Юлия Алейникова - Ангел Смерти
– А что может быть трогательнее и беззащитнее больного мужчины? – усмехнулась Лариса, взмахнув ресницами так, что сердце Андрея Петровича пропустило удар. – Легкая добыча! Такого голыми руками можно брать и в ЗАГС тащить.
– Неужели? – простодушно удивился Андрей. – И уже есть кандидаты?
– В таком деле спешить не нужно, надо дождаться стоящей добычи, – поучительно заметила Алиса.
– Главное – не промахнуться, – подтвердила ее сентенцию Лариса.
– А Илья Григорьевич разве не представляется вам завидной партией?
– Илье еще самому нужно в жизни устраиваться, – с сожалением заметила Алиса.
– Как же так? Я был уверен, что у него в жизни все схвачено, – изобразил искреннее недоумение Андрей.
– Ой, ну что вы! Ему еще расти и расти. Бурмистров Илье здорово карьеру подпортил, мальчику пришлось все планы менять. Почему, как вы думаете, он в больнице застрял? Ждет, когда история эта безобразная забудется. Бурмистров вой на весь город поднял, Илья, бедняжка, чуть с теткой не разругался. Ему теперь, чтобы на нормальное место перейти, надо репутацию исправить, – с горечью проговорила Лариса.
– Значит, не так уж все и радужно сложилось для Ильи Григорьевича, как вы мне пытались представить в начале беседы? – кивнул Андрей.
– Ой, не надо преувеличивать! – тут же бросилась на защиту приятеля Алиса. – Ну, посидит он в больнице лишние полгода, и что? Бурмистров-то вон и вовсе коньки откинул.
– Вас так обрадовало это известие? Разве Бурмистров пытался перед смертью свести счеты с Котляром? Неужели он до сих пор не забыл обиды?
– Бдил, как коршун. Вздохнуть Илье не давал, все надеялся поймать его на каком-нибудь проколе. Но Илья не дурак, шанса ему больше не дал. Вел себя, как доктор Айболит, хотя его эта рутина жуть как бесила!
– Ну да. Спал и видел, как бы из больницы убраться, – подтвердила Лариса.
– А он никогда не говорил, что хочет поквитаться с Бурмистровым? – перешел к более конкретным вопросам Андрей.
– Хотел, конечно, но для этого у него пока что сил не хватало. Надо было подождать, перейти на должность, вес набрать, а уж там…
– А может, все-таки хватило сил? – вопросительно приподняв брови, проговорил Андрей.
– Вы что, намекаете, что это Илья?! – вытаращились на него одновременно обе красотки в белых халатах.
– А вам это представляется невозможным?
Лица обеих барышень даже вытянулись от задумчивости.
– Нет! Это уж как-то неинтеллигентно получается, – покачала головой Алиса.
– Да? А две предыдущие жертвы Ильи Котляра выглядели… интеллигентно? – сухо поинтересовался Андрей Петрович.
– Да ведь это случайность!
– Трагическое стечение обстоятельств!
– Вы знаете, сколько было лет этим людям? Были ли у них семьи? Родители? Дети? И как они сейчас живут? Что чувствуют?
Под градом этих вопросов девицы как-то скисли, на их лицах теперь читалось острое желание поскорее закончить разговор и разбежаться по отделениям.
– Насколько я понимаю, до сего момента ни вы, ни сам Илья Котляр об этом не особенно-то задумывались? Вас волновало лишь то, насколько успешно он сможет выкрутиться. Не знаю, насколько добросовестно вы справляетесь со своими обязанностями, но вот, на мой взгляд, Илья Котляр заслуживал сурового наказания, а возможно, и лишения права заниматься врачебной практикой. И, насколько я понимаю, при его цинизме и пренебрежительном отношении к чужой жизни он вполне мог расправиться с Бурмистровым, по чьей вине он должен лишний год сидеть в ненавистной больнице, да еще и изображать примерного врача.
– Нет, нет. Что вы! – Лариса решительно покачала головой. – Он не мог этого сделать! Он только с виду такой, а на самом деле он очень переживал, просто показывать никому не хотел. Он гордый очень! И к тому же он на начальственный этаж никогда не ходил после того скандала, побаивался Бурмистрова. Да и директора тоже.
– Илья бы этого не сделал, – серьезно проговорила Алиса. – У него кишка тонка! Это мы так, из солидарности все эти глупости говорили. На самом деле он ужасно испугался, да и от тетки ему здорово досталось, она ему пригрозила, что он всю жизнь будет в рядовой больнице ординатором работать, если у него хоть один самый мелкий прокол случится. У Бурмистрова в администрации и в комитете тоже, оказывается, покровители имелись, так что Илье пришлось несладко. А убивать он бы не стал. Ему до перехода на новую должность всего пара месяцев осталась, он не стал бы так рисковать.
