Светлана Алешина - Блеск презренного металла
— Да какому испытанию? — заныл Ромка. — Они даже и не заметят! Двадцать пять километров туда, двадцать пять обратно — считай час всего! И два часа до Тарасова. Да мы будем дома раньше, чем рабочий день кончится!
— Если не случится ничего форс-мажорного, — попыталась я остудить его пыл.
— А что может случиться? — зныл он. — Мы же только посмотрим! Не уезжать же вот так — ни с чем! А вдруг мы увидим там и Старостина вашего, и Аглаю?
— А вдруг мы вообще там ничего не увидим? — возразила я. — Вдруг весь этот Монаший пруд — просто плод чьей-то фантазии?
— А Пименов? — торжествующе напомнил мне Ромка. — Он тоже фантазия?
Я посмотрела на Виктора — он с удовольствием поедал уже второй ломоть местного хлеба.
— Что скажешь? — спросила я.
— Можно попробовать, — кивнул он.
Это решило дело. Я откинулась на спинку сиденья и безнадежно махнула рукой.
— Ладно! Сдаюсь. Будь по-вашему. Наверное, будет действительно неправильно — уехать, не повидав этого таинственного местечка. Только тогда давайте жать на педали — не будем терять времени!
Рот у Ромки опять расплылся до ушей. Виктор передал мне уцелевшую половину буханки, отряхнул ладони и повернул ключ в замке зажигания. Автомобиль зафырчал, поднял тучу пыли и помчался по сверкающей улице прочь от вокзала. Конечно же, у меня появилась мысль дать знать нашим, что мы несколько задержимся, поскольку появилась возможность узнать чуть побольше о Каратае и его обитателях. Именно вот в этих выражениях. Без подробностей, чтобы зря не волновались. Но, увы, мой мобильник, видимо, разрядился. Я не стала оглашать этот факт — значит, не судьба. Так я подумала.
Вокруг Каратая расстилалась плоская как блин равнина, выгоревшая на солнце. Там, где она смыкалась с горизонтом, струилось горячее марево. Ни слева, ни справа не было видно ни единого кустика. И только впереди — как нам казалось, недостижимо далеко, заманчиво темнела полоса смешанного леса.
Дорога, по которой мы ехали, была покрыта асфальтом, давно нуждавшимся в обновлении. В иных местах попадались такие рытвины, что, окажись Виктор чуть-чуть невнимательнее, быть бы нам без колес.
Правда, движение здесь никак нельзя было назвать оживленным — нас обогнали всего две машины, и одна попалась навстречу, а в основном дорога оставалась пустынной, так же как и степь вокруг.
Виктор предусмотрительно старался не гнать машину, но тем не менее желанный лес довольно быстро приближался, рос на глазах и скоро превратился из абстрактной туманной полосы в живую стену густых, покрытых буйной листвой деревьев. Дорога свернула в сторону и теперь бежала, огибая эту стену, направляясь куда-то дальше в степь, где, должно быть, жарилось на солнце селение Митяево.
А вот поворота на нужную нам лесную дорогу все не было. Я уже начала опасаться, что девчонка-продавщица что-то напутала, но в этот момент впереди мелькнула тяжелая зеленая тень сосняка, и тут же мы увидели грунтовую полосу, змеящуюся среди красноватых стволов.
Мы свернули и покатили дальше. Дорога петляла, и вскоре мы уже ничего не видели вокруг, кроме зелени леса да рыжего ковра высохшей хвои, устилавшей землю. Солнце с трудом пробивалось через пушистые кроны, но и в лесу было почти так же жарко, как на степной дороге. Сквозь открытые окна до нас доносился пронзительный птичий щебет.
— Теперь главное — не заблудиться в лесу, — сказала я. — Как хотите, а я человек сугубо городской. Поэтому вверяю себя целиком и полностью вашему охотничьему чутью. Кто-нибудь из вас имеет опыт блуждания по лесам без компаса?
— Как же мы заблудимся, Ольга Юрьевна, — удивился Ромка, — если тут всего одна дорога? Меня другое беспокоит — не хотелось бы наскочить на этих поселенцев неожиданно. Собаки все-таки…
— Что же ты предлагаешь? — поинтересовалась я.
— Поискать какие-нибудь обходные пути, — сказал Ромка. — Зайти с тыла.
— Мысль замечательная, — согласилась я. — Я и сама не такая уж горячая поклонница собак. Но, как ты сам справедливо изволил заметить, тут только одна дорога. Подождем, пока не появится какая-нибудь альтернатива.
Как вскоре выяснилось, ждать нам оставалось совсем чуть-чуть. Полог леса вдруг стал редеть. На лобовом стекле машины все чаще вспыхивали слепящие солнечные пятна. Узкая дорога нырнула в густые заросли орешника. И в тот же миг наша «Лада» странно дернулась, раздались какие-то резкие хлопки, нас повело влево, мы влетели в кусты, и машина заглохла.
