Ольга Володарская - Любовь как война
– Что такое? – испугалась соседка.
– А волосы у него какого цвета?
– У сокола? – неуверенно протянула Орехова.
– У покойника!
– Темные с проседью, – ответил за нее муж, вышедший в подъезд не в своем привычном одеянии – семейных трусах и майке-тельняшке, а в спортивных штанах и футболке. Приготовился встречать полицию. – А на макушке круглая маленькая плешь…
Оля кивнула.
– Это мой бывший ученик Костя Перфилов… – проговорила она.
Тот, кого они хорошо знают!
Глава 2
Боря не верил своим глазам.
Даааа лаааадно?
Так, нарочито растягивая «а», говаривала его последняя пассия, если во что-то не верила.
– Я не купил тебе спортивную тачку не потому, что пожадничал. Просто ты отвратительно водишь и на такой машине разобьешься.
– Да ладно!
– Отдых на Галапагосах круче, чем на Пкухете.
– Да ладно!
– Земля крутится вокруг солнца, а не наоборот.
– Да ладно!
Эту фразочку Боря вспомнил, стоя на Пресненской набережной и глядя на махину Москва-сити.
В родном городе он не был десять лет, и этот строящийся деловой район он видел впервые. И, надо сказать, он ему нравился.
…Из Москвы Боря уехал в тридцать. Предложили хорошую работу в Швеции, и он, недолго думая, рванул за рубеж. Три года в Хельсинборге прожил, затем два в датском Копенгагене и столько же в германском Дрездене. Вкалывал, как проклятый, по двенадцать-четырнадцать часов. Практически без выходных. Когда они выпадали, Боря отсыпался. Отдыхал два раза в год. Всегда уезжал куда-нибудь на тропические острова. И там отрывался по-настоящему… по-русски! Мог нажраться вхлам и сплясать на барной стойке. Послав обслугу, запрыгнуть ночью голым в бассейн. Усесться на крышу такси и кататься так по городку. Отвалить проституткам-негритянкам сотню баксов только за то, что они споют «калинку-малинку». Там, на отдыхе, он общался только с соотечественниками, выискивая их по всем курортам. Когда же возвращался «домой», то держался от русских подальше. Свяжешься с ними, будет не до работы. А Боря не мог позволить себе расслабляться. У него была цель! Когда Борис уезжал из России, он сказал себе: если к сорока я не стану богатым, то брошу все и подамся в бомжи. Потому что считал: свободными могут быть только те, у кого много денег, и те, у кого их нет вовсе.
Боря был отличным специалистом. К тому же трудоголиком. Поэтому он очень много зарабатывал. А вот тратил мало – было некогда. Другой бы на его месте открыл накопительный счет в банке и перечислял на него половину своей зарплаты. Но Боря, имея цель разбогатеть, вкладывал средства в акции, а также инвестировал в проекты, порой весьма сомнительные. Ему везло! Он ни разу не терял денег. Бывало, ничего не зарабатывал, но вложенные средства возвращал всегда. В тридцать семь Боря переехал в Прагу, заключив очередной двухлетний контракт. Но у фирмы, нанявшей его, спустя семь месяцев начались серьезные трудности. Владелец, бестолковый парень, получивший бизнес в наследство после гибели отца, не умел вести дела. В итоге некогда серьезная, процветающая фирма стала терпеть убытки, терять клиентов и лучших работников. Хозяин решил от нее избавиться. Поручил Боре подыскать покупателя. Тот быстро нашел такового. И спустя каких-то пару месяцев… стал новым владельцем, оформив покупку через подставное лицо.
За год Боря вернул фирме былое процветание. Продай он бизнес в тот момент, получил бы как минимум двойную прибыль. Но он решил оставить фирму себе. На место генерального посадил толкового мужика из давних коллег, а сам, как он выражался, отправился на заслуженный отдых. Боря, конечно же, держал руку на пульсе, но особенно не напрягался. Предприятие приносило стабильную прибыль, и он мог считать, что добился своей цели. К сорока годам он стал богатым!
…Боря бросил последний взгляд на башни «Москва-сити», развернулся и пошел к стоянке. Он решил не подходить ближе и уж тем более не подниматься на смотровую площадку, как планировал сначала. Издали новый район впечатлял, но Боря не сомневался, что если рассмотреть здания вблизи, то в глаза полезут такие огрехи строительства и отделки, что испортится все впечатление. В России многое за десять лет изменилось, но вряд ли в ней перестали халтурить.
Он уселся в арендованную «Ауди». Завел мотор. Часы на приборной панели показывали десять двадцать. Вроде уже и не так рано. Но Боря привык к европейскому времени, отстающему от российского на два часа, поэтому даже проголодаться не успел. И решил попить чаю с чем-нибудь вкусненьким. А уж полноценно поест он часа через четыре.
Вырулив со стоянки, Боря покатил в сторону метро «Охотный Ряд». Неподалеку от станции находилась кофейня, где подавалась отличная выпечка. Главное же, кроме всех этих штруделей и тирамису, в ассортименте были и плюшки, и ватрушки, и ромовые бабы, и маковые слойки, пропитанные медом. Все, от чего Боря успел отвыкнуть за те десять лет, что жил в Европе.
…Кто бы знал, как он устал от этой Европы! Усталость копилась постепенно. Медленно и почти незаметно. Нарастала как пыль. Сначала она не мешала особенно. Он даже не замечал ее. Потом стала раздражать. Пока, если проводить параллель с пылью, не довела до удушья.
