Росс Макдональд - Чисто семейное дело
— Вы признаете, что она убила Хелен Хагерти?
— Да, в субботу утром она сказала мне об этом. Револьвер Тиш спрятала в сторожке возле моего дома. Кстати говоря, в Рино я ездил, чтобы узнать у Фоули, видел ли он что-нибудь. Мне вовсе не улыбалось стать объектом его шантажа.
— Разве вы еще им не стали?
— Нет. Меня шантажировала Хелен. Она тоже догадалась, что Тиш жива, когда узнала о моем разводе. Я дал ей кучу денег и устроил здесь на работу, чтобы обезопасить Тиш.
— И себя самого.
— Да, и себя. У меня есть репутация, которую надо беречь, хоть я и не сделал ничего противозаконного.
— Да, грязную работу за вас выполняли другие, а вы лишь направляли убийцу. Вы и с Хелен-то гуляли только для того, чтобы пустить слух, будто она — ваша избранница, хотя сами уже были женаты на Лауре. А Хелен вы ненавидели, и у вас были на то причины.
— Неправда. Она была моим старым другом, и я сочувствовал ей, считая, что Хелен достойна куда лучшей доли…
— Она ее получила в виде пули в лоб. И Констанция Макджи тоже. Да и Лауру ожидала бы та же участь, не догадайся вы подставить Хелен вместо нее.
— Боюсь, что вы все усложняете.
— Даже для такого сложного и тонкого человека, как вы?
— Вам ни за что не доказать моей причастности к гибели Хелен. Я и сам был потрясен, узнав о ней. А признание Летиции и вовсе повергло меня в шок.
— Почему? Вы же знали, что она убила Констанцию. Ничего удивительного не будет, если такой человек опять спустит курок — вот как вы должны были рассуждать.
— Я ничего не знал до субботнего утра. Признаю: у меня были кое-какие подозрения, поскольку Тиш зоологически ревнива…
— Почему же вы прямо не спросили ее?
— У меня не хватило духу. Между нами все и так уже было достаточно сложно, а задав вопрос, я бы косвенно признался в любви к Конни. Я же любил ее, и смерть Констанции чуть было не доконала меня самого.
— Однако вы выжили и полюбили снова. Кого вы только не любили…
— Такова наша мужская натура, ничего не попишешь. Я даже Тиш любил, пока это было возможно, но в конце концов она состарилась, стала хворать…
— Подлец! — не выдержала миссис Делони.
— Что делать? Мне нужна была жена, способная родить детей.
— Господи, не оставь его будущих детей, когда он бросит их на произвол судьбы! Он уже плюнул на все обещания, которые дал моей сестре. Что ему стоит предать еще кого-нибудь?
— Нет человека, который не нарушал бы своих обещаний! — крикнул Бредшоу. — Можно подумать, что я влюбился в Конни по своей воле. Сердцу не прикажешь. Однако разве я бросил твою сестру? Да я сделал для нее неизмеримо больше, чем она для меня.
— Тиш вытащила тебя из грязи, вывела в люди. Вспомни, кем ты был. Лифтеришкой!
— У меня была семья, которая могла оказать мне помощь. Обошелся бы и без твоей сестрицы.
— Конечно, — поспешно согласилась вдова, — я ведь забыла о твоей дражайшей мамочке.
— Оставь мою мать в покое! — отчеканил Бредшоу, и миссис Делони умолкла, отступив перед холодной угрозой в его голосе.
— Мне не совсем понятна история с револьвером, — сказал я. — Полиция установила, что Конни и Хелен были убиты из одного и того же оружия, принадлежавшего Элис Дженкс и украденного у нее. Как этот револьвер попал в руки Тиш?
— Пока миссис Делони не выйдет отсюда, я не буду обсуждать этот вопрос.
— Почему? Если у моей сестры достало сил пережить все это, я уж как-нибудь смогу не впасть в истерику от рассказа о тех ужасах, которые она видела воочию.
— Я вовсе не собираюсь щадить твои чувства, — сказал Бредшоу. — Мне на них наплевать. Человек, которого мне не хотелось бы терзать, — я сам.
— Слизняк! — презрительно бросила миссис Делони и вышла в спальню, захлопнув за собой дверь, однако я успел заметить на тумбочке возле кровати фотографию седоусого джентльмена, показавшегося мне смутно знакомым.
— Начинаю ненавидеть старух, — сказал Бредшоу, когда мы остались вдвоем.
— Вы собирались рассказать мне про револьвер, — напомнил я.
— Да, верно. Только не вздумайте сообщать властям, проку от этого не будет. Единственное, чего вы добьетесь, так это крупного скандала, который повредит очень многим людям.
— И в первую очередь — вам с Лаурой?
— Да.
— Я не могу ничего обещать. Расскажите все как есть, тогда и решим, что делать. Как револьвер попал к Тиш?
