Кирилл Казанцев - Легальная дурь
– Это разумно. Через полчаса на спортплощадке девятнадцатой школы. Сейчас ее, кажется, переименовали в гимназию. Приходите один. Машину оставьте за квартал от места встречи. Если замечу хвост, разговора не будет. Напоминаю, что затягивать время не в ваших интересах.
– Но… – Киселев явно растерялся.
– Никаких но! – твердо сказал Дронов. – Через полчаса на спортплощадке.
Закончив разговор, он вытащил симку из телефона и поехал на встречу. Симку выбросил по дороге. «Надо будет купить новую», – подумал он.
Дронов хорошо знал девятнадцатую школу. Во-первых, он сам в ней когда-то учился, а во-вторых, там теперь работал сторожем старый его закадычный приятель Димка Белов, подававший в юности большие надежды, но благополучно их растерявший в силу различных обстоятельств, из которых не последнее место занимала тяга к веселящим напиткам. Однако последние четыре месяца Белов был в крутой завязке, и ему вполне можно было довериться.
В это время года спортплощадка пустовала. Располагалась она очень удобно – с двух сторон глухой забор, с третьей – слепой торец трехэтажного здания, с четвертой – дорожка, обсаженная березками. Со спортплощадки можно было напрямую попасть в здание. Рядом имелась неприметная дверь черного хода, которая практически всегда была заперта. Дронов разыскал Белова, который, кроме должности сторожа, занимал еще и полставки дворника, и попросил эту дверь открыть.
– Да без проблем! – флегматично согласился Белов.
Бросив пить, он располнел, наел физиономию и отпустил модную щетину.
– У меня тут встреча намечена, – объяснил Дронов. – Боюсь только, придется внезапно делать ноги. Ты не мог бы меня подстраховать? То есть как только я войду в дверь, ты тут ее хорошенько запрешь и проводишь меня туда, где можно через другой ход выйти на соседнюю улицу. Ну, или через окно. Помнишь, в восьмом классе через сортир с уроков сбегали?
– Там теперь не выйдешь, – сказал немногословный Белов. – Я покажу, где выйти.
Дронов дождался Киселева, наблюдая за спортплощадкой из окна подсобки, куда его впустил Белов. Сергей Романович появился точно в срок. В хорошем плаще, с непокрытой головой, он неуверенной походкой вышел из-за угла и принялся тоскливо озираться по сторонам. Никого больше в пределах видимости Дронов не обнаружил. Накинув на голову капюшон, он незаметно вышел из здания и приблизился к Киселеву с тыла.
– Здравствуйте!
Киселев вздрогнул и резко обернулся. Увиденное не обрадовало его.
– Может быть, хватит в шпионов играть? – спросил он раздраженно. – Было бы куда удобнее работать, если бы вы назвали свои имена и, так сказать, легализовались. Чего вы опасаетесь? Вы же слуги закона!
– Давайте не будем отвлекаться, – перебил Дронов. – У нас тут не диспут по правовой грамотности. Мне нужно знать, собирается ли господин Варламов с нами сотрудничать? Всего-то делов – поставить ультиматум родной дочери, чтобы она сдала своего наркодилера. Польза будет всем, заметьте. Мэру можно будет заняться лечением дочки, мы посадим сволочь, которая окопалась в нашем районе, и воздух там станет чище. При этом постараемся сделать так, чтобы имя мэра в ходе следствия не всплывало. Поверьте, мы это сумеем сделать.
– Так-то оно так, в ваших словах, безусловно, есть резон, – промямлил Киселев, пытаясь заглянуть под капюшон Дронова. – Но есть определенные обстоятельства, которые заставляют нас еще раз все взвесить. Дело настолько деликатное, что мы не можем допустить ни малейшего риска. А вы предлагаете довериться вам и идти вслепую, по вашей указке. Это неприемлемо. Мы должны точно знать, с кем имеем дело.
– Узнаете, – мрачно пообещал Дронов, которому совсем не понравилась тирада Киселева. – Вот возьмем наркодилера, и сразу наши имена появятся во всех газетах.
– Ну, шутить на эту тему я бы вообще не советовал, – укоризненно заметил Сергей Романович. – Учтите, мэр очень болезненно воспринимает…
– А никто и не шутит, – сердито сказал Дронов. – В конце концов, бог с ним, с мэром, если он такой деликатный. Вы все-таки тоже не совсем чужой этой женщине человек. Почему бы вам с ней не поговорить? Объясните, что это ее шанс.
– Господи, что можно объяснить этой идиотке? – неожиданно с чувством воскликнул Киселев. – Если откровенно, то она даже к мнению отца не прислушивается. Совсем слетела с катушек. Знаете, как мне все надоело? Мы сейчас ходим по лезвию бритвы, а ей и дела нет… А вы в самом деле можете сделать все тихо?
