Зейн Грэй - Пограничный легион

Келс казался сильно взволнованным; Пирс выглядел настороженно, и глаза его рыскали кругом, как у ястреба; Смит походил на ищейку, почуявшую след.

По краям дороги валялись груды тележных обломков, колес, посуды, ящиков, старого тряпья от палаток, занесенного ветром в кусты, дохлые мулы и ослы. Все выглядело так, как будто здесь только что проехала отступавшая армия. Вскоре дорогу пересекла тенистая речка. Перебравшись на другой берег, кавалькада тронулась по дороге, свернувшей теперь вдоль течения реки.

Несколько миль спустя дорога уперлась в поросшее соснами ущелье. Деревья совершенно скрывали от глаз края и почву ущелья. Пришлось проехать ещё несколько миль, прежде чем бандиты снова выехали на открытую поляну, показавшуюся Жанне местом отвратительного пожарища. Однако такое опустошение являлось делом человеческих рук. Громадная поляна предназначалась для постройки жилищ. Но ещё на целую милю не было видно ни одной палатки или хижины. Ущелье заворачивало вправо, и большой серый выступ скрывал от глаз даль. Внезапно властный окрик Келса заставил всех остановиться. Жанна увидела, что они находятся высоко над обрывом. Внизу раскинулся приисковый лагерь. То было весьма интересное зрелище, и, вероятно, Келс находил его даже красивым; однако Жанне оно показалось ещё более отвратительным, чем оставшийся позади вырубленный лес. Всюду, куда ни падал её взгляд, виднелись грубые кучи земли, маленькие шалаши, кое-где палатки и изредка - блокгаузы. И чем дальше она глядела, тем больше роились вдали эти неуклюжие приисковые постройки, своими черными и белыми крышами густо заполняя устье узкого обрыва.

- Ну, хозяин, что ты скажешь об этом? - спросил Джесси Смит.

- Это превосходит все, что я видел до сих пор! - ответил Келс взволнованно.

Пирс и Клайв тоже, не отрываясь, уставились вниз.

- Для нашего жилья я подыскал местечко по другую сторону лагеря. Там нам будет хорошо, - сказал Смит.

- А сейчас нам необходимо ехать по этой дороге?

- Ну конечно! - ответил Смит, ухмыляясь.

Келс заколебался и провел рукой по своей бородке. Очевидно, он боялся быть узнанным.

- Борода делает тебя совершенно другим человеком. Кроме того, не думаю, чтобы ты был здесь так хорошо известен.

Надвинув низко на лоб свою широкую шляпу, Келс приказал Жанне надеть маску.

- Ах, Келс! Никто и не взглянет на нас, когда мы будем проезжать. Здесь каждый занят только самим собой. Женщин тут тоже достаточно и без нее. Я недавно видел целую дюжину их, и все они были в вуалях.

Лежавший перед ними обрыв походил на громадный муравейник, полный торопливо суетящихся муравьев. То были люди, добывавшие золото. Подъехав ближе, Жанна увидела бородатых мужчин и ещё совсем безусых юношей. На обоих берегах реки копошилась такая масса людей, что, казалось, они должны были невероятно мешать друг другу; тысячи мужчин то и дело нагибались к воде, промывали землю и перетрясали её. Все они были охвачены какой-то особенной напряженностью. У них не было времени поглядеть вокруг. Обтрепанные, лохматые, с голыми руками и ногами, они стояли, низко согнувшись. На всем своем пути кавалькада встретила массу глубоких ям, полных таких же копошащихся потных мужчин. Некоторые ямы были глубоки, другие мелки, одни вырыты длинными проходами, другие - простыми дырами. Если решительно все землекопы находили золото, значит, оно было повсюду. Как молчаливы и сосредоточенны были эти люди!

Но лагерь ещё больше поразил Жанну. Это был целый город плоских и пестрых блокгаузов, окруженных бесчисленным множеством палаток. Широкая улица делила его на две части и пестрела оживлением; она кишела людьми и животными, как улей, и шумливостью своей напоминала сумасшедший дом. Панели были сделаны из грубо сколоченных досок, трещавших под тяжелыми сапогами пешеходов. Одни палатки стояли просто на земле, другие - на деревянном фундаменте, третьи же - на бревенчатых подстилах. Еще дальше начинались ряды блокгаузов, лавок и трактиров. В конце улицы высилось большое здание со сверкающей золотом надписью "Ласт Наггит". Из дверей этого дома доносился визг скрипок, шарканье сапог и хриплые радостные выкрики. Жанна увидела странных, разгульных мужчин и женщин, от вида которых она содрогнулась. Ей навстречу попались также женщины, нагруженные мешками или ведрами, изможденные и одичавшие, при виде которых её сердце сжалось от жалости. Тут были и ленивые индейцы, и бородачи, очень походившие на членов шайки Келса, и игроки-мексиканцы с темными лицами и большими остроконечными шляпами. Но больше всего в этом кипучем людском потоке было сухопарых, жилистых золотоискателей всевозможного возраста, в клетчатых рубашках, высоких сапогах и с заткнутыми за пояса револьверами. Сосредоточенные и хмурые, они протискивались сквозь толпу. То были вьючные животные, несшие на себе всю тяжесть работы этого чудовищного улья; все остальные являлись трутнями и паразитами.