Глава 17
Итак, размышлял Андрей, сидя в своем кабинете напротив плаката с вожделенным белым лайнером, Котляр отпадает: рисковать за несколько месяцев до перехода на новую давно ожидаемую должность он не стал бы. Это очевидно. Трошкин, судя по докладу Окунькова, тоже не вариант. А вот Павел Федорович Петров – дело другое. Он, единственный из троих, так и не смог выправить своего положения и снова встать на ноги. Такое не прощается. Надо завтра послать Окунькова, пусть проверит, насколько достоверное у Петрова алиби. Но что-то подсказывало Андрею Петровичу, что не там он ищет.
Андрей Петрович откинулся на спинку стула, положил ноги на старую кособокую тумбочку, стоявшую в углу между его стулом и окном специально для этого, прикрыл глаза и позволил мыслям течь легко и свободно, куда им пожелается. Обычно такая методика давала неплохие результаты. Мысли сперва разбредались, бестолково натыкаясь то на один предмет, то на другой, перекидываясь с расстрела обывателей в штате Кентукки на вновь повысившуюся квартплату, с соседей за стенкой, повадившихся по выходным ездить на дачу и безответственно бросать свое подрастающее чадо одно в квартире, на радость соседям; на смутные слухи об очередных кадровых перестановках в управлении… Но постепенно они все же вернулись к расследованию и принялись кружить вокруг главного вопроса: кто убил, не подходя к нему вплотную, а лишь слегка касаясь мимолетными ассоциациями, всплесками эмоций, спонтанными видениями и образами.
Центральное место в его размышлениях занял несколько размытый, но узнаваемый образ покойного, сидящего за рабочим столом с легкой полуулыбкой на лице. Так он выглядел на фото, выставленном на сайте больницы. Вокруг него то появлялись, то таяли какие-то размытые картинки, иллюстрировавшие ход мыслей Андрея Петровича. Бурмистров – честный и порядочный. Прекрасный семьянин, устойчив к соблазнам. Елена Сергеевна что-то скрывает, знала о разводе, ни с кем не делилась. Почему? Скобелеву в больнице не любят. Зачем взяли? Кто ее порекомендовал?
Куда так «скоропостижно» перешел на работу другой юрист? Предложили выгодную должность за помощь в деле Котляра? Откуда взялась Скобелева? Почему сразу прицепилась к Бурмистрову? Любовь? Почему не пошла за него замуж? Она богатая, а он? Что это за ключ от банка? Что там хранится? А может, Бурмистров готовил новое разоблачение сотрудников с публичным осуждением и волчьим билетом для кого-то?
Бурмистров – главврач, он здесь царь и бог, у него была большая власть и большие возможности. У него появилась любовница, требовательная, избалованная. Бурмистров сильно изменился за последний год… Все вокруг что-то Андрею недоговаривают!
Так! Андрей выпрямился. Бурмистров вел добропорядочный образ жизни – вплоть до этой истории с Котляром. Потом он выдержал нелегкую битву в комитете по здравоохранению. Его покровители оказали ему поддержку – почему? Что им до какого-то главврача? Что они получили взамен? Бесплатные койки? Высококлассную консультацию? Нет. Наверняка им потребовалась либо встречная услуга, либо постоянное содействие.
В чем? Что это может быть? Закупка лекарств и оборудования у определенных компаний? Но этим, кажется, занимается фонд обязательного медицинского страхования. В любом случае, чего бы они ни потребовали у Бурмистрова, директор больницы должен быть в курсе. Или – в доле? Значит, к нему за пояснениями не обратишься, так же как и к главбуху, и к Скобелевой. Ведь она появилась в больнице сразу же после этой истории и явно была рекомендована кем-то влиятельным.
Андрею нужна была помощь, он слишком плохо себе представлял изнанку медицинской организации, но в любом случае, как и в любом другом государственном учреждении, на которое выделяются бюджетные средства, в больнице наверняка имеются и схемы их хищения. А, как уже упоминалось, именно это, по мнению Андрея Петровича, и было основным движущим мотивом убийцы.
Андрей долго размышлял, кто из сотрудников больницы будет предельно откровенен с ним и кто действительно имеет представление о том, что происходит в этом медицинском учреждении.
И в тот момент, когда он склонялся в пользу главной сестры кардиологии, Ольги Степановны, – просто за неимением более перспективного источника информации, – ему на ум пришел тихий интеллигентный санитар Родион Михайлович, который, кстати сказать, первым указал Андрею на возможность служебного мотива убийства. Андрей позвонил в больницу и удостоверился, что Родион Михайлович все еще на месте и дождется его, после чего прихватил куртку и вновь рванул в больницу.