Он помнил день, когда это случилось.
Боря сидел в пивнице (так называют пивные в Чехии) неподалеку от Карлова моста. Погода стояла чудесная, и он вышел на террасу. Взял себе «бехеровки» и кофе. Закурил. Чехия – рай для пивоманов. В каждой крупной пивнице варили свой хмельной солодовый напиток. Боря перепробовал все. И отметил, что чешское пиво лучше немецкого, не говоря уже обо всех остальных. Вот только он не был любителем. Полулитровую кружку осиливал, но не более. Он с удовольствием пил крепкие напитки в небольших количествах. Ту же «бехеровку».
Отхлебнув из стопки, Боря затянулся. Курил он с малых лет, ни разу не пытаясь бросить, разве что уменьшить дозу до десяти сигарет в день. Но не получалось. Пачка уходила железно. Иногда больше. Он курил, попивал то настойку, то кофе и наблюдал за людьми.
Естественно, в массе своей это были туристы. Преимущественно из Китая. Когда-то, в общем-то не так давно, русских было не меньше. Но в его родной стране грянул кризис, и бывшие «совки» перестали активно путешествовать. От чего пострадали не только они, но и пражане. Что взять с китайцев? Пронесутся толпой по центру, снимая все на свои гаджеты, и утром они уже в другом городе, а скорее стране, потому что каникулы или отпуск у них мал, а посмотреть хочется много. Они не пьют, мало едят, не тратят деньги на всякую ерунду, не ходят по клубам и уж тем более не гоняют ночами на ретроавтомобилях, аренда которых стоит восемьсот крон в час.
Боря любил Прагу за ее красоту. Но она раздражала его своим унынием. Когда схлынул поток русских туристов, стало ясно, что город этот хоть и прекрасен, но… скорее мертв, чем жив. В нем нет драйва. Нерва. Стремления к развитию. Сумасшедшинки, в конце концов. Русские ушли. А если уйдут китайцы? И немцы? И арабы, которых не так много, как, к примеру, в Испании? Что останется? Безупречная готическая архитектура с примесью итальянского барокко? Апостолы, что маршируют под бой астрономических часов на Староместской площади? Утки, гуси и лебеди, жирующие на берегах Влтавы?
Богемское стекло? Чудесное пиво? Вепрево колено (знаменитое чешское блюдо – запеченная свиная нога)?
Да кому это все нужно, если не туристам? Разве что пиво… чехи большие его любители.
Зачахнет Европа без русских. В этом Боря не сомневался. А без русских красавиц… просто вымрет!
Борю затошнило. Не от «бехеровки», которая была вкусна, не от кофе или сигарет, от скуки…
Что он делает в этом красивом, но унылом городе?
И тут он увидел ЕЕ!
Боря обожал красивых женщин. Но не всех. Правильные черты лица и гармоничная фигура не могли привлечь его внимание. Этого не хватало, чтоб его зацепить. Он реагировал на… телочек! Хоть и не был на родине десять лет, но смотрел российские каналы по «тарелке», читал публикации в Интернете и знал, что именно так называют сексуальных куколок, без которых не обходится ни одна модная тусовка. Они юны, прекрасны, ухожены, а скорее, «тюнингованы» (минимум накладными ресницами, максимум силиконовыми грудями), одеты во все облегающее и ультракороткое и одержимы одной целью – отхватить себе папика. Да, они поверхностны, зачастую беспросветно глупы, корыстны, но невероятно притягательны. Даже налет вульгарности, по мнению Бори, телочек не портил, а придавал им пикантности. Как плесень сыру, например.
Среди европеек таких девушек крайне мало. Но пока Боря вкалывал, его это не особенно беспокоило. Он довольствовался курортными романами с отвязными русскими девочками, порой встречаясь с ними за спиной их папиков. В Швеции же он вел почти монашеский образ жизни. А в Германии ему повезло с приходящей уборщицей. Этническая немка из Казахстана, она была хороша, сексуальна, игрива и, что немаловажно, в отличие от телочек, не алчна. Боря спал с ней раз в неделю, и девушка ни разу не потребовала прибавки к жалованью, премии за сверхурочные, не говоря уже о каких-то подарках. Он сам преподносил их ей на праздники. Жаль, что она через год вышла замуж и переехала, и Боре пришлось вернуться к «целибату». Когда он переехал в Чехию, все изменилось. В Праге было много русских. А также украинок и белорусок – в общем, «наших» девочек. И Боря дважды не устоял, закрутил роман сначала с петербурженкой, что приехала наслаждаться красотами чешской столицы, иначе говоря, туристкой, и киевлянкой, работавшей в ресторане «Хилтон» официанткой. Обе девочки были хороши и очень Боре нравились. Но ни с одной он не пожелал жить. Считал, что это вообще не для него – заводить отношения с продолжением, иначе говоря, серьезные. Ни разу он их не попытался построить. Даже не жил ни с кем. Оставлял девушек у себя на день-два, да. Сам, бывало, ночевал у них, а то и на неделю-две зависал. Но ключей никому не давал (и не брал их ни у кого, соответственно), вещи не перетаскивал (и у себя не разрешал ничего оставлять, а намеренно забытое либо выбрасывал, либо возвращал, в зависимости от ценности), расставаясь на пороге, не говорил о новой встрече. Пока… и все!
