Фридрих Незнанский - Опасный пиар
Анатолий быстро прошел мимо уснувшей дежурной по этажу — уж она запомнила и подтвердит при случае, что он был с девушкой, и сколько она, дежурная, ни требовала освободить номер от посторонних, вплоть до вызова милиции, он так и не подчинился ее приказу. Алиби должно быть железным.
Анатолий открыл балкон в конце коридора, там, где была наружная запасная лестница, и быстро спустился по ней.
Кажется, никто его не видел… Он шел скорым шагом, стараясь держаться подальше от редких уличных фонарей, и ругал себя — все-таки следовало бы уйти пораньше. Чтобы вернуться потом в номер таким же образом, пока Зина еще спит и не заметила ухода…
Игнат должен, нет, он обязан туда прийти! У него теперь появился конкурент в лице Прошиной, этой редакторши из «Полбинской правды», которая сегодня своей информацией может обесценить бумаги Треневой. А он все еще надеется на них заработать. То есть для него завтра будет уже поздно. И от Прошиной ему надо немедленно, не откладывая, избавляться. Другой возможности может и не быть. Он, Анатолий, во всяком случае, на его месте сделал бы именно так. Словом, если рассчитано все правильно, Игнат просто обязан попасть в расставленную ловушку.
Анатолий быстро шел уже по Заводской улице, скользя вдоль влажных планок забора. Пару раз тявкнули сонные собаки, и он старался побыстрее проскочить охраняемые участки. Потом остановился, замер возле калитки, рядом с которой была жестяная, помятая и ржавая табличка с номером 29.
Он прислушался. Окна были темны, двери закрыты. Непохоже, что Игнат уже где-то здесь. Что ж, тем лучше…
Шел уже не просто дождь, а дождь со снегом, сырость пробирала до дрожи. Прежде чем войти в калитку, он внимательно осмотрел строения. Туалет, небольшой сарайчик, дрова под навесом. Можно, конечно, и так даже лучше, зайти сзади дома, мимо сарайчика, там занять позицию и замерзнуть, но дождаться Игната.
Он осторожно отворил калитку, прошел по узкой цементной дорожке вплоть до самого дома. Там в небольших, но темных сенях можно будет занять позицию…
Он подергал ручку двери, закрыто. Это его успокоило. Лишнее свидетельство, что Игнат еще не приходил…
Он достал свои отмычки, стал их перебирать, пока не нашел нужную.
Замок щелкнул, дверь стала со скрипом отворяться. Изнутри дохнуло домашним, печным теплом, но едва он поднялся на верхнюю ступеньку, чтобы войти в дом, как раздался выстрел, и тяжелый удар в ключицу отбросил его назад, на цементную дорожку.
Игнат перепрыгнул через неподвижное тело Анатолия и нырнул в сумерки осеннего сада, под обвисшие от тяжести мокрого снега ветви деревьев и кустов.
4
Утром Игорь встретил Померанцева в буфете гостиницы. Тот, как-то отрешенно глядя на прилавок, брал для себя и Геры бутерброды.
— Какие новости? — Игорь ответил на его сдержанное рукопожатие.
— Очень плохие… — хмуро ответил Померанцев. — Хуже некуда. Только что звонил в прокуратуру, и мне доложили, что этой ночью зарезали Анну Петровну Прошину. В ее доме.
Игорь охнул, но промолчал, сначала почувствовав, а потом и заметив внимательные взгляды все тех же посетителей бара гостиницы, вчера сопровождавших его и Анну Петровну вплоть до отделения милиции.
— Ее труп нашел милицейский наряд, прибывший утром для охраны. А ведь мы вчера разговаривали…
— И что теперь? — Игорь никак не мог прийти в себя.
— Все потом, — сказал Померанцев, у которого слипались глаза. — После завтрака. Никак не могу привыкнуть к разнице времени. Мне бы полчасика прикорнуть, а потом заняться…
— Трудно привыкнуть, без тренировки, к большой разнице времени, — посочувствовал Игорь, краем глаз следя за перемещениями завсегдатаев здешнего бара. Они держались на расстоянии, о чем-то перешептываясь и поглядывая на гостей из столицы.
— А это кто такие? — спросил Померанцев, когда за ними захлопнулась дверь кабины лифта. Он заметил, как парни порывались войти за ними, но белобрысый их остановил.
— Местная шпана, судя по всему, — сказал Игорь. — Или бандиты. Ведут меня последнее время. Еще вчера демонстративно шли за мной и Анной Петровной вплоть до самого отделения милиции. Ничего уже не боятся.
— Похоже, они знают, зачем мы здесь, — сказал Померанцев. — То есть отслеживают, не скрываясь, всех, кто вступает с нами в контакт. Но я же просил начальника УВД дать ей охрану!
— А кого им здесь бояться? — спросил Игорь. — Если милиция — своя?