– Если нам помогут, мы приложим все силы…
– Я почему-то вам верю… Ведь нам главное перекрыть доступ наркотика, правильно? Слушайте, а если вам попробовать прощупать одного человека?
– Что за человек?
Сергей Романович оглянулся через плечо, приблизился к Дронову почти вплотную и почему-то заговорил громким шепотом:
– Сейчас она сошлась с одним… Устроила его для отвода глаз к себе в агентство начальником охраны. Пф-ф! Какая там охрана? Конечно, он ее любовник. Вместе прожигают папины денежки. Вы же понимаете, что это долбаное агентство существует только на средства ее отца? Обычное дело… Ну вот, мне кажется, что этот человек – Ступин его фамилия – в коротких отношениях с вашим наркодилером. У меня есть некоторые основания так думать. Все-таки, как вы правильно выразились, я не совсем чужой человек… Одним словом, что если вы его прижмете? У вас же есть какие-то свои методы?
– Ступин? Тот самый – боксер? – удивился Дронов. – Он ее любовник?
– Редкая скотина. Ради собственного благополучия готов на все. Кстати, сам Варламов в этот секрет не посвящен. Они встречаются недавно, большей частью в ее загородном доме, а там проходной двор, говорят… На фоне всей этой публики трудно понять, кто есть кто. Но я вам точно говорю, он что-то знает. А тревожить мэра, думаю, не стоит. У него сейчас столько проблем…
– Как бы не прибавилась еще одна, – покачал головой Дронов. – Мы попробуем воспользоваться вашим советом, но смотрите, как бы не вышло хуже.
– И еще одно, – снова оглядываясь, сказал Киселев. – Вы сумеете уйти отсюда незаметно? Дело в том, что меня дожидаются люди, которым поручено выяснить вашу личность. Но я уважаю ваше желание остаться инкогнито. И от души желаю удачи!
– Спасибо, – недоверчиво протянул Дронов. – А что же вы намерены сказать этим вашим людям?
– Что переговоры опять зашли в тупик, и вы смылись, – ответил Сергей Романович.
– Значит, правду?
– Но мы, кажется, с вами кое о чем договорились? Послушайте, это верное дело. Так я пойду?
Дронов пожал плечами, а как только высокая фигура Киселева скрылась за углом, он быстро направился к черному ходу, где его уже поджидал Белов.
14
Разыскать дом, в котором обитала проститутка Калина, удалось не сразу. На улице 9-й Тупик двухэтажных деревянных бараков оказалось несколько, а нумерация их была составлена так хитро, будто ее проводил автор китайских головоломок. Как всегда, помогли люди – местные жители мало обращали внимания на собственную нумерацию, зато проститутку Калину знали прекрасно. Правда, один подвыпивший абориген, качая головой, предупредил Парфенова:
– Ты, кореш, я вижу, не здешний, потому и говорю – ты точно знаешь, куда идешь? Нет, я в твои дела не лезу, конечно, но я бы лично на твоем месте еще раз подумал. Это такой гадюшник – не приведи господь! Нет, я твоих делов не знаю, если что, извиняй, но я бы точно подумал… Вокруг этой сучки такие квазимоды крутятся – гибель. Каждые выходные там кого-нибудь режут! Ментовка туда уж и не суется – себе дороже.
– А у вас тут как с полицией? – заинтересовался Парфенов. – Шустрит?
– Давно не видали, – подумав, ответил поддатый. – А что ей тут? Медом, что ли, намазано? Я говорю, если не местный, то лучше не соваться.
– Так, а если, например, я перепихнуться решил? – задал наводящий вопрос Парфенов. – У этой же Калины профессия какая?
– Какая у нее профессия! – махнул рукой мужик. – При гопоте она состоит, вот и вся ее профессия. Но если так уж приперло – сходи, конечно. Пока светло, там не так опасно. А вот стемнеет – тогда ура. Все может быть. Может так случиться, что от тебя даже обуви не останется, понял? А так, конечно, хозяин – барин. Я предупредил.
Парфенов поблагодарил за науку и двинулся к цели. В доме, который скрипел и дрожал, точно попавший в бурю корабль, было около десятка квартир, два общих туалета, две общих кухни и шаткие деревянные лестницы со стертыми добела ступенями. Пахло здесь жареной картошкой, плесенью, грязной обувью, кошками, табаком и сивушным духом. Однако было довольно тихо, и только где-то на втором этаже слышалась негромкая лирическая музыка, а на первом кто-то назойливо колотил молотком. В целом обстановка была мирная, и Парфенов усмехнулся, вспомнив мрачноватое пророчество подвыпившего гражданина.