— Конни взяла его из тумбочки сестры и отдала мне.
— Чтобы застрелить Тиш, да?
— Дикая мысль, правда? Мы с Конни никогда не смогли бы совершить такое преступление. Но мы были в отчаянии и мечтали разрубить гордиев узел. Постоянная двойная жизнь начала сказываться на моих нервах, и Годвин предупредил, что это может плохо кончиться. И все же я никогда не пошел бы на убийство. Я терпеть не могу насилия.
Возможно, он говорил правду, но я чувствовал, сколь велика его ненависть ко мне. Неудивительно: ведь я был человеком, который вытащил на свет все то, что тщательно скрывалось, вывернул наизнанку и вытряхнул его подлую душонку. Или мне только так казалось?
— Какова дальнейшая судьба револьвера?
— Я спрятал его в надежном месте. Видимо, Тиш наткнулась на тайник и утащила револьвер.
— Этот тайник был в вашем доме?
— В доме моей матери. Иногда я брал туда Тиш, если мама бывала в отъезде.
— В тот день, когда к вам приходил Макджи, Тиш тоже была там?
— Да. Удивляюсь, как вы могли узнать об этом. Дотошный вы сыщик, однако.
— И вы продолжаете утверждать, что до прошлой субботы не знали о том, что Тиш убила Констанцию Макджи?
— Я боялся признаться себе в этом ужасном факте. К тому же, пистолет мог взять и сам Макджи.
— Вы прекрасно знаете, что это чушь. Кстати, Макджи и его дочь — мои главные клиенты. Пока они не будут полностью оправданы, я не успокоюсь.
— Надеюсь, для этого не придется тащить Летицию сюда из Бразилии?
— О том, что она в Бразилии, я знаю только с ваших слов. Даже миссис Делони не смогла скрыть удивления, когда бы это сказали.
— Господи, вы мне не верите? Я вам все как на духу…
— Стало быть, у вас были веские причины, чтобы сказать правду. Или полуправду. Вы лжец, Бредшоу, один из тех виртуозов, которые используют действительные факты, чтобы слепить из них насквозь фальшивую историю, щедро сдобрив ее эмоциями. Однако в рассказанной вами сказке есть кое-какие противоречия. Будь ваша Тиш в Бразилии, вы ни за что не сказали бы мне об этом. Уверен, что она скрывается здесь, в Калифорнии.
— Вы заблуждаетесь.
Телефонный звонок прервал наш спор. Бредшоу бросился к аппарату, но я проворно оттеснил его плечом и поднял трубку.
— Алло?
— Это ты, милый? — послышался голос Лауры. — Рой, я боюсь. Она только что звонила сюда и сказала, что сейчас приедет! Ей все про нас известно…
— Заприте дверь и вызовите на всякий случай полицию! — крикнул я.
— Что? Рой, это ты? Кто это?
Рой был у меня за спиной. Я повернулся и в тот же миг блестящая каминная кочерга, которую он сжимал в руке, тяжело обрушилась на мою голову.
31
— Прекратите, — пробормотал я, чувствуя, как миссис Делони лупит меня по щекам мокрым полотенцем.
Первое, что я увидел, придя в себя, была фотография седоволосого джентльмена, стоявшая на столике в спальне. Скорей всего, мое сознание прояснилось еще не полностью, потому что старик с фотографии показался мне странно похожим на того важного господина, который был изображен на портрете, что висел в маленькой гостиной в доме миссис Бредшоу.
— Что тут делает папаша Роя? — спросил я миссис Делони.
— Он такой же папаша Роя, как и вы. Это сенатор Осборн, мой отец.
— Стало быть, и миссис Бредшоу тоже виртуоз по части вранья?
Миссис Делони посмотрела на меня так, словно после знакомства с медной кочергой я утратил последние остатки разума. Удар пришелся вскользь, и я провалялся без сознания всего несколько секунд. Когда я добрался до автомобильной стоянки, Бредшоу только выруливал на мостовую. Я вскочил в машину и поехал за ним в сторону Футхилл-Драйв в надежде догнать профессора еще на полпути. Он сам облегчил мою задачу. Взвизгнули тормоза, и его машина, пронесясь юзом несколько десятков футов, стала поперек дороги. Мгновение спустя я увидел свет фар приближавшегося автомобиля. В кромешной тьме, под густыми кронами деревьев, нависшими над шоссе, фары эти были похожи на дикие глаза безумца. Их яркие лучи вырвали из мрака фигуру Бредшоу, который в отчаянии метался на сиденье, пытаясь освободиться от ремней безопасности. В следующую секунду опять раздался визг тормозов, и огромный «роллс-ройс» миссис Бредшоу с грохотом врезался в машину профессора.
Я свернул на обочину, включил красную поворотную мигалку и со всех ног бросился вверх по склону холма к месту аварии. Мои шаги глухим эхом отдавались во внезапно наступившей тишине.
