Марина Серова - Ты отдашь все!
– Розочка умерла два дня назад! Ее только что похоронили, – сообщила она мне.
Я была искренне потрясена этим известием.
– А что с ней случилось? – спросила я.
– Она долго болела, у нее был хронический панкреатит, гипертония, ноги отнимались. Она же инсульт перенесла! Ох, она всю жизнь болела. С детства болела, такая была слабенькая! Если бы не покойный дядя Изя, который откармливал ее в детстве медом со сливочным маслом, она бы не дожила до такого глубокого возраста. А ей было уже семьдесят восемь. К тому же, и с сыном ее беда приключилась! Какая же беда приключилась! Боже ж мой, боже ж мой, какое горе! Ни одна мать не в состоянии вынести такого. Тем более, что она была очень привязана к Левушке, мы его именно так в семье называли, – запричитала старушка.
Я сочувственно кивала.
Вдруг у нее в голове что-то щелкнуло, и она подозрительно уставилась на меня.
– Извините, а кто вы такая?
– Я частный детектив. Расследую смерть Льва.
– Ах, боже ж мой! – снова воскликнула старушка. – Проходите, меня зовут Сара Львовна. Извините, что я держу вас в прихожей, мне, к сожалению, нечем вас угостить. Какое благородное у вас занятие! – она повернулась и заковыляла внутрь квартиры. – А, извините, кто вам платит за расследование?
– Это не важно, вы, скорее всего, не знаете этих людей, – махнула я рукой. – Могу сказать только, что это друзья Льва. Скажите…
– Да-да, я вас слушаю! – перебив меня, почти пропела Сара Львовна и указала мне на стул. – Садитесь, спрашивайте меня, если что-то нужно. Боже мой, бедная Розалия! – скосила она взгляд в сторону портрета женщины, удивительно похожей на саму Сару Львовну.
Я наконец поняла, что предо мной – родная сестра умершей матери Маркова, его тетка. Хотя женщина и не представилась мне ее сестрой, но внешнее сходство их было очевидным, к тому же, это легко определялось и по отчеству.
– Я специально прилетела в Германию, чтобы выяснить несколько моментов. Я хотела поговорить с Розалией Львовной, но, к сожалению, поскольку с ней произошло это прискорбное событие, я вынуждена обратиться к вам.
– Да-да-да, я вас внимательно слушаю, – закивала головой старушка.
– Я пытаюсь выяснить мотивы, из-за которых Леву могли убить. Возможно, все случилось из-за денег...
– Ах, деньги! – перебила меня Сара Львовна. – Проклятые деньги, они всю жизнь приносят одно зло! Из-за них рушатся семьи, чувства, жизни...
– Так вот, – продолжала я. – Может быть, вы знаете, кому Лев их отдавал?
– Ах, боже мой, какие у него деньги? Они жили так бедно, Розочке даже не на что было купить лекарства. Абсолютно все уходило на питание и на оплату этой квартиры! Он весь день сидел за баранкой, а зарабатывал сущие гроши!
– То есть, после смерти Льва у его матери не осталось никаких сбережений?
– Совсем никаких, я сама похоронила Розочку, и на счете осталась тысяча марок. Скажу вам, это сущие пустяки, потому что здесь все так дорого, ужасно дорого!
– Но подождите, он же в России продал квартиру, машину, дачу... И даже всю мебель. Это довольно приличные деньги!
– Здесь все очень дорого, – повторила Сара Львовна со скорбным видом. – К тому же, Левушка был такой непрактичный, он отдал свое имущество буквально за гроши, Розочка так переживала по этому поводу! Гарнитур хороший, на который я в свое время им тысячу рублей дала, еще в семьдесят пятом году, он отдал за восемьсот! По сегодняшним деньгам, это – ничто! Представляете, какое возмутительное легкомыслие! И потом, здесь нужно было как-то обосноваться, купить новую мебель, и он еще зачем-то купил машину, хотя сам был таксист! И вот теперь она стоит – и никому не нужна, мой бедный муж не в состоянии сесть за руль, поскольку он очень болен. И теперь ее нужно продать, а кто здесь купит эту старую машину? Такие машины здесь не покупают, ее нужно везти в Польшу, а кто ее повезет?
– Вы не знаете, были ли у Левы дела в России и почему он вообще туда поехал? Ведь здесь он нормально устроился...
– Ой, не знаю, я ничего не знаю, Розочка тоже переживала! Ведь там нужно было начинать все практически заново, и потом, у Розочки было больное сердце, она страшно волновалась, он мог бы об этом подумать!
– А что говорил он сам?
– Сказал, что устроится там гораздо лучше, если все будет так, как он хочет. А если нет, то он вернется и будет по-прежнему жить здесь. У него же теперь был паспорт, он – гражданин Германии! По-моему, он хотел там получить какие-то деньги.
– Какие деньги? – насторожилась я. – Вы ничего не знаете об этом?
