Анатолий Сыщиков - Червонная дама
Тем временем серебристая Камри поднялась на перевал и спустилась в низину. Когда извилистая дорога вынырнула из леса на открытое пространство, впереди замаячили огни Шаморы. В конце сентября популярный Владивостокский пляж ещё не пустовал, и Лиза с тревогой увидела, что пост ГИБДД на перекрестке шаморовской и горностаевской дорог до сих пор не был снят.
Девушка почему-то была уверена, что в это время года поста ГИБДД на Шаморе уже нет, но, видимо, из-за теплой погоды на пляже ещё не перевелись отдыхающие, и инспектора ГИБДД и ДПС продолжали дежурить, отлавливая в веренице машин те, в которые рискнули сесть нетрезвые водители.
Лиза снизила скорость до сорока километров в час, и включила сигнал правого поворота. Ей нужна была не Шамора, а горностаевская дорога, которая вела вдоль берега Уссурийского залива обратно во Владивосток.
Над будкой КПП ярко светил фонарь. Один инспектор ГИБДД стоял возле белой иномарки и изучал водительские документы, другой прогуливался по краю дороги.
Лиза скрестила пальцы, надеясь, что ее серебристая Камри не привлечет внимание инспектора.
Однако добросовестный милиционер взмахнул полосатым жезлом, приказывая машине остановиться. Девушка свернула на горностаевскую дорогу и прижалась к обочине.
Она с беспокойством взглянула на Клотова. Тот крепко спал.
Глубоко вздохнув, Лиза согнала с лица признаки беспокойства, улыбнулась, взяла с заднего сиденья сумочку и вылезла из автомобиля.
Молодой инспектор лениво подошел к машине. Он небрежно поздоровался, представился и попросил документы. Лиза улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой и отдала милиционеру документы на машину и водительское удостоверение. Человек в форме с любопытством посмотрел на девушку, тоже улыбнулся в ответ, и включил фонарик. Луч света поблуждал по бумагам и погас. Инспектор наклонился и заглянул в салон машины.
— Кто это? — строго спросил он.
— Мой друг.
Инспектор понимающе улыбнулся.
— Спит?
— Да. Мы едем из гостей. Он немного выпил.
— А вы?
— Я не пила.
Молодой человек внимательно посмотрел на Лизу.
— Почему едете этой дорогой?
— Мы снимаем квартиру на Тихой. Этой дорогой получается быстрее, — нет пробок.
Инспектор кивнул, словно услышал правильный ответ.
Он еще раз наклонился и взглянул на майора. Затем попрощался и отдал девушке документы.
— До свидания, — сказала Лиза и неторопливо села в машину.
Захлопнув дверцу, она с облегчением вздохнула, посмотрела в зеркало на удаляющуюся фигуру инспектора и завела двигатель.
Аккуратно выехав на дорогу, словно не желая тревожить сон «своего друга», девушка плавно нажала на педаль газа.
Когда сердце в груди девушки, наконец, успокоилось, она снова заговорила:
— Ну, вот видишь, мне тоже иногда везет. Если бы этот парень захотел познакомиться с тобой поближе, ты бы попросил его надеть на меня наручники. Хотя, что я говорю?! Чтобы привести тебя в чувство потребуется целые сутки и килограмм активированного угля.
На горностаевской дороге было ещё меньше автомобилей. Два красных огонька, маячивших впереди, сообщали Лизе о приближающихся поворотах. Свет фар освещал асфальтовую полосу впереди Камри, придорожную траву и призрачный лес на сопках. Встречные машины иногда ослепляли девушку дальним светом, и тогда Лизе приходилось сдерживать себя, чтоб не ответить нахалам ответным огнем.
— У моей подруги был период, когда она хотела наложить на себя руки. Были проблемы в личной жизни, — парень бросил, родители развелись. Отец отвалил к молоденькой со всеми деньгами. Подружка привыкла ни в чем себе не отказывать, а тут стало нечем даже заплатить за учебу. Она изнервничалась, и подсела на снотворное, как раз то, что я тебе дала, — Лиза говорила вслух, хотя её никто не слушал. Так ей было легче побороть страх, который усиливался с приближением ночи и того места, куда она направлялась. — Ей хватило ума не увлечься наркотиками, но транквилизаторы она принимала регулярно. Однажды, когда ей было совсем плохо, она решилась. Выпила зараз весь запас своего снотворного. Одна таблетка действует успокаивающе, вызывая сон, а большое количество посылает в нокаут. Когда лекарство стало действовать, подружка одумалась и решила вызвать скорую помощь. Но не тут то было. Она попыталась встать с кровати, но рухнула на пол без сознания. Когда она приходила в себя, она пыталась доползти до тумбы с телефоном, но не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Самое большее, что у нее получалась — это шевелить пальцами. Мать была в отъезде и не могла ей помочь. Когда, наконец, подружка доползла до телефона и вызвала скорую, оказалось, что прошло сорок часов. Но даже после этого она не смогла открыть дверь, и железную дверь пришлось ломать спасателям. Вот такая познавательная история. Понимаешь, куда я клоню?
