Последняя осень. Буря - Дарья Пырх
— Она в наушниках, иначе уже бы завопила, — поморщилась Яна.
— Вы поругались?
— С чего бы? У меня есть мозги, чтобы не лезть к дурам.
— Точно? Вчера ночью, пока все общались, мне стало плохо, пришлось сходить в ванную. Там хорошая акустика, поэтому я случайно подслушала, как вы ссорились перед вожатской.
— И подглядывала, — ожесточилась Яна. — Ладно, испорчу себе репутацию. Я просто проходила мимо, немного шаталась из-за коктейлей Эмилии. Перед глазами поплыло, и, чтобы удержаться, я схватилась за дверь, чуть не упала. Потом вылезла сумасшедшая и заорала: «Лезешь к Глебушке, убирайся, сука», — хотя все было не так. Меня едва не стошнило от ее криков, а затем как по волшебству полегчало. Видимо, хамство отрезвляет. Что бы мелкая ни надумывала, у нас с Волгиным ничего не было.
— Неприятная ситуация, — согласилась Маша. — Разве вы не встречались днем? Я видела, как ты входила к нему в комнату.
— Любишь сталкерить? — хмыкнула Яна. — Ладно, скажу. Меня послали к Глебу, чтобы показать сценарий, он забраковал идеи, в пух и прах разнес ту, что я предложила. Редко плачу, тем более на людях, наверное, вчера сорвалась из-за ОК. Мне гинеколог недавно выписала новые, предупреждала о плаксивости.
— Сочувствую, с побочками всегда сложно.
Подул сквозняк. В спальню вошла Вика.
— Янка, опять пшикалась вонючкой? Даже в Индии пахнет приятнее, чем здесь, — проговорила та и осеклась: — О, кто к нам пожаловал. Маш, как успехи?
— Негусто.
Яна пробурчала:
— Ты не в теме, это элитный парфюм, тяжелый люкс. Угадай, сколько он стоит.
— Недостаточно, чтобы компенсировать мне потерю обоняния. Динара права, твои французские духи как нашатырь, — усмехнулась Вика и обратилась к гостье: — Говоришь, вы в тупике? Ожидаемо. Я никого не виню, наоборот, Женя молодец, что попросил о помощи. Будем шаманить с отпечатками. Ты пришла за мной?
— Не-а, допрашивает свидетелей, — криво усмехнулась Яна. — Копает под нас, разнюхивает.
— Неправда, — возразила Маша.
— Мне нечего скрывать, — пожала плечами Вика, достав из косметички бальзам для губ. — Ненавижу зиму, кожа вечно сухая.
Она порылась в кармане брюк и, вынув карамельку, предложила девушкам. Маша ахнула, распознав в ядовито-розовой обертке ту самую барбариску. «Такую же нашли у Волгина», — отметила она и произнесла максимально беспечным тоном:
— Любишь эти конфеты?
— Ненавижу, слишком приторные. Видимо, кто-то всучил, пока я была пьяной.
«Подозрительно, — мелькнуло в мыслях. — Зачем кому-то давать Вике карамельки? Убийца давно запланировал месть и запутал следы? Или рыжая просчиталась, забыла про улику, а теперь пытается оправдаться? Боже, насколько все плохо, что я всерьез размышляю над конфетой». Яна пошутила про подозрения, поэтому пришлось срочно перевести тему, спросив про грохот.
— У меня крепкие нервы, — ответила Вика, — после путешествий вырубаюсь мгновенно и где угодно, часто пропускаю будильник. Если бы ночью рухнуло левое крыло, я бы не всполошилась. Янка, не сиди на холодном, сляжешь с циститом.
— Полегче, мамулик, — улыбнулась та. — Сегодня кудахчешь над нами как наседка.
— Чувствую ответственность. Кто-то в критический момент теряется, а я стремлюсь все контролировать. Дурацкая привычка.
Дверь вновь распахнулась, явив Злату.
— Твоя реакция на стресс — бей? — спросила она у Вики.
— Иногда превращаюсь в злую командиршу. Помнится, кто-то обещал, что не будет нас диагностировать.
— Верно. Мы не лабораторные крысы, — вклинилась Яна.
