Марина Серова - Черный кофе со льдом
В конторе у Мельникова я провела минут двадцать. Мы немного потрепались о том о сем. Он любопытствовал, каковы подробности моего нынешнего дела. Но я не стала пока его посвящать: ведь я фактически не располагала ничем, кроме непроверенных предположений и умозаключений. От Мельникова я направилась домой — принять душ и переодеться.
Минут сорок спустя я неохотно вылезала из-под освежающих струек прохладного душа. Надо было звонить Диме.
— Дима, здравствуй! Это Татьяна Иванова. Ты где сейчас? (Я звонила ему на сотовый из опасения, что трубку домашнего телефона возьмет сам Денисов и узнает меня по голосу.)
— Я дома.
— А отец?
— Он еще на работе.
— Отлично, значит, можем спокойно поговорить. Ты ведь не выдал ему наш секрет?
— Нет, Таня, не беспокойтесь.
— Дим, у тебя есть время еще разок зайти со мной на твою квартиру? Мне надо порыться в папках.
— Если только вечером. Мне сейчас надо обзвонить всех родных и маминых друзей. Завтра будут похороны, в двенадцать часов дня. Я еще не успел никому сообщить. А вы придете?
— Мне очень хотелось бы. Но только если это не вызовет ничьих подозрений. Я взвешу все «за» и «против», а вечером тебе скажу. Извини, но в моей работе приходится иногда поступать в ущерб своим желаниям. Во сколько мы сможем встретиться?
— Я приду на квартиру часов в девять и буду вас ждать. Не хочется торчать у подъезда, слишком много праздно любопытствующих. Меня коробит от их расспросов. Так что сразу поднимайтесь.
— Договорились.
Время было около шести, и я решила пойти в Центральную научную библиотеку: читальные залы там работают как раз часов до восьми-девяти.
Одевшись соответственно случаю, то есть не слишком эпатажно для строгих библиотечных стен, я спустилась вниз, села в машину и поехала. Отъехав несколько метров, я заметила, что с противоположной стороны улицы тронулся черный «Опель» с тонированными стеклами и направился вслед за мной. Сначала я не придала этому значения. Но когда он так же вслед за мной сделал пару поворотов, оставаясь при этом на почтительном расстоянии, не удаляясь и не приближаясь, я поняла, что это неспроста. Кто-то меня пасет. От самого моего дома. Мало приятного, надо отрываться. Я прибавила скорость. Мой преследователь тоже. Я припомнила неподалеку подходящее место, чтобы оторваться, — поворот и сразу после него въезд в арку. К тому времени, как «Опель» тоже свернет, я уже буду ехать проходными дворами, из которых есть как минимум три выхода на разные улицы. Даже если он догадается въехать в арку, он не сможет вычислить, куда именно я выбралась из дворов. Я так и сделала. В результате выехала на ту улицу, с которой свернула, и поехала в обратном направлении: теперь в сторону библиотеки. «Хвоста» больше не было. Я избавилась от него без особого труда, однако адреналинчику в кровь мне это маленькое происшествие добавило. Черт побери, значит, не так уж все у меня гладко. Где я могла засветиться? Дима не выдал. Возможно, Денисов просто что-то заподозрил и решил меня проконтролировать: послал человека последить за моими передвижениями. Неприятная история. Ну да несмертельно. На сегодня я от него, похоже, отделалась. А завтра что-нибудь придумаем — маскировочку какую-нибудь. Или вообще переберусь на вторую квартиру — составлю компанию Катерине. Ее, кстати, через пару дней уже можно будет отпустить домой. Дождусь только, когда прояснится с отпечатками.
С такими мыслями я подъехала к библиотеке. Взяла разовый пропуск и направилась в читальный зал отдела истории и культурологии. Симпатичная библиотекарша довольно быстро подобрала мне необходимую литературу. Это были три книги: альбом по искусству Мексики, альбом прикладных ремесел Мексики и культурологический справочник по странам Латинской Америки. Я нашла в зале свободное местечко у открытого окна и погрузилась в изучение экзотики. Книги были очень интересными — выбрать бы время и прочитать все это просто для себя. Но пока времени не было, и мне пришлось ограничиться быстрым пролистыванием. В справочнике иллюстраций было немного — в основном текст. Оттуда я узнала, что современная мексиканская культура является сложным сплавом двух мощнейших пластов: культуры коренного населения — индейцев и культуры Испании. Сплав этот начал образовываться со времен завоевания испанцами земель, которые с древности населяли индейские племена, в основном ацтеки. В альбоме по искусству я увидела многочисленные маски, одна из которых очень напоминала маску, висевшую в Диминой квартире. Загадочного «чайника» я там не нашла. Оставалась последняя книга — о прикладных ремеслах. И тут мне, наконец, повезло. В разделе «Предметы культа» была фотография очень похожего сосуда. В пояснении к фотографии было сказано следующее:
«Изображенный на снимке глиняный сосуд являлся непременным атрибутом при отправлении культа древнего ацтекского божества Кетцалькоатль. Этот сосуд символизирует собой гармоническое сочетание четырех природных стихий: воды, воздуха, земли и огня. Первые найденные упоминания о нем относятся к середине второго тысячелетия н. э. Данный сосуд применялся в культовых таинствах и служил для приготовления некоего сакрального напитка, называемого „священная кровь Кетцалькоатль“, который, по мнению индейских шаманов, помогал установить связь с тончайшими духовными мирами благодаря созданию в организме человека необходимой гармонии. Так гласили легенды. Однако на основе более поздних трактатов исследователей и путешественников можно сделать вывод, что в действительности в нем приготавливали сложносоставное психостимулирующее вещество, помогающее достигать необычайно хорошего физического самочувствия и предельной ясности сознания без впадения в транс.