– Ах, откуда мне знать? – всплеснула руками Сара Львовна. – Я живу в Дортмунде, это не так близко, нужно ехать через весь Рур, а это очень дорого. Мы с мужем вынуждены экономить каждую марку, буквально каждую марку! Но Левушка почему-то был настроен очень весело, он был уверен, что там будет получать больше денег. Ах, эти деньги, они его и сгубили! И я не знаю, куда они дели деньги от продажи квартиры! Вот вы сказали, и я задумалась. Ведь они жили так бедно... Розочка была такая скрытная, такая скрытная! Как будто я не ее младшая сестра и не имею права знать! – обиженно закончила она и закурила длинную сигарету с мундштуком.
– Вы не знаете, где Лев работал?
– Я же сказала, он был таксистом, – пожала плечами Сара Львовна.
– Где именно? В какой фирме?
– О, это где-то в Кельне, я не знаю. Кельн – большой город, просто ужасный город!
– Как это можно выяснить? Может быть, у Льва остались какие-то документы? И вообще, не могли бы вы показать мне все их документы, это ведь нужно для того, чтобы найти его убийцу...
Сара Львовна вздохнула и полезла в шкаф. Немного погодя она выложила передо мной кипу бумаг. Я принялась сосредоточенно их рассматривать, краем уха слушая причитания старой женщины и ее рассказы о том, как она жила в Союзе, как наконец-то уехала из «этой страны» в Германию и как на старости лет она наконец-то живет более или менее ничего. Но, заметив на моем лице удивление, она принялась снова прибедняться и говорить, что здесь все дорого и она не может многое себе позволить.
Из документов мне удалось узнать лишь точный адрес фирмы, в которой работал Лев Марков. Остальные бумаги представляли собой счета за телефон и другие коммунальные услуги. Просматривая телефонные счета, я обнаружила, что Марков довольно часто звонил в Россию, гораздо чаще, чем требовало этого, например, его общение с Заботкиными, Гайворонским и всеми другими. Лиманская отказывалась от того факта, что она поддерживала с Левой оживленную телефонную связь, остальные, вроде бы, тоже… Кому же так часто звонил Лева? К сожалению, счета не дали ответа на этот вопрос – там стоял только код России и города – Тарасова.
Мне оставалось только поблагодарить сестру покойной Розалии Львовны и поспешить к двери. Причем, отделаться от тети Сары было не так-то просто, поскольку она под конец совсем разговорилась и рассказывала уже о своей бурной советской молодости, когда она никак не могла сделать выбор между двумя своими женихами, но когда не было такого ужасного разврата, как сейчас.
Выйдя из подъезда, я вдохнула теплый весенний воздух – а в Европе весна была уже в самом разгаре – и поняла, что я проголодалась. Так что я решила немного перекусить в ближайшем кафе. По инерции я открыла сумочку, решив проверить, в порядке ли моя кредитная карточка. Вокруг никого не было, эмигрантский микрорайон жил своей неторопливой, неброской жизнью.
– Ти-хо... – тяжелая рука вдруг зажала мне рот, а на шее я почувствовала острие ножа.
– Что вам надо? – попыталась произнести я, но на самом деле получилось у меня только невнятное мычание.
– Молчи, тебе сказано, – голос звучал без какого бы то ни было акцента, абсолютно по-русски. – За дом! Топай, топай!
Мне ничего не оставалось делать, как последовать за угол дома. Позади шел напавший на меня неизвестный субъект. Я ощущала его дыхание за своей спиной и думала – что мне следует предпринять?
Как только мы завернули за угол дома, он повернул меня лицом к себе, и я увидела перед собой здоровенного детину с ежиком светлых волос на макушке.
– Ну, ты кто такая? – спросил он, крепко сжимая в руке нож.
– Татьяна, – ответила я, покосившись на его орудие.
– И чего ты тут вообще?
– Ну, как? – растерялась я, поскольку вопрос был какой-то неконкретный. – Я к Розалии Львовне приехала...
– Это я понял, не дурак, – парень цыкнул и сплюнул сквозь зубы. – Я спрашиваю, зачем ты к ней завалилась?
– Поговорить о ее сыне, – честно ответила я.
– И что? Где деньги? – быстро спросил незнакомец.
– Этого я не знаю.
– Не знаешь? – угрожающе надвинулся детина.
Мне, признаться, уже порядком надоело мое положение заложницы, и я не стала церемониться. Резко выбросив вперед ногу в остроносом ботинке, я двинула парню по коленной чашечке. Он взревел от боли и согнулся пополам, и я тут же врезала ему коленом по подбородку. Когда же голова парня мотнулась назад, и он вынужденно разогнулся, я ударила его еще и под дых. Это заставило его снова принять согнутое положение. Несколько раз качнувшись вперед-назад, как игрушка-трансформер, парень совсем задохнулся и, выпучив глаза, попытался вдохнуть.