Злата скинула обувь, забралась на постель и скрестила ноги по-турецки. Дреды забавно покачивались в такт движениям.
— Я никого не анализирую, просто наблюдаю. На лекции часто повторяют, что психолог должен разделять работу и личное общение. Я всегда следую этому правилу.
— Супер, а то поставишь нам кучу диагнозов, — усмехнулась Вика. — Мне пора, не шалите.
— Оставишь меня за главную? — издевательски произнесла Яна. Рыжая, шуточно погрозив пальцем, удалилась. — Психушка отдыхает.
Маша расспросила Злату. Та поведала, что вернулась позже соседок, как всегда, надела беруши и проснулась только утром. «Бесполезный разговор. Хоть бы ребята узнали больше», — понадеялась Маша.
Холл встретил ее неутешительными новостями. Вика и Игорь не справились с запиской, зато покинули помещение без лишних препирательств.
— Либо двадцать человек одновременно оглохли и ослепли, либо убийца был очень тихим, — подытожила Динара.
— Стремно, — проговорил Леонид. — Может, пошарим по вещам?
— Это незаконно, — сказал Кирилл. — Что искать? Ни орудия убийства, ни зацепок. Похоже, несчастный случай — самое логичное объяснение.
— Где телефон Глебыча? — всполошился Женя. — Наверное, его умыкнул преступник.
— Зачем? — не согласилась Динара. — Только кретин так подставится.
— Или в мессенджерах есть нечто важное, — рассуждала вслух Маша.
— Вы точно проверили вожатскую? — спросил Леонид с тенью недоверия.
— Конечно, — твердо произнес Кирилл. — Обшарили каждый угол.
— Пойду посмотрю. Мало ли, вдруг вы что-то упустили.
— Не доверяешь нам? — прищурилась Динара.
— Постоянно косячите, — без утайки сказал парень. — Сначала не смогли определить причину смерти, потом провозились с отпечатками. Без обид, мы тут занимаемся серьезным делом. Я не могу пустить все на самотек.
— Почему? Ты не знал Волгина, так зачем волнуешься о нем? — спросил Кирилл. — Резко подобрел?
— Мне интересно, куда это приведет, — ответил Леонид. — Вы такие смешные. Ходите по универу как важные шишки, считаете другие факультеты помойками, а сами боитесь трупов. Вам плевать на людей, даже на знакомых. Только Маше не все равно.
Развернувшись, он пошел прочь.
В голове пронеслось: «Меня похвалили?» Вмиг собственные поступки пропитались лицемерием, расчетливостью и обманом, ведь ни Динара, ни Кирилл, ни Леонид не представляли, какой скелет пылился в ее шкафу. Внутренний голос ругал, хотя она всего лишь спасалась от тюрьмы. Привыкая к рутине преступницы, избежавшей наказания, она машинально оправдывала себя тем, что на планете наверняка были люди похуже, система правосудия и Уголовный кодекс преувеличивали опасность ее действий, а каждый человек заслуживал второго шанса. Однако возмездие дышало в затылок, отравляло будни и счастливые моменты. Возможно, именно поэтому она пыталась вылепить из Марка примерного парня, спасти его, чтобы, сохранив одну жизнь, расплатиться за ту, которую отняла.
Кирилл сложил руки на груди, вспылил:
— Отличная команда.
— Забей на него, — отмахнулась Динара. — Деревенский, вот и завидует.
Маша поспешила в вожатскую, влетела внутрь и выпалила:
— Зачем ты нагрубил?
— Чтобы до них быстрее дошло.
Леонид молча обследовал оба шифоньера, подоконник, тумбочку, вынул из дорожной сумки тонкую папку, приблизился к кровати Глеба, убрал подушку и усмехнулся, помахав черным смартфоном.
— Вы очень внимательные.
У Маши пропал дар речи. «Невозможно, — вздрогнув, она как в бреду поплелась за Леонидом. Стены расплывались, проходящие мимо люди маячили пятнами, сердце отбивало барабанную дробь. — Мы тщательно все обыскали».
У ребят вытянулись лица. Динара ойкнула, Кирилл взлохматил волосы, Женя ссутулился и опознал гаджет как новинку, купленную Волгиным накануне Нового года. В воцарившемся безмолвии таились бесчисленные загадки. Как
