Мария Брикер - Венок кентавра. Желтый свитер Пикассо
На лестничной клетке толпился народ, дверь в квартиру была не заперта. Елена Петровна распихала зевак, влетела в свою квартиру и обмерла. Квартира представляла собой пепелище, которое разгребали чумазые узбеки, складывая обугленные останки вещей в большие мусорные пакеты.
– Трофимов! – крикнула она и покачнулась. На зов из спальни выскочила дизайнерша, тоже чумазая.
– Здравствуйте, вы все-таки приехали… А мы хотели своими силами… Все из-за межкомнатных перегородок. Старые они, трухлявые, вот и выгорело все. Давно надо было вам ремонт сделать. А Венечка наверху! У вашей соседки бабы Зины, – доложила она и почесала нос грязной рукой, став еще чумазее. – Вы, главное, не волнуйтесь. Я все тут приведу в порядок без проблем, бюджет позволяет. От пожара и следа не останется. Вещи, правда… Мало что сохранилось. Но главное – уцелело! Я ее спасла! – Светлана умчалась на кухню, принесла некий предмет, завернутый в обгоревшее полотенце, и торжественно вручила Елене Петровне.
– Что это? – загробным голосом поинтересовалась Зотова.
– Как что? Кукушка ваша любимая! – объяснила дизайнер и расплылась в счастливой чумазой улыбке.
– Спасибо, – криво улыбнулась Елена Петровна и отправилась наверх, убивать Трофимова.
Не успела она подняться на один лестничный пролет, в кармане завибрировал сотовый. Звонил Веня.
– Леночка Петровна, – пропел Трофимов в трубку, не подозревая, что смерть его близка. – Ну, у нас тут все нормально. Балкон приводим в порядок. Пожарники закончили. Следователь сказал, что это был непреднамеренный поджог. Вы не поверите: ваша баба Зина с верхнего этажа его устроила. Случайно. Бабуся белье сушила на балконе после потопа, а оно все не сохло. Тогда старушка решила ускорить процесс и приволокла на балкон примус. Одно полотенце загорелось. Бабка его с перепугу вниз швырнула, почему-то вместе с примусом. Все это добро спикировало на ваш балкон, прямиком на крылья. Целлофан оплавился, а крылья, по предварительной версии криминалиста, каким-то составом были обработаны, который воспламенился мгновенно. В общем, сгорели наши крылышки на фиг. Горели ярко и красиво – демонически, можно сказать. Так что никакой мистики – будьте спокойны, – утешил Венечка.
Елена Петровна потянула на себя дверь квартиры бабы Зины и вошла внутрь. Трофимов выронил трубку и уставился на нее испуганными глазами.
– И когда ты мне собирался рассказать правду? – с угрозой поинтересовалась Елена Петровна. Из комнаты, как привидение, выплыла баба Зина, увидела Зотову, рухнула на колени и заголосила на всю округу:
– Леночка, прости Христа ради! Бес попутал. Сослепу я! Ничего не вижу! Сослепу! – выла бабка и билась головой о паркет. Зотова попыталась ее успокоить и поднять, но баба Зина не поддавалась, продолжала долбиться лбом об пол.
– Вень, помоги, расшибется! Я успокоительное поищу, – попросила Елена Петровна и ринулась в кухню. Залезла в один ящик, в другой, открыла дверцу кухонного шкафчика, и оттуда в большом количестве посыпались использованные лампочки.
Елена Петровна вышла обратно в коридор.
– Баба Зина, а лампочки ты из нашего подъезда выкручивала ежедневно, чтобы зрение свое улучшить? – поинтересовалась она.
Бабка перестала биться головой о паркет и села, смущенно глядя на Елену Петровну.
– Короче: денег за ремонт я с тебя требовать не буду. У тебя их все равно нет, но с этого дня ты у нас ответственная за свет в подъезде. И смотри мне, если света не будет, – пригрозила Зотова. Бабка вскочила на ноги и закивала, как китайский болванчик. – Эту бесценную вещь я отдаю тебе на хранение, – сказала Елена Петровна, вручила старушке часы с кукушкой и потянула притихшего Венечку за дверь.
– Леночка Петровна, мы просто хотели сначала…
– Да знаю я, что вы хотели, – хмуро сказала Зотова. – Ты что, боялся – меня кондратий от этой новости хватит? Запомни, Веня, любую правду, даже самую горькую, можно пережить, а вот ложь… Ложь далеко не всегда.
Трофимов заскочил в квартиру Елены Петровны проститься с дизайнером и сообщить, что они отчаливают. Зотова спустилась вниз и вышла на улицу. Еще одного визита на пепелище ее сердце бы не выдержало.