Лиза вопрошающе посмотрела на беспомощного майора.
— Ты выпил снотворного столько же сколько она. Теперь ты беззащитнее новорожденного ребенка.
Тем временем, девушка приехала к намеченному месту. Это была почти незаметная грунтовая дорога, которая вела через лес к морю. Тойота Камри резко сбросила скорость и свернула с асфальта на грунтовку. Машину закачало на кочках и ямах. Брюхо автомобиля стало со скрежетом цепляться за камни и землю. Разбитую дорогу плотно обступили деревья и густой подлесок.
Свет фар скользил по стволам, изогнутым ветвям и осенней увядающей листве, отбрасывая страшные тени. При любых других обстоятельствах, Лиза с ужасом умчалась бы прочь. Она несколько раз была в этом месте на пикниках. Но днем приморский лес выглядел сказочно, а ночью мог напугать даже мужчину. Что говорить о слабой женщине?
Лиза ехала медленно, но в сложных местах нажимала на газ, чтобы не забуксовать и не сесть на брюхо. Постепенно дорога пошла под уклон. Кусты противно цеплялись за борта машины, заставляя девушку вздрагивать. Наконец, деревья расступились, и впереди показалось море. Фары осветили живую черную массу воды, взбивавшую у берега узкую полоску из белой пены. Море было спокойным. В этой бухте не было песчаного пляжа. Лес почти вплотную подходил к галечному берегу.
Когда-то в этом месте начали возводить базу отдыха. Строительство много лет назад прекратили и пока что не собирались возобновлять. О грандиозных планах строителей напоминало возвышающееся на холме двухэтажное кирпичное здание без окон и крыши. Проект забросили в самом его начале, но успели сколотить на берегу короткий деревянный пирс, вероятно, для катеров и яхт. Море в бухте было глубоким. Пирс стоял на прочных железных сваях, а настил из досок тянулся к самому лесу, чтобы машины не буксовали на гальке.
Лиза аккуратно заехала на старый пирс. Под тяжестью автомобиля доски угрожающе заскрипели. Однако девушка знала, что эти доски выдерживали вес и более тяжелых машин.
Подъехав к концу пирса, Тойота остановилась. Лиза дернула вверх ручной тормоз, выключила фары и двигатель.
Темнота и тишина физически ощущаемой тяжестью навалились на Лизу. Она открыла дверь. Размеренное шуршание волн, которое обычно действовало на неё успокаивающе, на этот раз только добавило тревоги. Вместе с открывшейся дверью в салоне зажегся свет. Лиза протянула руку к выключателю и перевела его в положение «off». Свет погас.
Девушка не собиралась задерживаться на берегу. Мало ли кто мог находиться поблизости.
Она вышла из машины.
Морской воздух и слабый ветерок освежили её лёгкие и горящее от волнения лицо.
На небе висела четвертинка луны, серебря колышущуюся поверхность Уссурийского залива. Если на берегу бухты были люди, увидевшие машину, они, наверняка, подумали, что это приехала порезвиться на природе парочка влюбленных. Из-за темноты они вряд ли могли разглядеть то, что происходило на пирсе в действительности. Разве что в том случае, если бы любопытство заставило их подойти ближе.
Девушка осторожно обошла машину, проверяя каждый свой шаг, чтобы не оступиться и не упасть в воду. Оказавшись на противоположном краю пирса, Лиза широко распахнула дверцу автомобиля и наклонилась к Клотову, чтобы расстегнуть ремень безопасности, поддерживающий свесившееся набок тело майора. Нажав на кнопку замка, она едва успела подхватить Клотова и затолкать обратно в машину.
Переведя дыхание, девушка оперлась коленом на край сиденья и стала торопливо раздевать майора. Первым делом она стащила с Клотова рубашку и забросила её на заднее сиденье. Расслабленное и тяжелое тело майора было непослушным, и Лизе пришлось призвать на помощь все свои силы.
Расстегнув ремень на джинсах Клотова, девушка вспомнила, что не сняла с милиционера туфли. Она выставила ноги майора на пирс, сняла туфли и носки, и тоже закинула их в машину. Потом, ухватившись за штанины, стала стягивать с Клотова брюки. Это оказалось самым трудным, поскольку тело майора стало сползать с кресла. Когда брюки оказались у девушки в руках, Клотов наполовину лежал на пирсе, и только верхняя часть его туловища ещё опиралась на сиденье и порог машины.