Когда они вышли из лифта, Игорь оглянулся. Парни вышли из кабины соседнего лифта и, ухмыляясь, шли за ними следом по коридору этажа.
— Что ж, посмотрим… — Померанцев остановился, повернувшись к ним лицом, раздвинув ноги в боксерской стойке — на ширине плеч, а правая, подрагивающая от напряжения, немного впереди — и внимательно разглядывал попутчиков, стараясь их запомнить. — Здравствуйте! Я следователь Генеральной прокуратуры Померанцев.
И он выставил перед ними свое удостоверение.
— Добро пожаловать в наш славный город Полбино, — вежливо сказал белобрысый.
— А вы кто? — нахмурился Померанцев.
— Я бы сказал, да вы не поверите, а свои документы мы дома забыли. — Белобрысый снова ответил за всех, похлопав себя по карманам.
— А почему за нами идете?
— Кто, мы?
— Да, именно вы.
— А что, нельзя?
— Есть какие-то проблемы? Или хотите дать показания?
— Не, мы мимо шли, — хмыкнул Белобрысый. Но уже не столь нагло.
— Рот и идите своей дорогой. — Померанцев снова смерил его запоминающим взглядом, но даже не сдвинулся с места и заставил их пройти бочком между собой и стеной коридора, пристально глядя в глаза каждому.
В номере Игорь увидел Геру спящим в одежде на застланной кровати. Тот вскочил, захлопав глазами.
— Я тут вздремнул немного. Ну и видок у вас… Что-то случилось? Опять, что ли, кого-то убили?
— Да, — кивнул Померанцев. — Анну Петровну Прошину. Зарезали сегодня ночью в ее доме, когда она спала.
Гера, как недавно Игорь, охнул и снова сел на кровать.
— И что, небось опять бытовуха?
— Не угадал. На этот раз перерезали горло, причем со знанием дела.
— Значит, поняли, что убийство Треневой под бытовуху уже не катит… — кивнул Гера. — Валер, и что будем делать?
— Завтракать, — сказал Померанцев. — У нас, у прокуроров, в отличие от остальной России, на самом деле, есть только один извечный вопрос: кто виноват? А что делать, это уж пусть решает суд.
— Запиши себе, — сказал Гера Игорю. — Забудешь. А.так вставишь куда-нибудь. Вообще, Валера, я давно заметил: если начальство начинает изъясняться афоризмами, значит, дела наши плохи.
Когда после завтрака они втроем вышли в коридор, те же парни, словно ожидали их, подошли ближе, окружили.
— Как там в Москве? — благодушно поинтересовался белобрысый. — Все кипит?
— Все как всегда. — Гера сонно зевнул. — Москва на месте, Лужков за всех вкалывает.
Белобрысый вежливо, в ладошку, хохотнул.
Следователи и Игорь двинулись к лифту, парни — за ними.
— Нам по пути? — Померанцев остановился. — Или у вас такое задание?
— Хотели вам наш город показать, его достопримечательности. — Белобрысый прижал руку к сердцу. — Видим в этом свой долг гостеприимства.
Его друзья хохотнули, покрутили головами.
— А услуги у вас платные? — поинтересовался Гера.
— Бесплатно только птички поют, — пропел белобрысый.
— Мне пока неинтересно, кто вам платит, — сказал Померанцев. — А вот когда заинтересуюсь, обязательно вызову вас в прокуратуру повесткой. И там все расскажете. Подробно.
— Ну вот, сразу в прокуратуру! — обиделся белобрысый. — А мы просто хотели познакомиться поближе.
— Боюсь, наша половая ориентация вас разочарует, — сказал Гера.
— Ну почему? Мы могли бы привести девочек… — улыбнулся белобрысый.
— Как сказал один мастер пера, все на свете кого-то уважают. Тигр уважает слона, обезьяна — человека. Одна мондавошка никого не уважает, — ответил Гера.
Они притихли, переглянулись.
— Еще вопросы есть? — спросил Гера. — Вопросов нет. До свидания.
— Ну почему вы, москвичи, все такие? — Белобрысый сделал обиженное лицо. — А потом еще удивляетесь, что вас в провинции не любят.
Ему ничего не ответили. Померанцев подошел к дежурной по этажу. Белобрысый сделал несколько шагов, чтобы догнать Игоря и Геру.
— Он кто? — спросил вполголоса. — Генеральный прокурор?
— Хуже, — ответил Гера. — С ним лучше не связываться. Я сам его боюсь.
— Это кто такие? — спросил тем временем Померанцев у дежурной, кивнув в сторону «сопровождающих лиц». — Они здесь проживают?
— Нет, — вполголоса сказала она. — Сами не знаем, как от них избавиться… Говорили директору, администратору, все бесполезно. Милиция не хочет связываться или боится… Может, вам чаю в номер? — спросила она.
