Часы Зигмунда Фрейда - Наталья Николаевна Александрова
Единственное окно было забрано решеткой, а единственная дверь… за ней-то и таилась опасность!
Нора сделала неуверенный шаг вперед…
И в это время дверь открылась, и в комнату вкатился маленький человечек с непропорционально большой головой. Кроме того, у него была густая пышная шевелюра, кустистые брови, как у скотч-терьера, и огромная черная борода, отчего он был похож на основателя диалектического материализма Карла Маркса. На тех портретах, где тот еще не поседел.
Только глаза у него были совсем другие – пронзительные, темные, глубоко посаженные.
И эти глаза, как два буравчика, вонзились в Нору, и человечек проговорил тем самым бархатным баритоном, который Нора слышала в соседней комнате:
– И куда это мы собрались?
– Я… никуда… – испуганно пролепетала Нора и попятилась. Она снова взглянула на окно, но там была решетка.
– Правильно, – одобрил человечек. – И не надо вам никуда. Вам надо отдохнуть, расслабиться… забыться… самое главное – забыться, то есть забыть себя…
Он полез во внутренний карман своего пиджака, достал из него круглые карманные серебряные часы на толстой витой цепочке, показал Норе:
– Посмотрите, какие интересные часы! Они очень старинные и необычные…
Нора против своей воли посмотрела на часы.
Они и правда были необычные – на циферблате были не привычные арабские цифры, и даже не римские, а какие-то странные незнакомые значки, словно буквы какого-то древнего алфавита.
Нора не могла оторвать взгляд от этих часов. Скоро она поняла, что их стрелки движутся в обратную сторону, словно время идет вспять, из будущего в прошлое…
А человечек с бородой раскачивал часы на цепочке и говорил своим красивым бархатным голосом:
– Смотрите, смотрите на эти часы! Вы видите, как уходит время, как оно утекает между пальцев… не сводите с них взгляда! Вы чувствуете, как время затягивает вас, засасывает в свой водоворот? Оно отнимет у вас память – не всю, но ту, которая вам не нужна. Вы забудете свое прошлое. Да и зачем оно вам? Прошлое только мешает вам жить, оно висит у вас на ногах, как чугунная гиря! Освободитесь же от него! Отбросьте его, как ненужный балласт! Без прошлого, без лишних воспоминаний, вам станет гораздо лучше!
Соседняя комната в этой большой квартире была не такая запущенная, тут оставалась даже кое-какая мебель – старинный письменный стол, проеденный жучками, и столешница, покрытая продранным зеленым сукном, венский стул с обмотанными изолентой ножками, ящики от комода, сваленные в углу просто так, и, наконец, обычный диван из румынского гарнитура, какие стояли в советское время едва ли не в каждой уважающей себя квартире.
На диване в данный момент развалился коротко стриженный коренастый парень – тот самый, который перехватил эту заразу в морге больницы и привез сюда.
Он позволил себе такую вольную позу, потому что в комнате никого не было – шеф вышел и стоял теперь под соседней дверью, слушая, как этот чокнутый гипнотизер обрабатывает объект.
Это шеф так ее называл – объект, а он сам в мыслях звал ее стервой, заразой, сушеной воблой и мороженой щукой. Это если культурно выражаться, а кроме этого, у него на языке вертелось еще много достойных эпитетов.
Она надоела ему хуже горькой редьки. Он просто видеть больше не мог ее пустые тусклые глаза, в которых виднелось только холодное презрение. Он прекрасно знал, что она его терпеть не может – еще бы, вечно кривилась, как беременная, на него глядя, как будто ее сейчас вырвет.
Он даже подумывал попросить этого психиатра, чтобы тот подпустил маленько гипноза ей в голову, и она стала относиться к нему получше. Удержала его только мысль, что вдруг этот доктор ради прикола внушит ей сильную страсть, и тогда, чего доброго, придется с ней спать! Вот уж чего совсем не хочется…
Нет, разумеется, ради дела он готов и на это, уж как-нибудь с собой справится. Но сейчас, глядя на эту швабру зализанную, у него не возникало никаких желаний. Еле терпел, что возле нее крутиться надо, заботу да ласку изображать. И глаз с нее не спускать.
Он скрипнул зубами, вспомнив, чего наслушался от шефа буквально полчаса назад. Надо же, эта стерва выскочила из банка и поехала в больницу! И шеф винил в этом только его. А он не может же целый день в машине торчать рядом с банком. У них там камеры, сразу приметят. Да еще полиция сегодня там с утра. Ему в полиции на заметку попадать никак нельзя, плохие у него с полицией отношения.
Он это шефу и высказал, а тот свое твердит. Письмо-то из больницы у этой выдры в сумке нашли, а кто его пропустил?
Ну, если честно, тут он недоглядел, обстоятельства так сложились. Он-то думал, что она с работы никуда не денется, а она вон что учудила! Хорошо, что в сумке у нее маячок оставлен. Как глянул он на экран – ешкин кот! Это куда же ее понесло? Еле успел, пришлось санитара вырубить, хорошо больше в морге никого не было.
Ох, до чего же она ему надоела! Ну, ничего, скоро уже операция, а потом… так или иначе придется от нее избавляться.
Свидетели живут недолго… Он хмыкнул, представив, что вскоре сделает так, что эту швабру никто никогда не найдет, и от скуки порылся в ее сумке. Достал мобильник и удивился: было штук шесть сообщений от какого-то Бориса.
«Нора, ты где? Почему не вернулась? Тут тебя спрашивали».
«Нора, ответь, я не знаю, что говорить начальству».
«Нора, ты заболела? Ответь срочно!»
«Начальство икру мечет, потому что полиция всех сотрудников опрашивает, а ты отсутствуешь без причины».
«Нора, ответь, это не шутки!»
«Нора, твой телефон не отвечает. Тут полицейский сказал, что если тебя сегодня не будет – завтра они тебя повесткой вызовут. Нора, у тебя будут проблемы!»
«Нора, начальник сказал, что если ты немедленно не объявишься, то завтра можешь вообще на работу не выходить! Считай, что ты с завтрашнего дня уволена!»
– Вот так номер! – Парень смотрел на экран, туго соображая, что же делать.
И в этот момент телефон исполнил мелодию. Звонил тот самый Борис, и, поколебавшись, коренастый тип решил ответить.
– Нора, ты? – прозвучал взволнованный голос. – Ну, слава богу, ответила наконец!
– Это ее муж, – коротко сказал коренастый, – Нора спит, что-то ей поплохело, давление, наверное.
– Слушайте, начальство у нас не шутит, здорово на нее бочку катит. – Борис заговорила вполголоса. – И полиция вяжется. Если у нее больничный будет… вы врача вызывали?
– Да нет… ладно, она лекарств
