться".

Только Пашка не дурак. Если он и узнает, то его шлепнут раньше, чем этого мента. И если не узнает - шлепнут. С одной стороны Серый, с другой уголовка. Сгорел мальчишечка.

Глава вторая

В РАЙОННОМ УГОЛОВНОМ РОЗЫСКЕ

Климов отложил книгу и опять посмотрел на часы и телефон. Часы тикали, телефон молчал. Климов встал, одернул пиджак и прошелся по кабинету. Вынул из кобуры наган, повертел и бросил на стол. При его нынешней работе наган был явно ни к чему. Уже месяц он расхаживает по кабинету и смотрит на часы и телефон.

Часы тикают. Телефон молчит.

- На этом закончим, товарищи, - сказал начальник, закрывая совещание. Потом оглядел присутствующих, нашел Климова и сказал: - Останься, Василий Васильевич.

Климов чувствовал на себе насмешливые и сочувствующие взгляды сотрудников. Он поплотнев устроился в кресле и вытащил из нагрудного кармана трубку. Не курить три часа подряд он не мог.

Начальник открыл окно, заложил руки за спину и стал ходить по кабинету, изредка останавливаясь и покачиваясь на носках.

- М-да, - наконец проговорил он. - Ну, давай, Василий, подробно и коротко расскажи о делах в районе.

- Вы же знаете, товарищ начальник, - Климов передвинул трубку в угол рта.

- В твоих рапортах сам черт не разберется. Сказал, выкладывай. Подробно и коротко, - он повернулся спиной к Климову и начал изучать оперативную карту города.

Климов подошел и встал рядом.

- Десятого мая налет на инкассатора в Старомонетном, - он ткнул трубкой в карту. - Инкассатор убит, количество налетчиков и их приметы неизвестны. Пятнадцатого - магазин на Ордынке. Показания очевидцев путаные: то ли четверо, то ли пятеро, все вооружены. Примет опять никаких. Шестнадцатого - касса на Малой Якиманке.

- И тут вы зацепились.

- Зацепились. Всплыл уголовник - рецидивист Рыбин, известный среди налетчиков под кличкой Серый. Выявили его штаб-квартиру - трактир "Три ступеньки".

- Хватит, - начальник махнул рукой и отошел от карты. - Скажи, где расставляли засады?

- Вы же знаете, - с тоской протянул Климов.

- Сядь, Василий. Я бы тебе всыпал, - начальник потер коротко остриженную шишковатую голову. - Обязательно всыпал бы, если бы сам не дал промашку. Смотри, что получается, - он подвинул лист бумаги и стал писать. - Шесть налетов за месяц. Вы выходите на Серого после третьего, и он это, конечно, чувствует.

- Но доказательств-то никаких!

- Рассуждай здраво. Как должен действовать налетчик, если чувствует, что ему наступают на хвост?

- Уйти на дно и отсидеться.

- Или перейти в другой конец города. Серый же, наоборот, совершает еще три налета, и все в одном районе. Почему? Почему, спрашивается, он прицепился именно к тебе? Утечка у тебя.

- Что? - Климов поднялся.

- Утечка у тебя в отделе. Вот что. Понял?

- Как это - утечка? - Климов забегал по кабинету. - Предатель, что ли?

- Если хочешь, так. Ты сядь, не мельтеши перед глазами. И я тебе не барышня, мне твои переживания ни к чему. Сядь, говорю!

Климов смотрел начальнику в глаза и видел своих ребят. Усталые, издерганные, с осунувшимися лицами, они больше месяца не уходят с работы. Когда сегодня вызвали на совещание, каждый заходил к нему в кабинет, неумело подбадривал, что-то говорил, советовал.