Дональд Уэстлейк - Разная любовь, разная смерть

– Раз Айнхорн мертв, – заключил я, – остаются шестеро. Из которых, по-моему, Пьетроджетти наименее вероятен. Он знал о деньгах, но не подходит на роль “настоящего мужчины” в жизни Риты Касл. Кроме того, если бы он захотел украсть восемьдесят тысяч долларов, я уверен, что ему было бы проще и сподручнее сделать это с помощью ручки и гроссбуха. А с похищением и убийством – явно интрига – не в его стиле.

Керриган кивнул.

– Он – наименее вероятен, – подтвердил Керриган. – Согласен.

– Следующим я поставлю Доннера, – продолжал я, – поскольку приходится верить, что он за двадцать восемь лет ни на кого, кроме своей жены, не взглянул. Хотя он, почти как Пьетроджетти, не похож на “настоящего мужчину” Риты Касл.

– Прекрасно, – одобрил Керриган. – Я и тут с вами солидарен.

– Третьим будет Лайдон, – решил я. – В его пользу свидетельствуют молодость и неудачная семейная жизнь. Человеку, который в этом городе занимается операциями с недвижимостью и владеет огромной собственностью, не надо изобретать никакого хитрого способа, чтобы быстро достать деньги. Помимо прочего, он производит впечатление нытика, так что, по-моему, Рита Касл сразу должна была бы проникнуться к нему презрением, и ничто не заставило бы ее изменить свое мнение.

– Пока что нет подходящего кандидата, – заключил Керриган. – Я абсолютно во всем с вами согласен.

– Это нижние фамилии в списке, – подытожил я. – Оставшиеся трое гораздо больше подходят на эту роль. Третьим сверху идет Луис Хоган. Вполне вероятно, что он принадлежит к типу мужчин, которого она вполне могла счесть “настоящим”, и тот инцидент с телесным “осмотром” Риты в гараже, когда она достала его своим флиртом, мог ее даже интриговать. Луис Хоган подвизается в профсоюзе, а это означает, что вряд ли у него была другая возможность раздобыть деньги, если они ему срочно понадобились, поэтому обстоятельства могли заставить его прибегнуть к “кассе”. Помимо всего прочего, он похож на человека, живущего не по средствам.

– Так почему же он не возглавляет список? – удивился Керриган.

– Потому что мне с трудом верится, будто он мог одурачить Риту Касл насчет своих истинных намерений. Она была женщиной незаурядной и сама могла любого вокруг пальца обвести, и, по-моему, требовалась немалая ловкость, чтобы ее обмануть. Хоган прямолинеен и мелковат.

– Возможно, вы правы, – согласился Керриган. – Но Хоган должен идти в списке по крайней мере вторым. А все остальные – передвинуться на один номер вверх.

– Почему?

– Потому что Сиэй должен быть последним.

– Отчего же?

– А разве не ясно? Он ведь голубой. Я покачал головой:

– Нет, не совсем. Я предполагаю, что он и в самом деле время от времени ложится в постель с мужчинами, но воспринимает их лишь как суррогат самого себя. И такой, как он, способен чрезвычайно умело вести гетеросексуальную игру, если у него будут на то достаточно веские причины.

– Раз вы так считаете, – с сомнением протянул он.

– Мэттыо Сиэй обладает, в пределах разумного, различными склонностями, которые, по-моему, в меньшей степени были также свойственны Рите Касл. Вполне вероятно, что ее мог привлечь человек, столь глубоко ее понимавший. Они бы неплохо друг другу подошли – хорошенькая получилась бы картинка из ночного кошмара.

Керриган рассмеялся:

– Одна маска разговаривает с другой.

Мне в голову тоже пришло подобное сравнение, только пострашнее. Рита Касл и Мэттыо Сиэй вдруг представились мне как пара кукловодов, спрятанных друг от друга темнотой и управляющих двумя марионетками на длинных белых бечевках. Марионетки вставали друг перед другом, дрыгали руками и ногами, занимались любовью, и все это время раздавалось едва слышное щелканье деревянных суставов.

Неужели марионетка-мужчина повергнет марионетку-женщину на землю, размозжит ее деревянный череп и оставит ее соломенное тельце истекать киноварью (в случае Риты – кровью) на пустой сцене?

Я тряхнул головой. Слишком уж у меня разыгралось воображение! Все равно этот образ не даст мне ответа на нужный вопрос.

– В общем, – заговорил Керриган, – остаюсь один я. Под номером один.

– Да, я написал ваше имя над остальными. Вы – наиболее подходящая кандидатура.

– Почему, позвольте поинтересоваться?

