Эхо далекого прошлого - Марина Серова
– Вот что, Евдокия, мы только теряем время. Поедем-ка к вам домой, – решительно заявила я.
– Как скажете, – обреченно вздохнула женщина.
Евдокия проживала в типовом пятиэтажном доме, который по большому счету не мешало бы подновить, особенно фасад. В подъезде было не особенно чисто. Такое впечатление, что уборщица здесь производила уборку от случая к случаю и последний раз это было довольно давно.
Мы поднялись на последний этаж, и Евдокия открыла входную дверь.
– Проходите, Татьяна Александровна, – пригласила она и прошла вперед.
Я миновала тесную и заставленную комодом, тумбой и небольшим шкафом прихожую и оказалась в довольно большой комнате. Судя по всему, это была гостиная.
– Располагайтесь, Татьяна Александровна, – предложила Евдокия и указала на диван советского еще производства, но хорошо сохранившийся.
Сама женщина присела на один из стульев, стоявший около полированного стола, сделанного примерно в то же время. Однако в гостиной было чисто и даже уютно. Шелковые шторы кремового цвета, небольшой пушистый темно-коричневый коврик перед диваном и стоявшая в углу напольная ваза с павлиньим пером придавали комнате индивидуальные черты.
– Евдокия, покажите мне место, где хранятся вещи Анатолия, – попросила я.
– А какие вещи вы хотите посмотреть, Татьяна Александровна? – спросила Малашенкова.
– Меня интересует его верхняя одежда, – объяснила я.
– А-а, ну это в прихожей, пойдемте туда.
Я раскрыла створки шкафа и начала перебирать одежду. Из верхней мужской одежды в шкафу была зимняя куртка-пуховик коричневого цвета и две демисезонные темно-синие куртки. Вся просмотренная мною одежда была без капюшона.
– А вы что-то конкретное ищете, Татьяна Александровна? – спросила меня Евдокия.
– У Анатолия есть черная ветровка с капюшоном и надписью на спине «Лос-Анджелес»? – спросила я.
– Нет, такой куртки у него нет, – ответила женщина.
– Вы точно это знаете? – спросила я.
– Точно, точно. Всю верхнюю одежду, да, впрочем, и футболки, и джинсы, Толе покупала я. Поэтому и знаю.
– Ладно. Ответьте мне на такой вопрос. Вы знаете, где находился Анатолий позавчера примерно с восьми-девяти часов и до десяти утра?
– В кризисном центре, Татьяна Александровна, – ответила Малашенкова.
– Вы же сказали, что отвезли его только недавно. После того, как он упрятал меня в погреб. Что-то не сходится, Евдокия, – я покачала головой.
– Так он сбежал оттуда, Татьяна Александровна! Воспользовался тем, что санитарка забыла запереть дверь, когда разносила еду, и сбежал. А мне позвонили из центра, когда я уже заступила на ночную смену. Я только сегодня освободилась и сразу бросилась к нему на квартиру.
– Так, давайте, Евдокия, еще раз, все по порядку. Вы сказали, что позавчера Анатолий находился в кризисном центре, с девяти утра. Так?
– Да, точно так, – подтвердила Евдокия.
– Когда он сбежал из центра? – спросила я.
– Ближе к вечеру, – последовал ответ.
– То есть позавчера он почти весь день находился в центре.
– Да, да, – закивала Малашенкова.
«Ну хорошо, если все было так, как говорит гражданская жена Анатолия, то, похоже, двоюродный братец Елизаветы непричастен к ее убийству, – подумала я. – Однако в кризисный центр ехать все равно придется, чтобы удостовериться в этом и получить сведения от медицинского персонала».
– Собирайтесь, Евдокия, – сказала я.
– Куда? – испуганно спросила Малашенкова.
– Поедем сейчас с вами в кризисный центр. Мне необходимо подтверждение ваших слов, – объяснила я.
Мы подъехали к кризисному центру, и я припарковалась на свободном месте. При входе в отделение путь нам преградил охранник.
– Вы к кому идете? Разрешение у вас на посещение есть? – прокурорским тоном спросил пожилой усатый мужчина в униформе. – У нас с этим строго.
– Да, очень у вас строго, пациенты покидают отделение как ни в чем не бывало, – с иронией заметила я.
Охранник помрачнел:
– Бывает, что ж… Вот поэтому посещение пациентов ужесточили. Так есть у вас пропуск? Предъявите.
– Мы не к пациенту, нам надо к врачу, – сказала я.
– К какому вам надо врачу? – продолжал допытываться мужчина.
– К главному, – вступила в разговор Малашенкова.
– Сейчас я ему сообщу, – сказал охранник и набрал номер: – Светлана Семеновна, тут к Евгению Васильевичу пришли, – сообщил он, видимо, секретарю. – Ладно, понял.
– Сейчас к вам выйдет секретарь главного, и вы ей сообщите, по какому вы вопросу, – сказал мужчина, положив трубку.
Дожидаться секретаря главврача нам пришлось довольно продолжительное время. Но вот наконец в фойе появилась молодая женщина и спросила:
– Вы к Евгению Васильевичу? По какому вопросу?
– Я частный детектив, расследую убийство, и мне необходимо знать, действительно ли позавчера пациент Бесбармашников Анатолий Викентьевич находился в кризисном центре. И в какое конкретно время. Вот моя лицензия частного детектива, – я вынула из сумки файловую папку.
Секретарь, прочитав документ, кивнула:
– Сейчас я выясню это и принесу вам выписку.
Она ушла, а минут через пятнадцать вернулась с официальной выпиской с подписью главврача. Да, Анатолий действительно во время убийства Елизаветы находился в центре. Значит, мне следует продолжать поиски.
Попробовала набрать Кирьянова – очень хотелось бы мне переговорить с единственной Лизиной подружкой, Валентиной. Да и выяснить, что там с «пальчиками» на ключах, тоже неплохо. Но Кири на месте не было. В запарке, бедный!
Я еще не беседовала с матерью Елизаветы – Анастасией Александровной Раскладниковой, – возможно, визит к ней может многое прояснить в том плане, куда мне следует двигаться в своем расследовании. Я села в машину, сверилась с адресом Раскладниковой, который дал мне ее бывший супруг Владислав Черноземельников, завела мотор и поехала. По пути к дому Анастасии я заметила вывеску «Синий краб». Так ведь это же тот самый ресторан, счет из которого я обнаружила в одном из ящиков стола в квартире Александровских. Елизавета была в этом заведении, но с кем именно? Супруг Александровской отпадает: Илларион сразу сказал, что он не посещал «Синий краб».
До сих пор все сведения, которые я получала, состояли в основном из словесных данных. Илларион Александровский, его девушка и ее сестра, соседка Олимпиада Константиновна, а также сотрудники контрольно-ревизионного управления сообщали мне данные, на которые я опиралась в своих рассуждениях о том, как мне строить свое расследование.
Но вот счет из ресторана – это была уже серьезная зацепка, это уже было материальное доказательство. Только вот доказательство чего, я еще не знала. Однако Елизавета Александровская посетила это заведение, и, судя по всему, точнее, судя по сумме счета, она была там не одна. А если учесть, что ее визит в ресторан «Синий краб» произошел незадолго до ее убийства, то, возможно, этот визит имел определенное отношение к совершенному преступлению. Если мне удастся выяснить у сотрудников ресторана – у тех официантов, кто обслуживал
