Мумия из семейного шкафа (СИ) - Белова Марина

Через несколько минут я услышала следующее:

— Рвать не буду, а этот зуб запломбирую.

На что Санька ответил:

— Нет, не пойдет. Рвите! За пломбу мне никто ничего не заплатит. Деньги дают только за зубы.

— А вы их, что же, продаете?

— Не совсем так. Нам родители за каждый зуб деньги под подушку кладут. Наплели про мышку, которая якобы зубы скупает, а мы якобы им верим. Я бы эту мышь мог понять, если бы она золотые зубы скупала, а так… — Санька замолчал, наверное, он обреченно вздохнул или махнул рукой.

— И много денег под подушку кладут? — поинтересовалась доктор.

— За передние зубы мы получили по доллару. Эти потолще, значит, стоят дороже. Тетенька, ну вырвите зубки, — опять заныла Аня. — Деньги очень нужны. Нас родители за любую мелочь рублем наказывают. Кот маме испачкал пальто, так она деньги на химчистку из моей копилки взяла, и в копилке ничего не осталось. Где мы деньги в нашем возрасте заработаем? Если только не продадим свои зубы, все — хана.

— Я вчера в школу не пошел, — шмыгая носом, признался Санька. — По городу бутылки собирал. Собрал немножко. Так одна велела на помойку отнести, а вторая грозилась себе захапать.

— А я песню выучила, завтра по трамваям пойду. «Ветер с моря дул, ветер с моря дул», — жалостливо затянула Анюта.

«С таким песнопением много не заработаешь, — подумала я. — Фальшивишь и поешь слишком тихо».

— Все, довольно, — не выдержала доктор. Голос ее подозрительно дрожал, должно быть, Аня своей песней все же разжалобила ее до слез. — Мать вашу позовите! Вы с ней пришли?

— Тетенька, может, не надо маму звать? Может, все же зубик? — испугалась Аня.

— Нет, зовите, я с ней хочу поговорить, лишать материнских прав надо таких мамаш. Это же надо, собственных детей толкает на членовредительство. Сегодня зубы скупает, а завтра почку попросит.

Из кабинета вышли дети. Аня схватила меня за рукав и потащила по коридору подальше от кабинета.

— Мама, пошли скорей. Плохой доктор. Говорит, за каждый зуб надо бороться. Наверное, работать лень. Лучше поедем в другую больницу. Чего их беречь, если через месяц новые вылезут?

Санька плутовато улыбнулся и вежливо предложил заждавшейся даме с ребенком:

— Проходите, пожалуйста. Ваша очередь.

И тут же из кабинета донеслось:

— Ага, третьего ребенка привели. Ему зубы тоже через один проредить? Безобразие! Мать называется! Рвать не буду, так и знайте!

Мы вышли на улицу.

— Куда теперь?

— Как куда, в другую поликлинику, — решительно заявила Аня.

— В платную?

— А что делать? — тяжело вздохнул Санька. — Разве есть другие варианты?

— Ребята, я должна вас кое о чем предупредить. Вы уже взрослые, в сказки не верите. Помните мышь, которая у вас скупала молочные зубы?

Дети настороженно кивнули.

— Так вот, в платной поликлинике я должна буду за услуги врача заплатить ровно столько, сколько мышь принесла бы вам под подушку. А теперь решайте, будем ехать в больницу или нет?

— Это что же — задаром зубы рвать?! — возмутилась Аня.

— А у меня уже совсем не болит, — быстро смекнул Санька, что их затея провалилась и, если вовремя не остановиться, можно лишиться зубов за так.

— Значит, в больницу не едем?

— Если мышь обанкротилась, какой смысл зубы драть? — пыхтела Аня.

— И они у вас уже не болят?

— Мама, ну что ты сыплешь соль на рану. Не болят у нас зубы!

— Тогда зачем понадобились вам деньги?

— Хотели сделать тебе подарок.

— Какой?

— Купить тебе новые солнцезащитные очки. С камушками.

— У меня вроде бы есть очки, качественные, в дорогом магазине куплены.

— Уже нет, — смутившись, призналась Аня.

— Как это нет? — Это были мои любимые очки.

— А так, нет и все. Мы играли и случайно их поломали. Вот хотели купить похожие, чтобы ты не заметила, — сказала Аня и на всякий случай отошла в сторону. Санька присоединился к подружке.