Символ первой стихии — вода — наливался в сосуд до специальной отметки, немного не доходящей до нижнего „носика“. Верхний „носик“, символизирующий воздух, служил для отвода пара при кипячении. В три же остальных по специальным деревянным трубкам подавались „дары земли“: три легких наркотических вещества, добываемых из трех различных видов кактусов. Вытяжки этих кактусов имели разную плотность, поэтому они подавались на разную высоту, причем в строго определенных пропорциях. Высота расположения „носиков“ также должна была точно соблюдаться. Напиток доводили до кипения на медленном огне — символе четвертой стихии. Состав глины, из которой изготавливался сосуд, тоже был особым: его секрет индейские шаманы передавали из поколения в поколение. В настоящее время рецепт приготовления напитка, вероятнее всего, утрачен».
В голове моей роилась туча вопросов. А может быть, рецепт не утрачен? Может, Денисову в его мексиканских командировках удалось напасть на след этого вещества? Иначе откуда у него взялся этот сосуд? Вот только зачем ему это вещество? Из чисто научного интереса? А почему этот сосуд так срочно потребовалось выкрасть и путем такой страшной жертвы? Почему он не забрал его при разводе? Почему просто не попросил или на крайний случай не выкупил? Что за страшная тайна скрывается за всем этим?
Только вопросы и ни одного ответа. Пролить свет смог бы только сам господин Денисов. Но вряд ли он захочет это сделать, если мне нечем будет его убедить. А убедительные аргументы — идентификацию отпечатков — я смогу получить только через два дня. Но не сидеть же без дела. Сегодня осмотрю еще раз папки. Завтра отправлюсь в институт. А дальше будет видно.
На похороны Марины Алексеевны я решила все-таки не ходить. Мне очень жаль, но от этого может пострадать ход расследования. Если убийство и ограбление совершил действительно Денисов, то мое появление его насторожит, возможно, даже заставит удариться в бега. У него тонкое чутье: недаром он установил за мной слежку.
Я подумала о Диме. Бедный мальчик. Он только что лишился матери. Он обожает отца. Каким ударом будет для него узнать правду.
Впрочем, не забегаю ли я вперед? Человек не виновен, пока вина его не доказана. А я располагаю пока только результатами умозаключений, но никак не фактами.
Было уже около девяти часов вечера. Читальный зал закрывался. Я быстренько сделала ксерокопию статьи про индейский сосуд — на всякий случай. Сдала книги. Пора было ехать к Диме. Отъезжая от библиотеки, я на всякий случай осмотрелась — нет, «хвоста» не было. Он меня потерял. Значит, я могу ехать без всяких опасений. Когда я подъехала к Диминому дому, уже почти стемнело — в августе дни быстро идут на убыль. Перевалило за девять, значит, Дима меня уже дожидался. Я вошла в подъезд и стала подниматься на Димин третий этаж. Где-то в подъезде гулко раздался звонок мобильного телефона.
Я подошла к Диминой двери и уже собиралась протянуть руку к звонку, как услышала за спиной шорох. Я машинально обернулась. В двух шагах от меня стоял здоровый мужик в маске. В его руке был пистолет с глушителем, направленный прямо мне в голову. От неожиданности я на мгновение растерялась, не сразу поняв, что происходит. Но мое тренированное тело, не дожидаясь команды от мозга, уже начало действовать автоматически: я стремительно рванулась в сторону. Одновременно с этим раздался хлопок выстрела, и резкая боль обожгла мне ухо. Скорость реакции спасла меня. Я нанесла быстрый удар ногой по руке с пистолетом, и незнакомец не успел сделать второй выстрел. От удара пистолет отлетел в сторону и, упав в зазор между перилами, застучал по ступенькам нижнего этажа. Мой противник не ожидал от меня такого проворства. Его преимуществом была масса тела, но вот реакция явно подкачала. Не успел он оценить обстановку, как я нанесла ему серию коротких отточенных ударов. Неизвестный глухо застонал и осел на пол. Я на мгновение расслабилась и перегнулась через перила, чтобы взглянуть, где пистолет. И тут меня настиг сокрушительный удар по голове. «Кранты!» — пронеслась у меня в мозгу простая и ясная мысль, сопровождаемая фейерверком ярких точек перед глазами. Я упала ничком и на какое-то время отключилась.
