Том Клэнси - Реальная угроза
На полигоне в Чайна-Лек, штат Калифорния, где велась разработка и производились испытания оружия для военно-морского флота, группа штатских специалистов и несколько офицеров ВМФ собрались вокруг новой бомбы. По размерам она примерно соответствовала старой, двухтысячефунтовой, однако весила почти на семьсот фунтов меньше. Ее корпус был сделан не из стали, а из целлюлозы, усиленной кевларом; эту идею позаимствовали у французов, которые делали корпусы снарядов из натуральных волокнистых материалов и использовали минимум металлических деталей - ровно столько, сколько требовалось, чтобы укрепить стабилизаторы или более сложные приборы наведения, превращавшие их в управляемые снаряды, способные находить заданную цель. Мало кто отдавал себе отчет в том, что "умная" бомба - это всего лишь стальная бомба с закрепленным на ней устройством точного наведения.
- Но от этой бомбы будет разлетаться чертовски мало осколков, - возразил один штатский.
- А какой смысл в создании невидимого бомбардировщика типа "Стеле", заметил другой специалист, - если противник сумеет увидеть на экране радиолокатора сигнал, отразившийся от металлической бомбы?
- Это верно, - буркнул первый, - однако кому нужна бомба, от взрыва которой противник всего лишь рассердится, и не больше?
- Наведи ее так, чтобы она попала ему прямо в парадную дверь, и у него не останется времени сердиться, верно?
- Пожалуй. - Теперь штатский знал, каково действительное назначение бомбы. Придет время, и она будет висеть под фюзеляжем УТБ - усовершенствованного тактического бомбардировщика, построенного на основе технологии "Стеле" и базирующегося на авианосцах. Наконец-то, подумал он, и военно-морской флот взялся за осуществление этой программы. И вовремя. Сейчас, однако, нужно убедиться в том, как эта бомба, обладающая иным центром тяжести и другим весом, будет наводиться на цель обычной системой лазерного наведения.
Подъехал подъемник и снял обтекаемую бомбу с поддона. После чего техник начал устанавливать ее под центральными точками крепления ударного бомбардировщика "Интрудер" А-6Е.
Гражданские специалисты и офицеры прошли к вертолету, который доставит их на полигон. Они не спешили. Час спустя, когда все расположились в безопасности бункера, один из специалистов направил на цель какой-то странный прибор. Целью был пятитонный грузовик, от которого отказался корпус морской пехоты и которому сейчас предстояло, если все пойдет в соответствии с планом, умереть страшной и эффектной смертью.
- Самолет приближается к цели. Включайте музыку. .
- Включаю, - ответил гражданский специалист, нажимая кнопку на приборе лазерного наведения. - Цель освещена.
- Самолет докладывает, что видит цель. Приготовиться... - сообщил связист,
В другом углу бункера офицер смотрел на экран - телевизионная камера следила за приближающимся бомбардировщиком.
- Бомба отделилась. Аккуратно и четко сорвалась с точек крепления. Позднее офицер сверит полученное изображение с телевизионной картинкой с истребителя-бомбардировщика "Скайхок" А-4, летящего рядом с бомбардировщиком "Интрудер" А-6Е. Мало кто отдавал себе отчет в том, что простое сбрасывание бомбы с самолета - сложный и потенциально опасный маневр. Третья камера провожала падающую и стремительно удаляющуюся бомбу.
- Стабилизаторы двигаются нормально. Приготовьтесь...
Телевизионная камера, установленная на грузовике, действовала со скоростью, во много раз превышающей обычную. Иначе было нельзя. Бомба падала настолько стремительно, что при первом просмотре ее никто не увидел, но к моменту, когда низкий рев сокрушительного взрыва потряс бункер, техник уже начал перематывать видеоленту. Она проигрывалась кадр за кадром.
- 0'кей, вот бомба. - На экране был отчетливо виден ее нос в сорока футах над грузовиком. - Какие на ней взрыватели?
- РВ, - ответил один из офицеров. РВ означало радиовзрыватель. На бомбе был установлен миниатюрный радиолокационный приемопередатчик, который запрограммировали на взрыв при определенном расстоянии от поверхности; в данном случае в пяти футах от земли, практически в тот момент, когда бомба ударит в грузовик. - Угол выбран правильно.
- Я считал, что так все и произойдет, - негромко заметил инженер. Именно он высказал предположение, что раз бомба по весу приближается к полутонне, устройство наведения можно запрограммировать на более легкий вес. Правда, бомба была несколько тяжелее, но пониженная плотность ее пластмассового корпуса делала баллистические траектории примерно одинаковыми. - Взрыв!
Как происходит со всеми высокоскоростными фотографиями подобного явления, экран был залит сначала белым цветом вспышки, затем он стал желтым, далее красным и наконец черным по мере того, как бризантная взрывчатка превращалась в раскаленные газы, охлаждающиеся в воздухе. Перед глазами двигался фронт взрывной волны, воздуха, сжатого до такой степени, что он был плотнее стали и двигался со скоростью, превышающей скорость полета любой пули. Ни один механический пресс не в состоянии создать подобную мощность.
