Светлана Алешина - Завещание бедной красавицы
— Как ты думаешь, кто бы это мог быть? — снова спросила я.
— Понятия не имею, — медленно проговорил Шилов. — Но в любом случае нам ни к чему, чтобы кто-то нас здесь видел. Надо убираться отсюда, а то…
Мы не стали испытывать судьбу, сели в свою машину и быстро покатили по направлению к Тарасову. Костя молча вел машину. Мы не проронили ни слова почти всю дорогу. И только когда мы уже подъезжали к зданию студии, Костя вдруг спросил меня:
— Ирина, а мы дверцу сейфа закрыли?
— Да, ты же сам прикрыл ее, разве не помнишь?
— Наверное, сделал это машинально, не отдавая себе отчета, — констатировал Шилов.
Мы вышли из машины и поднялись к нам в кабинет. Нас уже ждали. Встревоженная Галина Сергеевна и Лера с испуганными лицами сидели за столом режиссера и ждали. Когда они увидели нас, у обеих одновременно вырвался вздох облегчения.
— Ну наконец-то! — проговорила Моршакова. — У меня какое-то предчувствие нехорошее было… Ничего не произошло? — обеспокоенно спросила она, оглядывая нас с ног до головы.
— Все в порядке, Галина Сергеевна, — успокоила я ее. — Лерочка, так устали, просто кошмар какой-то… Нам бы чайку… — попросила я Леру.
Помощник режиссера тут же вскочила и принялась выставлять на стол чашки, выкладывать ложки, сахарницу, заварочный чайник и вазочку с печеньем. Она вскипятила воду и разлила по чашкам кипяток. Потом добавила в каждую по кружочку лимона и раздала всем ложки.
— Ирина, не томите нас, ради бога расскажите, как все прошло. Вы нашли что-нибудь?
И только сейчас я вспомнила о пакете с папками, который мы выкрали из тайника Осиповой. Он лежал у меня на коленях, я старалась ни на минуту не выпускать его если не из рук, то хотя бы из поля зрения.
Я подняла пакет и потрясла им.
— Вот, — торжественно объявила я. — Честно говоря, я еще и сама не знаю, что в них и есть ли там вообще что-то, что может нам пригодиться… Но больше мы все равно ничего не нашли. Да к тому же произошло чрезвычайное происшествие.
— Ах! — вскрикнула испуганно Лера. — Боже мой! Надеюсь, никто не пострадал?
— Нет, разве что мои коленки и руки. — Я посмотрела на многочисленные ссадины и вздохнула. — Теперь заживать будут целый месяц. А как в эфир выходить? — Я сокрушенно покачала головой.
— Ира, ты уже всех нас измучила таинственными происшествиями, — строго сказала Галина Сергеевна. — Выкладывайте, что там произошло? — Она перевела взгляд с меня на Костю, но тот лишь пожал плечами.
— Ну хорошо, — решила смилостивиться я. — Значит, так. Приехали мы к дому Осипова, вошли, его, естественно, не оказалось дома. Поискали тут и там, никого нет. Мы уже было отчаялись, но тут чисто случайно отыскался тайник, то есть сейф, скрытый в спальне Осиповых.
— Ну, отыскался он, положим, далеко не случайно. Если бы не вы, Ирина, мы бы так ничего и не нашли, — вставил Костя.
— Да ладно, — смутилась я. — Если бы не нашла его тогда, то потом ты бы все равно обнаружил его… Так вот, — продолжила я. — Сейф-то мы нашли, но никак не могли открыть его. Там стоял кодовый замок, а кода мы, естественно, не знали…
— И снова отличилась Ирина, — перебил меня Костя.
— Как?! — изумилась Лера. — Вы что, нашли код?
— Да нет, — продолжала я. — Костя просто преувеличивает. — Я покосилась на него. — Просто… Ну, в общем, неважно, как мы его открыли, важно то, что все же открыли. И вот что мы там обнаружили. — Я выложила на стол полиэтиленовый пакет, в котором лежала папка с бумагами Эллы.
В этот момент дверь открылась, и в нашу комнату вошел Павлик. Когда мы пришли, его не было, а я даже не заметила этого поначалу: просто Павлик всегда дремлет в кресле, поэтому кажется, что его вроде как и нет.
— А что это вы тут делаете?
Все дружно повернули головы в его сторону.
— Плюшками балуемся, — в тон Павлику ответил Костя.
— Без меня? — возмутился Павлик.
Он прошел к столу и без приглашения уселся на стул. Потом, увидев, что все пьют чай, взял Лерину кружку и нахально отпил из нее большой глоток. Лера возмутилась было и хотела огреть наглого оператора по голове, но Галина Сергеевна взглядом остановила ее.