— Ладно, тронута вашим желанием вернуть мне очки, но надо было мне с самого начала во всем признаться. Все равно денег, полученных за зубы, вам не хватило бы на такую оправу. И уж тем более не надо было прогуливать школу.

— А вы откуда знаете, тетя Марина? — Санька поднял на меня круглые от удивления глаза. — Ах да, вы подслушивали.

— Не подслушивала, но ты так громко просил доктора вырвать зуб, что и глухой бы услышал. Все, хватит о зубах, едем домой.

Глава 17

Утром следующего дня я позвонила Степе, которая, как и собиралась, провела ночь в Алининой квартире.

— Как ты? Жива?

— Жива, что мне сделается, но у меня для тебя есть новость. Только не по телефону, ладно? Приехать можешь?

— Могу, — согласилась я и, бросив всё и всех, помчалась на проспект Маковского.

Неужели и Степе слышались шаги и вздохи? Но Степа к впечатлительным особам не относится. К тому же это только гриппом болеют хором, а с галлюцинациями каждый сталкивается в одиночку. Я, например, ничего подозрительного в квартире Алины услышать не смогла. Правда, и Алина в ту ночь, когда я с ней ночевала, спала как убитая, и ничто ее не тревожило.

Степа открыла мне дверь, при этом запуганной она не выглядела, была жива и здорова, хотя время от времени чихала и потирала нос рукой. Полы были густо покрыты белым порошком, по всей вероятности, это была мука, поскольку мела в квартире Алины Степа найти никак не могла по причине его отсутствия. Я догадывалась, зачем Степа так поступила. Она так же, как и я, вспомнила об уроках профессора Зорькина. Я ведь тоже советовала Алине посыпать полы мелом, но мела в квартире не оказалось, а сыпать муку на пол моя подруга пожалела. А вот Степа для чистоты эксперимента — нет.

Но не мука, рассыпанная по полу, меня насторожила — к входной двери была сдвинута практически вся мебель, которую можно было поднять. Тумбочка из спального гарнитура, два кресла, журнальный столик и еще кое-что по мелочи — все это я увидела под дверью.

— Что это?

— Баррикада, чтобы враг не прошел.

— Степа, ты меня пугаешь, тебе тоже что-то послышалось? Шаги? Голоса?

— Нет, ничего этого не было. Просто кто-то ковырялся в замке.

— Когда это было?

— Часов в двенадцать. Я, когда вчера от вас пришла, сразу спать завалилась, даже заснуть успела. Проснулась оттого, что услышала подозрительный звук в прихожей. Как будто кто-то ключ к замку подбирал. Потом звякнула цепочка, то есть дверь открыли. Я, конечно, испугалась, но все равно нашла в себе силы подойти к двери и спросить: «Кто?»

— И?

— Дверь снаружи захлопнули. И все, ни звука.

— Шаги слышала?

— Ничего! Был бы глазок, я бы посмотрела, а открывать дверь я не рискнула.

— Правильно сделала.

— Потом я все, что поднять смогла, подтащила к двери и забаррикадировалась.

— Степа, ты умница.

— Умница-то я умница, а вот вы почему до сих пор не разобрались, что в вашей квартире происходит?

— Степа, я ведь тебе все рассказала. У Людмилы, прежней хозяйки, была несчастная любовь. Откуда скелет взялся, мы, наверное, так и не узнаем. Наташа вообще никакого отношения к квартире не имеет. В чем наша вина?

— В том, что вы остановились на полпути. А те сведения, которые добыли, не проанализировали.

— Степа, ты как маленькая, что анализировать? Может быть, соседка права — квартира невезучая. Бывает такое? Сколько угодно!

— Вот именно, дело в квартире!

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что Алину кто-то хочет запугать. Как, наверное, пугал Людмилу. Она прожила в квартире полгода, всего! Тебя этот факт не настораживает?

— Но у нее жених погиб!

— Погиб, и что с того? Это еще не повод, чтобы продавать за бесценок квартиру. И уж не повод резать себе вены. Людмилу кто-то довел до сумасшествия, она потеряла над собой контроль, запаниковала и нашла не лучший выход из этой ситуации.

— Степа, может, уговорим Алину продать квартиру?

— Боже упаси! Сначала разберемся, кто за этим всем стоит. В духов я не верю! Духу не нужно подбирать ключи к замку.