Джейн Кейси - Пропавшие

— А теперь я приглашаю всех одноклассниц Дженнифер выйти к алтарю и спеть заключительный гимн, — задыхаясь, произнес он нараспев и стал ждать, пока подойдут со всех концов церкви девочки. Они казались смущенными, и каждая медлила, чтобы не подойти к алтарю первой. Часть девочек уже достигли своего взрослого роста и выглядели старше своих сверстниц из-за одежды и внешности — распрямленные волосы, эмо-макияж. Но были и такие, которые держались за детскую миловидность и хрупкость, как это делала Дженни, худенькие девочки с ребяческими личиками. Все они стояли с одинаковым застывшим выражением неловкости.

— Хорошо, если бы все вы взялись за руки… — предложил викарий, и одноклассницы Дженни послушно соединили руки. Руководительница школьного хора деликатно встала перед алтарем и кивнула органисту. За длинной нотой последовали вступительные аккорды к гимну «О, благодать». Девочки знали его назубок. Месяца два назад они выучили его для школьного концерта. Какие эмоции испытывали их родители, глядя на них? Тошнотворный страх при мысли, что в рядах поющих могла отсутствовать их дочь? Возносили втайне благодарность, что этого не произошло? Кто мог упрекнуть их за это?

Под продолжающееся пение Викерс и Вэлери увели Шефердов, прежде чем все остальные успели хотя бы шевельнуться. Я поймала себя на мысли о том, кому именно должна была помочь эта служба. Шеферды удалились такими же потрясенными и павшими духом, как и пришли.

Меня потянули за рукав, и оказалось, что маленькие старые дамы хотят сбежать, поэтому я поднялась, чтобы мы все втроем смогли ускользнуть. Великолепный план, но его осуществлению воспрепятствовали два обстоятельства. Первое: мое колено отказало почти сразу же, как только я попыталась наступить на эту ногу, и кончилось тем, что я прислонилась к колонне, дожидаясь, пока мир перестанет вращаться. Второе: Джефф ждал своего шанса и кинулся ко мне.

— Привет, — пробормотал он, подходя слишком близко. Я почувствовала себя слабейшим животным в стаде, беззащитным и уязвимым; он словно понял это. Слишком пылко обнял меня. При нажиме на руку боль стрельнула в плечо и шею, и я тихонько ахнула. Джефф оценивающе посмотрел на меня сверху вниз. — Переволновалась, да? Все эти переживания?

— Ничего, — проскрежетала я, отрываясь от колонны и направляясь к двери. Однако к этому моменту каждым вторым из присутствующих завладела та же мысль, поэтому мне пришлось стоять и ждать, пока толпа с мучительной медлительностью просочится в двойные двери, как скот на рынке. Джефф, конечно, пошел за мной и встал у меня за спиной так близко, что я чувствовала его дыхание на своей шее. Я втиснулась в несуществующую брешь, расталкивая людей, чтобы увеличить расстояние между нами.

— Думаю, тебе нужно выпить, — сказал он мне на ухо, тоже протиснувшись вперед. Я ничего не выиграла. — Решайся. Найдем хорошее местечко.

— Нет, спасибо. Я возвращаюсь домой.

Колено болело, и меня тошнило. Даже если бы я захотела поехать куда-нибудь выпить, даже при том в высшей степени маловероятном условии, что я могла решиться на выпивку с Джеффом, я не чувствовала в себе сил для этого. В следующую минуту я едва не подпрыгнула, когда две тяжелые ладони опустились мне на плечи и принялись разминать их. Он словно нарочно жал на те места, которые причиняли мне особенно сильную боль, и я, присев, вырвалась и повернулась к Джеффу, защищая рукой плечо, если он вдруг вздумает повторить свои действия.

— Джефф, Бога ради!

— Ты напряжена, — прошептал он, — успокойся.

— Перестань меня травмировать!

Он поднял руки.

— Хорошо, сдаюсь. А в чем дело? Ты ушибла спину?

— Да ничего, — сказала я, заметив, что окружающие начали странно на нас посматривать, — проехали.

Мы уже были у дверей. Тяжелые капли, падавшие на дорожку перед крыльцом, напомнили мне о зонтике. Я пробралась к стойке, где оставила его, и обнаружила стойку для зонтов пустой. Кто-то уже забрал мой зонт. Я стояла, тупо глядя на то место, где он должен был находиться, пока мимо меня с раздраженным возгласом не протолкнулся мужчина.

— Нет зонтика? — В голосе Джеффа звучало сочувствие. — Далеко до твоей машины?

— Она дома, — необдуманно брякнула я. Долго же мне придется идти, учитывая все более немевшую ногу и проливной дождь, не собиравшийся заканчиваться. Лужи, образовавшиеся до этого на тротуарах, теперь уже превратились в озера.

— Ты не можешь идти в этом пешком, — твердо сказал Джефф, беря меня за руку и отводя в сторону. — Давай я тебя подвезу.

Я только собралась ответить отказом, как увидела Блейка, который приближался к нам с озабоченным видом. Обстоятельства для нашей новой встречи оказались самыми неподходящими.

— Вы хромаете, — заявил он без предисловий. — Что случилось?

— Я зацепилась каблуком и упала с лестницы.

На лице Блейка отразилось недоверие. Не успел он сказать что-нибудь еще, как Джефф встрял:

— Сара, я действительно считаю, что нам нужно идти.

Интонации у него были начальственные и собственнические, и Блейк сердито на него посмотрел:

— Как, вы сказали, вас зовут?

— Я не говорил. Джефф Тернбулл.

Он протянул руку, и Блейк коротко пожал ее, представившись по всей форме и без энтузиазма.

— Я не видел вас в школе.

— Со мной беседовала одна из ваших коллег. Милая девушка.

Говорил Джефф спокойно, но пристукивал одной ногой, и я поняла, что, несмотря на ее внешнее спокойствие, он напряжен.

Покончив с формальностями, оба они уставились друг на друга с неприкрытой враждебностью. Тупик.

Я повернулась к Джеффу:

— Знаешь, если тебя не очень затруднит, может, подвезешь меня, я буду благодарна. Где, ты сказал, твоя машина?

— За углом, но ты подожди здесь. Я не хочу, чтобы ты промокла. Я подгоню машину.

Он бросился бегом по дорожке.

Блейк посмотрел ему вслед.

— Ты собираешься домой с ним? Может, подождешь? Я могу тебя отвезти.

— Это не очень хорошая идея.

Я хотела как лучше для него, на случай если кто-то заподозрит, будто между нами что-то происходит, но на лице Блейка на секунду отразилась обида. Затем с его лица исчезло всякое выражение, оно сделалось непроницаемым, маска вернулась на место.

— О, я не сообразил. Ты и с ним спишь?

— Бога ради, — прошептала я, хватая его за руку и уводя в сторону от последних уходивших прихожан. — Говори потише. Здесь не время и не место.

— Когда тебе будет удобно? Я обратил внимание, что вчера ты не осталась.

— Я не могу сейчас об этом говорить, — уныло произнесла я. — И кому, как не тебе, нужно держаться от меня подальше на людях. Едва ли твой начальник будет доволен, узнав, что мы сделали.

Блейк нахмурился.

— Это моя проблема.

— Да, верно, поэтому я и предлагаю тебе об этом побеспокоиться и отпустить меня с коллегой, не поднимая шума. — Я уже собралась уходить, но затем круто развернулась к Блейку. — Мм… он, кстати, только это… мой коллега.

— Очень уж дружелюбен для коллеги. Это не с ним ты обнималась в школе два дня назад? Мне показалось, я его где-то видел.

— Он обнимал меня, — раздраженно объяснила я. — Но я не… в смысле, я не… то есть ты — это другое.

Я почувствовала, как от меня дохнуло жаром, когда покраснела, недоумевая, что же такое я, черт побери, сказала.

Уголок рта Блейка дрогнул. Не успел он ответить, как просигналила машина, и я, всмотревшись сквозь дымку дождя, увидела остановившийся перед церковными воротами «фольксваген-гольф».

— Вот он. Мне нужно идти.

Я заковыляла прочь от Блейка, надеясь, что он не станет снова спрашивать меня о причине хромоты.

Неизменно джентльмен, Джефф, дотянувшись через сиденье, открыл для меня дверцу, и я забралась в машину. Во второй раз за три дня я осознала, насколько в среднем автомобиле мало пространства, отделяющего пассажира от водителя. С Блейком — даже принимая во внимание его пристальный интерес к моей ноге, а также озабоченность в отношении того, чтобы кто-нибудь не узнал о нашем поступке минувшей ночью, — было бы лучше. Джефф пустил в ход взгляд своих ярко-синих глаз.

— Все нормально?

— Отлично. Поверни налево на светофоре, а дальше я тебе скажу, — кратко проинструктировала я, полная решимости свести беседу до минимума. У Джеффа, естественно, были другие планы.

— Почему ты всегда меня избегаешь, Сара? — Он сопроводил свои слова скорбным взглядом.

— Не понимаю, о чем ты говоришь. Здесь снова налево.

Джефф плавно повернул.

— Я начал думать, что не нравлюсь тебе.

— Вовсе нет, — из вежливости ответила я. — Ты… э… очень милый. Очень приятный коллега.

— Я надеялся, что смогу быть немного больше, чем коллега.

Я вонзила ногти в ладони. Боже милостивый, пожалуйста, не надо. Если он начнет ко мне приставать, я умру.