– Вы не женаты, с вами проще всего завязать роман. Вы молоды, уверены в себе, представительны. Вы потенциально подходите на роль “настоящего мужчины” в жизни Риты Касл. Вы достаточно умны и, по-видимому, изобретательны, вполне в состоянии придумать и разыграть подобный сценарий. Сомневаюсь, чтобы ваша работа представляла вам возможности быстро раздобыть большую сумму денег, в отличие, например, от Пьетроджетти, и в то же время я вполне допускаю, что вы способны жить не по средствам. Особенно если бы решились на внезапную связь с женщиной типа Риты Касл. Он тонко улыбнулся и сказал:

– Ну что ж, вы меня убедили. Что вы теперь намерены делать?

– Не все так просто, вас убедил, сам не убедился, – возразил я. – Рембеку пока ничего сообщать не буду. – Я отложил карандаш и, наклонившись, вгляделся в лицо Керригана. – Если бы я сейчас служил в полиции, – пояснил я, – то на данном этапе расследования вызвал бы вас в участок на допрос. Я бы побеспокоился о допросе с пристрастием, чтобы от вас не отставали, как минимум, в течение пятнадцати часов, организовал бы сменные бригады полицейских для допроса и посмотрел бы, нет ли у вас на уме чего-нибудь интересненького.

Он с сардонической усмешкой кивнул:

– Я знаком с вашим методом работы. Я бы бодро и весело прошел через все ваши ухищрения, и вы бы ничего от меня не добились.

– Да, я бы поступил именно так, – признался я. – Таков бы был мой следующий шаг. Но, поскольку дела обстоят иначе, придется шагнуть по-другому.

– У вас есть идея на этот счет?

– Да, я кое-что придумал. И жду вашей помощи. Он полунасмешливо развел руками.

– Все, что пожелаете, мистер Тобин, – учтиво произнес он. – Только скажите.

– Я бы хотел, чтобы вы доказали мне две вещи, – уточнил я и стал загибать пальцы:

– Во-первых, мне нужны доказательства, что в последние несколько месяцев ваша эмоциональная жизнь была столь спокойной, что вы ни при каких обстоятельствах ни с Ритой Касл, ни с какой другой женщиной не стали бы крутить романы. Во-вторых, я бы хотел убедиться, что ваше финансовое положение исключительно благополучное, что вы располагаете наличностью на текущие расходы, что у вас имеются соответствующие сбережения и что ни в настоящем, ни в ближайшем будущем экономический крах вам не грозит.

Он с печальной улыбкой покачал головой:

– К сожалению, мистер Тобин, таких доказательств я вам представить не могу.

– Ни того ни другого?

– Ни того ни другого, – подтвердил он. – Прежде всего, моя эмоциональная жизнь, как вы изволили выразиться, в полнейшем упадке. Если хотите знать правду, я еще не остыл от эмоций, связанных с моей первой женой и пытаюсь вылечиться небольшими дозами разных приключений. Если бы я принял Ритины заигрывания за чистую монету, я бы, возможно, и ответил бы на них, потому что как раз теперь я перебираю все варианты, которые мне подворачиваются, и продолжаю надеяться, что найду наконец подходящее лекарство.

– Это – по эмоциональной части, – резюмировал я. – А как – по финансовой?

– Вы правильно насчет меня догадались, – ответил он. – Последние девять лет я постоянно залезаю в долги. Сейчас мое положение не хуже, чем обычно, но и не лучше. Моя бывшая жена, конечно, тоже к этому руку приложила – я ей плачу огромные алименты.

– Значит, вы никак не можете помочь мне продвинуть ваше имя ниже по списку? – заключил я.

– Единственное, чем я могу вам помочь, – Рита Касл никогда не делала мне экивоков, которые я бы воспринял всерьез. Следовательно, у нас не было романа. Следовательно, я ее не убивал.

– Придется нам еще над этой версией поработать, – высказался я.

– Что же вы мешкаете, мистер Тобин? – спросил он. – Почему бы вам сразу не сдать меня Эрни? У него тоже есть мастера вести допросы. Возможно, они управятся даже быстрее, чем за те пятнадцать часов, которые положены у вас в полиции?

– Я не сделаю этого, пока не буду точно уверен.

– Так почему же вы не уверены?

– Если вы убили Риту Касл, то вы взорвали мой офис и хотите моей смерти. За сегодняшний день я четыре раза предоставлял вам прекрасные возможности меня убить, а вы ни разу ими не воспользовались.

– Ладно, черт побери! – воскликнул он. – А что, если бы я воспользовался случаем?

– Вероятно, один из нас сейчас был бы мертв. Прежде чем Керриган успел ответить, дверь распахнулась, и к нам, широко улыбаясь, ворвался Рембек и объявил:

– Ну вот, все ясно! Все, мистер Тобин! Мне по телефону только что сообщили.

– Что сообщили? – переспросил я.

– Самоубийство, – ответил он. – Пол Айнхорн застрелился. – Рембек повернулся к Керригану: