Лилиан Браун - Кот, который смотрел на звезды
— А! Мистер Виноградный Сок! Никакого вина!.. Папа! — крикнула она в сторону кухни. — Пришёл мистер Виноградный Сок!
Из кухни поспешно выскочил — пожать руку посетителю — мистер Лингини; его ладонь была влажной от пара какого-то кипящего блюда, и он тут же умчался обратно.
— Садитесь куда хотите, — сказала его жена, сопровождая приглашение широким жестом. — Не желаете виноградного сока?
— Подождём, пока явятся мои гостьи, — ответил Квиллер. — Наверняка они закажут ваше отличное красное вино.
Считалось, что папаша Лингини собственноручно делает вино в своём подвале; известно также было, что кто-то выращивает виноград на каменистом склоне за пределами Брр, где дни солнечные, а ночи прохладные, — наверняка мистер Лингини.
Квиллер занял столик на четверых и положил на стул свою холщовую сумку.
Вскоре с шумом, перебивая друг друга, влетели гостьи.
— Вот он!.. Как всегда, первый!.. Квилл, ты чудесно выглядишь… Отпуск тебе на пользу!
Квиллер встал, чтобы подвинуть дамам стулья, и, нахмурившись, возразил:
— С тех пор как я приехал на побережье, У меня не было ни минуты покоя! Я гораздо больше бездельничаю в Пикаксе… А вы обе выглядите так, словно выиграли в лотерею!
— Нам не терпится услышать про твой таинственный проект! — объяснила Хикси.
— Всю дорогу сюда мы выдвигали самые дикие предположения, — добавила Фрэн.
По мнению Квиллера, это были две самые обаятельные женщины в округе, что ни возьми: характер, воспитание, манеру одеваться и вести себя. Та, что занималась рекламой, была безудержно оживлённой, дизайнер интерьеров — холодновато-энергичной.
— Сначала выпьем вина! — предложил Квиллер. Вино было немедленно разлито в большие приземистые стаканы. Квиллеру — виноградный сок. — Вы пили бы привозное пино нуар из высоких бокалов, если бы «У Оуэна» не было закрыто.
— Мне страшно даже думать о случившемся. Честное слово, — проговорила Хикси. — Когда Боуэны только что приехали, я пришла к нему договориться о рекламе на лето. Как личность он не произвёл на меня особого впечатления, но был немыслимо хорош собой и очень самонадеян, или — как здесь говорят — нагл.
— А ты знаешь, что с ним на самом деле случилось? — спросила Фрэн Квиллера.
— Только то, что прочёл в газетах.
— Наверное, слишком наклонился над бортом, любуясь своим отражением в воде, — шутливо проговорила Хикси. — И упал.
— Какая немилосердная мысль, — упрекнул её Квиллер, — но, возможно, верная. Говорят, ресторан «У Оуэна» снова откроется в ближайший вторник с Дереком в качестве управляющего.
— Но он не может работать в уик-энд! — запротестовала Фрэн. — На уик-энд назначены последние представления нашей пьесы, а он играет в ней главную роль!
— Я охотно подменю его в ресторане, — вызвалась Хикси. До работы во «Всякой всячине» она управляла заведением «Старая мельница». — У нас в «Мельнице» Дерек когда-то собирал тарелки. Приятно видеть, как он продвигается.
— Вперёд и, главное, вверх, — добавила Фрэн.
Квиллер рассказал, что Дерек ввёл в меню картофель на вертеле и устраивал целый спектакль для посетителей, снимая картофелины с вертела движением, достойным Сирано де Бержерака.
— Ещё вина! — крикнул Квиллер миссис Лингини. — И примите, пожалуйста, заказ.
Когда заказ был сделан, он изложил гостьям свою идею:
— Мускаунти никогда не ассоциировался ни с одним из известных в литературе лиц. Ни один Местный мальчик не стал знаменитым писателем. Поэтому я предлагаю усыновить какого-нибудь писателя и отмечать день его рождения. Я получил массу откликов на мою статью о дневнике прабабушки Лайзы Комптон. Она была страстной поклонницей Марка Твена в девятнадцатом веке, такой же ненормальной, только в викторианском стиле, как поклонницы Элвиса в середине двадцатого. Марк Твен остановился в Пикаксе во время тура лекций, и местные жители сбежались послушать его выступление, покупали его книги, писали о нём статьи и посвящали ему целые страницы в своих дневниках. Он фантастически умел влиять на аудиторию того времени… Так вот, я предлагаю учредить ежегодный фестиваль памяти Марка Твена — так сказать, иконы Америки, — который больше ни разу сюда не приезжал.
Хикси подумала об открывающихся перед ними возможностях, и глаза её засверкали.