Выбираться пришлось через правые дверцы. Первым снаружи оказался Виктор, и, пока мы с Ромкой приходили в себя, он уже успел обследовать то место, где случилась авария. Причина выявилась очень быстро — поперек лесной дороги, замаскированная палой листвой и хвоей, лежала шипованная лента, из тех, что применяются при перехвате преступников.
Глава 14
Мы стояли посреди незнакомого леса. Ровные полосы золотого солнечного света отовсюду пробивались сквозь сумрачные кроны старых разлапистых сосен. Развешанная между стволов паутина вспыхивала тончайшими радужками. Горячий смолистый воздух словно замер. В лесу сейчас не было ни движения, ни звука — только далеко за деревьями раздавался замирающий треск дятла.
На сложившуюся ситуацию мы все отреагировали по-разному. Я пребывала в состоянии некоторой растерянности, и в голове у меня вертелась единственная мысль — во сколько мне обойдется замена пострадавших колес. Ни о чем другом я почему-то думать не могла. Ромка, похоже, был тоже смущен тем фактом, что я понесла убытки, но помимо этого на его лице был написан восторг по поводу настоящего стопроцентного приключения, в которое мы вляпались. Только Виктор, не выказывая никаких эмоций, деловито сматывал ленту с острыми шипами, ставшую причиной крушения наших планов.
Закончив работу, он аккуратно сложил свой трофей под ореховым кустом и вопросительно посмотрел на нас с Ромкой. Все было понятно без слов — следовало решать, что делать дальше.
— По-моему, дело ясное, — бодро заявил Ромка. — Идти назад далеко. Мы уже почти у цели. Судя по тому, какие здесь приготовлены сюрпризы, дальше будет еще интереснее. Значит, вперед? — последние слова прозвучали у него не так твердо, и он посмотрел на меня с тревожным предчувствием.
Оно его не обмануло. Я уже слегка пришла в себя и могла думать не только о проколотых колесах. В словах Ромки было много логики, но кое-что в своих рассуждениях он упустил.
— Верно, назад идти далеко, — сказала я. — И немного жарковато. Я предпочла бы проделать этот путь на машине. Но теперь это из области фантазий. Нужны новые колеса. Однако, как вы, наверное, заметили, в этих краях подобные звери не водятся. Проще всего, конечно, было бы дать знать в редакцию, подать сигнал «SOS». Но увы, должна вам сказать, что мой любимый молчит, забастовал… По причине, пока неизвестной. Поэтому один из нас все-таки должен отправиться назад, проделать нелегкий двадцатикилометровый путь по жаре и связаться с нашими товарищами. Сергей Иванович наверняка что-нибудь придумает.
— И кто пойдет? — мрачно спросил Ромка. — Я, что ли? Протестую! В этом нет никакого смысла — пока я доберусь до Каратая, уже стемнеет, все электрички уйдут, переговорные пункты позакрываются…
— Если ты поторопишься и проявишь свойственную нашей передовой молодежи инициативу и смекалку, то вполне сможешь добраться до Каратая засветло, — ласково возразила я. — Все-таки это обитаемая часть суши, и по дороге, как ты мог заметить, время от времени ходят машины…
— Виктор, ну скажи ты! — взмолился Ромка. — Нет же никакого смысла!
Апелляция не помогла. Виктор смерил нашего курьера строгим взглядом и отрицательно покачал головой. Он, в отличие от Ромки, смысл в моем предложении видел. Неизвестно, что ждало нас за густыми зарослями орешника, а наш курьер как-никак был все же несовершеннолетним. Можно представить, какая кутерьма будет твориться у него дома, когда родители узнают, что их сынок не вернулся с работы, поскольку находится где-то в районе Каратая, и от него ни слуху ни духу!
— Приговор окончательный и обжалованию не подлежит! — заключила я и, положив руку понурившемуся Ромке на плечо, добавила проникновенным тоном: — Пойми, чудак, у нас нет другого выхода! Не бросать же здесь машину! И потом, кто-то должен поставить в известность наших, что тут происходит. Выбор пал на тебя. Подумай хорошенько, и ты согласишься, что это лучший выход.
Ромка ничего не ответил, но я поняла, что он сдался. Ему, конечно, было очень обидно, но он был достаточно разумным юношей, а кроме того, привык относиться с уважением к моему мнению. Виктор же вообще был для него непререкаемым авторитетом.
— Ну, ладно, тогда я пошел, — унылым голосом объявил он.
— Подожди, — остановила его я, полезла в машину и достала из сумочки все деньги, которые со мной были. — Возьми, пригодятся! И, я тебя умоляю, будь осторожнее!