- Мы только что ухлопали еще один грузовик. - Это замечание было совершенно излишним. Примерно четверть общей массы грузовика оказалась вогнанной прямо в мелкую воронку около ярда глубиной и диаметром ярдов двадцать. Остальное разлетелось по сторонам стремительно, как шрапнель. Суммарный результат не так уж значительно отличался от взрыва автомобиля, начиненного большим количеством взрывчатки, - того типа бомбы, которым любят пользоваться террористы, - зато был чертовски безопаснее для тех, кто доставил ее к цели, подумал один из гражданских специалистов.
- Проклятье. Я и не мыслил, что все пройдет так гладко. Ты был прав, Эрни, нам даже не понадобится вносить поправки в систему наведения, - произнес морской офицер, капитан третьего ранга. Он подумал о том, что только что тут сберегли больше миллиона долларов для Военно-морского флота. Капитан третьего ранга ошибся.
Это было началом того, что даже еще не началось и окончится не скоро при участии многих людей во многих местах, действующих в разных направлениях и выполняющих разные операции, которые, как они ошибочно считали, были им понятны. Впрочем, это было к лучшему. Будущее оказалось слишком ужасным для размышлений, и далеко за пределы ожидаемого, иллюзорного конца выходили поступки, основанные на решениях, принятых этим утром, и после принятия этих решений лучше было не видеть их последствий.
1. Король СИПО
Нельзя смотреть на него и не испытывать чувства гордости, отметил про себя Уэгенер по кличке Рыжий, или Рэд. Фрегат береговой охраны "Панаш" был спроектирован и построен, вообще-то, по ошибке, но это был его корабль. Корпус фрегата был таким же белоснежным, как айсберги, - за исключением оранжевой полосы на носу, означающей принадлежность судна к береговой охране Соединенных Штатов. "Панаш" имел в длину двести восемьдесят футов, и его нельзя было назвать крупным судном, но он являлся его кораблем, самым большим из тех, которыми ему доводилось командовать, и уж, несомненно, последним. Уэгенер был самым старым капитан-лейтенантом в береговой охране, но в то же время это был Командир, Шкипер, Король спасательных и поисковых операций.
Его карьера началась так же, как начинается карьера многих офицеров береговой охраны. Никогда не видевшим моря, совсем зеленым юнцом с канзасской фермы, где выращивали пшеницу, он вошел в вербовочный пункт береговой охраны на другой день после окончания средней школы. Ему не хотелось провести жизнь, управляя тракторами и комбайнами, и потому Рэд постарался найти что-то, в корне отличное от Канзаса. Сержанту-вербовщику береговой охраны даже не пришлось особенно его уговаривать, и неделю спустя Рэд уже ехал на автобусе в Кэмп-Мей, штат Нью-Джерси. Уэгенер до сих пор помнил слова главного старшины, что открыл зеленому юнцу заповедь береговой охраны: "Мы должны выходить в море. На возвращение обратно мало кто рассчитывает".
В учебном лагере на мысе Мей юный Уэгенер обнаружил лучшую в западном мире школу, обучающую профессии моряка. Там он научился обращаться с тросами и вязать морские узлы, гасить пожары, бросаться в воду ради спасения раненого или панически перепуганного человека, причем делать все это правильно, безошибочно с первого раза - исключая риск навсегда там остаться. После выпуска его направили служить на побережье Тихого океана. Уже через год Рэд получил звание старшины второй статьи.
С самого начала обучения в лагере на мысе Мей инструкторы обратили внимание на то, что Уэгенер наделен самым редкостным из всех природных талантов - у него "морской глаз". Этот термин включает в себя все качества, присущие настоящему моряку, и означает, что его руки., глаза и мозг, управляя судном, действуют как одно целое.
Под руководством старого, просоленного всеми ветрами мичмана Рэд вскоре стал "командиром" своего "собственного" патрульного катера длиной в тридцать футов, в задачу которого входило патрулирование порта. Если предстояло выполнить особенно сложное задание, старый боцман сам выходил в море на катере, чтобы следить за девятнадцатилетним старшиной. Однако с самого начала Уэгенер продемонстрировал задатки моряка, которому достаточно показать все только один раз, - повторения не требовалось. Теперь капитан-лейтенанту казалось, что первые пять лет службы, пока он овладевал морским делом, промелькнули как миг. За эти пять лет не произошло ничего выдающегося, одна операция следовала за другой, и он выполнял их в точном соответствии с уставами и положениями о береговой охране - быстро и успешно. К тому времени, когда он задумался о своей дальнейшей судьбе и решил остаться на сверхсрочную службу, было известно, что, если требовалось выполнить трудное задание, имя Уэгенера называлось одним из первых. Еще до конца второго срока офицеры начали обращаться к нему за советами. К тридцати годам Уэгенер был самым молодым главным старшиной в службе береговой охраны, приобрел немалый опыт и, пустив в ход свои связи, был назначен командиром "Инвинсибл", сорокавосьмифутовой шхуны береговой охраны, имевшей репутацию надежного и прочного судна. "Инвинсибл" базировался на побережье Калифорнии, где особенно часты штормы, и именно здесь слава Уэгенера впервые распространилась за пределы береговой охраны. Стоило рыбаку или яхтсмену потерпеть бедствие, как поблизости всегда оказывался "Инвинсибл", бросаемый как щепка огромными тридцатифутовыми волнами, с командой, которую едва удерживали на раскачивающейся палубе тросы и ремни безопасности, с рыжеволосым шкипером у штурвала с погасшей вересковой трубкой в зубах. Уже за первый год Уэгенер спас по меньшей мере пятнадцать человек.