— А что мы можем себе позволить?
— Не составит труда заполнить всю неделю самыми разными мероприятиями. Доходы от фестиваля пойдут на литературную программу округа. Сэмюэль Лэнгхорн Клеменс наверняка бы это одобрил.
— Театральный клуб мог бы организовать чтение отрывков из его книг или инсценировать «Тома Сойера» и «Гекльберри Финна», — сказала Фрэн.
— Можно провести парад — с платформами! — восторженно воскликнула Хикси. — Это привлечёт телевизионщиков из Центра.
— Устроить банкет. Надо только узнать, что он любил из еды.
— А как насчёт лекции какого-нибудь университетского светила из Центра?
— Переименуем одну из улиц в бульвар Марка Твена!
— «Всякая всячина» учредит годовую стипендию имени Марка Твена для студента, посвятившего себя журналистике.
Квиллер предложил:
— Когда в сентябре откроется перестроенный отель, можно назвать именем Марка Твена один из номеров и повесить там большой портрет писателя. — Он вытащил из холщовой сумки справочник «Марк Твен от А до Я» и показал своим гостьям великолепную фотографию на обложке.
Хикси даже взвизгнула от восторга.
— Объявим конкурс «Кто похож на Марка Твена?», и Квилл его выиграет!
— Тебе ни за что не удастся нарядить его в костюм-тройку, — сказала Фрэн.
— У них глаза разные. И брови.
— Квилл красивее.
— И привлекательнее.
Квиллер фыркнул в усы.
— А вот и еда.
Из кухни появилась миссис Лингини, балансируя тремя тарелками. Одна из них приземлилась перед Фрэн.
— Фаршированные макароны… Очень вкусно!
Вторая опустилась на стол перед Хикси.
— Телятина в марсале… Тоже очень вкусно!
Третью получил Квиллер.
— Лазанья… Самое вкусное!
После бешеного «мозгового штурма» они безмятежно наслаждались ланчем, обмениваясь отдельными фразами.
Квиллер сказал, что вдова Оуэна собирается продать катер и будет рада любому предложению: ей нужны наличные.
Фрэн объявила, что следующей пьесой в театре-сарае будет «Жизнь с отцом»[29] и что они ищут пятерых рыжеволосых детишек, чтобы сэкономить на париках.
Хикси рассказала, что после неудавшегося Ледового фестиваля у неё осталось пятнадцать тысяч значков с изображением белого медведя. Нельзя ли их вернуть изготовителю и переделать для чего-нибудь другого?
Квиллер доверительно сообщил, что собирается работать над сценарием мультфильма в соавторстве с корвидологом (не путать с кардиологом!).
После чего Фрэн огорошила их новостью (конфиденциальной, разумеется), что Аманда Гудвинтер покидает городской совет и собирается баллотироваться в мэры. Квиллер немедленно заявил, что поддержит её кампанию.
Наконец, Хикси изрекла, что видела корректуру первой колонки «Спросите миссис Бабби» и привезла её с собой.
— Мне хотелось бы узнать ваше мнение, — объяснила она. — По-моему, когда она всё это писала, перед ней на столе стоял графинчик с мартини.
По её предложению Квиллер прочёл корректуру вслух.
Дорогие мои читатели, ваши отклики на обращение, напечатанное на прошлой неделе, взволновали миссис Бабби до глубины души. Они показывают, что и вам небезразлично, как нужно правильно говорить. Оставайтесь с нами, и мы хорошо проведём время. Миссис Бабби обожает наступать на любимые мозоли и опрокидывать тележки с яблоками. Для начинающих приводим записку храброго паренька, посмевшего усомниться в грамматике миссис Бабби.
Дорогая миссис Бабби! Вы совершенно не правы. «Говорить верно» — так сказать нельзя. Нужно «говорить правильно». Билл из Блэк-Крик.
Дорогой мальчик Билли, скажу тебе только одно: загляни в словарь, душенька.
Дорогая миссис Бабби! Мой муж и оба наших взрослых сына кончили школу, и их не проведёшь, и всё-таки они упорно говорят «не хо-чут» вместо «не хотят». Что делать? Полин из Пикакса.
Дорогая Полин, некоторые мужчины думают, что «не хочут» звучит очень по-мужски. Не спорьте, дорогуша. Мужчина — такое же упрямое животное, как мул, а мы ведь все знаем про мула, правда?
— Кто сочиняет эту колонку? — прервала чтение Фрэн.
— Это известно только Джуниору Гудвинтеру, а он отмалчивается, — сказала Хикси.
— Так вот, я убеждена, что автор — мужчина.
— Я тоже, — поддержал Квиллер. — Кроме того, мне кажется, что колонка не очень удачная.