К вечеру подморозило, но в новой шубке и сапожках от Варламова она холода совсем не чувствовала. Елена Петровна вдохнула полной грудью морозный воздух и подумала, что больше у нее ничего нет: ни любимых тапочек, ни раритетного проигрывателя, ни любимых пластинок Шопена, ни ситцевого халатика в цветочек, и телевизор ее тоже сгорел. Благо фотографии и видеокассеты Пашка забрал, чтобы перевести их в электронный формат. Елена Петровна попыталась вспомнить, что еще у нее было такого, о чем следовало пожалеть, и не вспомнила. Оказывается, она нищая! Елена Петровна решила всплакнуть.
У подъезда резко остановилась знакомая белая машина, из нее выскочил взволнованный Иван Аркадьевич и бросился к ней:
– Лена, ты как? Мне Света позвонила и все рассказала. Я тут же со съемок сорвался и сразу сюда. Почему ты от водителя сбежала? Он чуть с ума не сошел, когда узнал, что ты уехала из Следственного управления. Все будет хорошо, Лен, не переживай! Я все сделаю. Света сделает.
– Со мной все нормально, – улыбнулась сквозь слезы Елена Петровна.
– Ну и слава богу! Прости, что я ничего не сказал про ремонт. Света говорит, что тебе моя затея не слишком понравилась. Но я ведь от чистого сердца! Могу я позволить себе сделать приятное женщине, которую очень сильно люблю? Я, конечно, о другом мечтаю, чтобы ты наконец-то перестала дурака валять, вышла за меня замуж и навсегда переехала ко мне…
– А как же твоя Василиса Прекрасная? Она, наверное, расстроится, если ты ее бросишь?
– Василиса не расстроится, потому что я не собираюсь ее бросать, – серьезно сообщил Варламов. Елена Петровна от этого заявления пришла в бешенство и пихнула режиссера в грудь. Варламов не удержался на ногах, рухнул в сугроб и захохотал: – Лена, я не могу бросить Василису, потому что у меня никакого романа с ней нет и никогда не было. Мы с Берн даже не друзья, а деловые партнеры. Василиса мне новогодний спектакль для своей дочери заказала. Я не знаю, почему в прессе появилась информация про наш роман. – Варламов поднялся, отряхивая брюки от снега.
«Зато я знаю», – подумала Елена Петровна и пихнула Ивана Аркадьевича обратно в сугроб.
– Почему ты мне тогда голову морочил, а? – с угрозой спросила она. – Почему врал, что у тебя с Берн все прекрасно?
– Я не врал. У меня с Берн действительно все прекрасно… В деловых отношениях. Ну ладно, колюсь: я хотел, чтобы ты немножко поревновала и поняла, как я тебе дорог, – заявил Иван Аркадьевич и подмигнул: – А ты меня сильно ревновала? Сознавайся! – Варламов слепил снежок и запустил его в Елену Петровну.
– Как маленький, – усмехнулась Зотова, помогла режиссеру встать и сама отряхнула его от снега. Варламов отряхнул от снега ее.
– Поехали домой? – радостно предложил он.
– Лучше в ночной клуб. Ты знаешь клуб «Черный пират»?
– Конечно! Если хочешь, поедем в ночной клуб… «Черный пират»? Ты точно нормально себя чувствуешь? – обеспокоенно поинтересовался Варламов.
– Ваня, ты думаешь, что я рехнулась? Решила устроить танцы по случаю того, что у меня квартира сгорела? Мне по работе туда надо! – рассмеялась Елена Петровна. – Можешь нас с Трофимовым туда отвезти?
– Отвезу, но при одном условии: ты скажешь наконец мне «да». Иначе пешком пойдешь до своего клуба.
На улицу выскочил Трофимов, почувствовал по их лицам, что ворвался случайно в интимную зону, и притормозил.
– Холодно что-то. Очень не хочется по морозу мотаться, – тихо сказала Елена Петровна. – В общем, вези меня в клуб, я согласна.
– Только ты могла согласиться на предложение руки и сердца так оригинально, – улыбнулся Варламов, чмокнул ее в щеку и распахнул для нее дверь.
– Я пропустил что-то интересное? – ненавязчиво полюбопытствовал Трофимов и без приглашения залез в автомобиль, на переднее сиденье. Варламов сел рядом с Еленой Петровной.
– Клуб «Черный пират», – дал он распоряжение водителю и нежно взял ее за руку.
Глава 17
Тяжелый рок и балерина
Клуб «Черный пират» располагался на окраине города, в микрорайоне Солнцево. И Елена Петровна подумала, что расследование постоянно приводит ее на юго-запад столицы. Водитель Варламова припарковал машину недалеко от клуба. Андрей уже был здесь, ждал в служебной машине. Отправив Ивана Аркадьевича домой, Зотова с Трофимовым перебрались в служебный автомобиль. Машина была припаркована так, что было видно и служебный, и центральный входы.
У дверей центрального входа в клуб «Черный пират» толпилась неформальная молодежь и байкеры.
– Пожалуй, я вас здесь подожду, – сказала Зотова. – Я фейсконтроль не пройду.
– Боюсь, что мы все тут фейсконтроль не пройдем, – поправил очки Жданов. – Каков план мероприятия?