— Хватит, — строго проговорила она, потом обратилась ко мне: — Ирина, рассказывай дальше и показывай.
— О! Я, кажется, пожаловал к самой интересной части повествования! — проговорил довольный Павлик. — Где это вы были?
Но никто Павлику не ответил, поэтому он счел за лучшее слушать внимательно и больше не перебивать.
— Все, что мы обнаружили в тайнике, — продолжила я, — скорее всего, принадлежало покойной, — предположила я. — Давайте вместе посмотрим, что она там прятала.
Я вынула из пакета сначала самую большую папку, потом принялась из нее вытаскивать маленькие. По внешнему виду маленькие папочки были новыми. А толстая картонная, их еще называют скоросшивателями, — старой. Она пожелтела от времени, заметно поистрепалась. Кроме того, сейчас такие уже, кажется, не выпускают. Я решила, что в ней-то и находится самое интересное, а посему сочла за лучшее оставить ее на десерт. И сначала мы решили просмотреть тонкие папочки.
Я раскрыла одну из них и вытащила оттуда документы. Их было немного — пять или шесть листов. Я пробежала глазами первый — кажется, сертификат салона красоты. Пролистала остальные — тоже касающиеся салона. Пробежав глазами, поняла, что эти бумаги не представляют для нас никакого интереса: это были просто копии документов на владение салоном красоты — лицензии, разрешения и прочие бумаги.
Следующие папки также не представляли интереса. Это были самые обыкновенные каждодневные рабочие документы: справки из налоговой, разнообразные свидетельства, квитанции и прочее.
Я откладывала папку за папкой, не находя ничего стоящего. Неужели мы с Костей зря совершили такой подвиг и рисковали своей свободой? И всего-то из-за каких-то никому не нужных бумажек и свидетельств частного предпринимателя? Оставалась непросмотренной самая толстая папка. Если и в ней такая же дребедень, то просто и не знаю, что сейчас сделаю. Мне стало так обидно, что, казалось, я вот-вот заплачу.
Отложив в сторону все просмотренное, я подумала, что надо бы все это вернуть обратно. Ведь при разделе имущества Эллы бумаги эти могут понадобиться. Но об этом потом. А сейчас я взяла в руки последнюю папку и открыла ее. И тут же почувствовала, как у меня невольно задрожали пальцы. Открыв скоросшиватель, я увидела, что в ней лежало несколько других папок поменьше. Все они были соединены и представляли как бы единое целое. Вроде книги с разбивкой на главы. Я открыла первую папку — все склонились над ней, упершись головами друг в друга.
На самой первой странице я увидела две фотографии. На них была женщина. Две на первый взгляд одинаковые фотографии одного и того же человека, но казалось, что они сделаны в разное время: одна более старая, что ли…
Я повнимательнее пригляделась — да нет! Это не то… Это же… Господи! Мне стало все ясно!
Глава 9
С фотографий на меня смотрело лицо одной и той же женщины. Только на первом снимке — том, что слева, — оно было с искривленным носом, двойным подбородком, отеками под глазами. А на правом снимке — том, что был сделан явно позднее, — та же дама выглядела значительно лучше. Круги под глазами исчезли, нос был прямой и ровный, подбородков как не бывало.
— Это же… — начала неуверенно Лера, — это же после пластической операции.
— Точно! — Павлик чуть не свалился со стула.
— Подождите, подождите! — остановила я их. — Дайте-ка я прочитаю.
Я пододвинула к себе папку, которую едва не выхватили у меня из рук мои коллеги.
— Семенова Екатерина Ивановна. Сорок первого года рождения. Вот… — Я принялась листать папку. Далее следовали медицинские описания сделанной госпоже Семеновой операции.
В папке содержался материал, что-то вроде истории болезни. Только здесь не было диагноза. Были лишь две фотографии — до и после операции, да перечень услуг, которые были оказаны клиентке. Какие операции делались, в какие сроки, как проходило заживление рубцов и т. д. и т. п.
Я полистала папку дальше. В ней было не так уж и много страниц. В конце был подклеен маленький листочек. Я прочла написанное на нем:
— «Я, Михайлова Элла Анатольевна, получила от Семеновой Екатерины Ивановны одну тысячу американских долларов за произведенную мною пластическую операцию…»
Я пробежала глазами остаток текста — это была расписка в получении довольно приличной по тем временам суммы денег. В восьмидесятых годах тысяча американских долларов была, мягко говоря, почти запредельной суммой.
— Михайлова — это, наверное, Осипова в девичестве, — предположила Лера.
— Да, вероятно, — подтвердила Галина Сергеевна. — Это что же получается? Элла когда-то занималась нелегальными пластическими операциями?