Проехав через весь город, кавалькада Келса остановилась в стороне от последнего строения возле маленького соснового перелеска, где по предложению Джесси Смита было решено построить блокгауз.

Это место как нельзя больше подходило к требованиям банды. Находясь всего в ста метрах от ближайших хижин, оно в то же время было совершенно скрыто от них. В лагерь спускалась гладкая извилистая дорожка. Позади лагеря высилась гора, расщепленная узким, густо засыпанным обвалившимися глыбами обрывом. Неподалеку от этого места протекал ручей. Почва была каменистая и считалась незолотоносной.

Когда настали сумерки, Келс обратился к своим людям с такой речью:

- Ты, Бейд, вместе с Джесси будешь сторожить лагерь. Ты, Пирс, посмотришь, не встретишь ли кого из наших. Но встречайтесь только в темноте... Ты, Клайв, пойдешь со мной. - Затем, повернувшись к Жанне, спросил: - Не хотите ли пойти со мной посмотреть на все достопримечательности этого лагеря или останетесь здесь?

- Я с удовольствием пошла бы вместе с вами... если бы... не так ужасно выглядела в этом костюме, - ответила она.

Келс засмеялся.

- Ну, будьте покойны, вас никто не увидит и не говорите нам больше о своем "странном" виде.

- Не можете ли вы дать мне какой-нибудь длинный плащ? - пробормотала Жанна.

Клайв молча подошел к своему седлу и, отстегнув пакет, принес ей длинный серый плащ. Жанна часто видела его, и он пробудил в ней воспоминания о Хоудли.

- Спасибо, - сказала она.

Плащ оказался длинным, колоколообразным. Жанна целиком потонула в нем.

- Скромность, конечно, прекрасное качество, но она не всегда бывает выгодна для женщины, - смеясь заметил Келс. - Поднимите воротник... Натяните шляпу глубже на лицо... Так. И если вас теперь не примут за молоденького парнишку, то я готов тут же проглотить всю одежду Денди Дейла и накупить вам гору шелковых платьев. Ха-ха!

Жанна почувствовала, что он тоже рад за нее, несмотря на то, что её первый вызывающий костюм гораздо больше льстил его тщеславию. Иногда в ней пробуждалась почти нежная симпатия к этому бандиту.

Наконец они двинулись. Жанна ехала между Келсом и Клайвом. В темноте она взяла Джима за руку. Он едва не переломил ей пальцы своим пожатием.

Лошади с большим трудом пробирались вперед. Улица была изрыта ухабами и во многих местах завалена камнями.

Они проехали мимо шумных трактиров, мимо большого, ярко освещенного плоского дома с вывеской "Ласт Наггит" и наконец достигли последней черты города. Острый взгляд Келса впивался в каждого встречного всадника. Он жаждал встретить своих бандитов. На обратном пути они остановились возле "Ласт Наггита", и Келс сказал:

- Джим, стереги Жанну пуще глаз своих. Для меня она дороже всего золота, всего Ольдер-Крика.

Уцепившись с одной стороны за Клайва, Жанна, как испуганный ребенок, просунула другую руку в руку Келса. Это непосредственное движение тронуло его.

- Все будет хорошо, не бойтесь ничего, - прошептал он с нежностью.

Вначале Жанна увидела только одно громадное помещение, полное дыма, шума и людей. Келс медленно продвигался вперед. В зале стояла отчаянная вонь, от которой Жанну чуть не стошнило. То была сплошная завеса табачного дыма, пропитанная запахом рома, мокрой парусины и коптевшего керосина. Шум стоял такой, что легко можно было оглохнуть. Пьяные мужчины, бессмысленно гогоча, стучали и шаркали сапогами и ревели от какого-то непонятного удовольствия. В соседней комнате танцевали. Кругом теснилась толпа. Тут же кричала и волновалась толпа игроков. Тесно усевшись на опрокинутых бочках вокруг ящика, служившего столом, они потряхивали грязными мешками, набитыми золотом. Жанна увидела молоденьких юношей, разгорячившихся, осунувшихся и уже зараженных безумием азарта.

Внезапно она почувствовала, как Келс сильно вздрогнул. Поискав глазами причину, она заметила знакомые темные лица. Повернувшись к ней широченной спиной, сидел Гульден. Несмотря на запрещение Келса, бандиты все-таки собрались в одну компанию. Некоторые из них были сильно пьяны, но, заметив Келса, не подали и виду, что узнали его.