Бекки Мастерман - Прятки со смертью
— Снежок. Только не из-за лица.
— Как в…
— Чиста, как первый снег. — Она закатила глаза, я же старательно сохраняла на лице выражение вежливого внимания, вспомнив подозрение Зигмунда насчет Лауры и общественного защитника. — Слышала, доктор Вайс называет вас Стингер. Почему?
— А вас по-прежнему будут называть Снежком, когда Моррисон узнает, что вы работаете не по инструкции?
Вместо того чтобы задуматься над грозящими неприятностями с начальством, Коулмен выдала афоризм:
— Иногда приходится выбирать: строго следовать правилам или делать то, что надо.
Пора напомнить ей то, что я велела себе не забыть.
— Вы напоминаете мне стрелку компаса. Сбить вас с толку может только благородство.
Она пропустила мои слова и вновь сменила тему:
— Знаете, меня всегда интересовала одна вещь: Вайс в своей работе столько уделил внимания делу «Шоссе-66», но ни разу не упомянул о Джессике Робертсон.
— Когда он писал книгу, она числилась пропавшей без вести всего восемь месяцев. Он не слишком эмоциональный, но, думаю, даже Зигу она была очень дорога. Как и многим, между прочим.
— Почему?
— Она была по-детски непосредственна и даже внешне напоминала девочку: на расстоянии легко сходила за тринадцатилетнюю. Никогда не извлекала выгоды из недостатков других — достоинство это, вы наверняка знаете, неизвестно на такой мельнице эгоизма, как Бюро. Одна из тех редких женщин, которые могут быть слишком дерзкими, но почему-то желания влепить им пощечину никогда не возникает. Ее хотелось беречь…
И на этом о Джессике хватит, подумала я. Что там она говорила о собаке и кличке? Вовсе не светская болтовня, а попытка дать мне раскрыться? Неплохо, Коулмен. Я не добавила, что называла Джессику Новобранцем, а она меня — Учителем.
Коулмен, наверное, почувствовала, что я сказала все, что хотела, и не стала продолжать тему.
— Я принесла копии некоторых материалов по убийству — из раздела с полной информацией о Линче. Она в машине.
В нашу первую встречу Лаура предоставила мне свой анализ дела. Папка материалов по убийству являлась «священной», и выносить ее из здания офиса без разрешения запрещено. Я понизила голос и жестом предложила сделать ей то же.
— Вы что, вынесли ее из офиса?
— Ну не всю же. — Она зарделась. — Только материалы о нем — его признание, о его грузовике и остальное. Просто там информации побольше, чем я передала вам на словах.
Коулмен становилась для меня загадкой. Строгой и неподатливой в одном, и в то же время…
— Почему же тогда Снежок — ведь вы действуете не по правилам, а?
Ей все лучше и лучше удавалось игнорировать мои вопросы.
— Я полагала, мы можем поработать с материалами сегодня вечером у меня дома, а затем еще раз допросить Флойда, скажем, завтра? Может, улик нам больше не понадобится? Вдруг он хорошенько подумал над тем, что сделал? И давить на него не придется — сам правду скажет? Мне даже такое пришло в голову: а что, если то тело в его грузовике… что, если тело ему дал настоящий убийца?
— Дорогая, сбавьте обороты. Может, мы со своей интуицией бежим впереди паровоза. Дайте-ка то, что принесли, я заберу домой поработать. Мне лучше думается в одиночку. Поищу, что мы сможем завтра предъявить Линчу и чем заставим поменять легенду.
Глава 22
Остаток дня я провела, бродяжничая с Карло — «Уолмарт», «Хоум депот» и подобные заведения, — а потом запекала мясной рулет из утренней заготовки. Совсем уже под вечер я бросила всю оставшуюся энергию на то, чтобы изображать безмятежность, в чем посодействовала битва на кулаках Шварценеггера с Хищником — это всегда расслабляет меня. Карло никогда не видел этого фильма и признался, что смотрит с удовольствием. Так что отправиться поработать с материалами Коулмен удалось, когда я, как от удара, проснулась часа в четыре утра, мокрая от жара прилива и с мыслями о мертвеце в фургоне.
Уснуть уже не удастся, так что я выскользнула из постели, включила кофейник и отправилась в свой кабинет. Пристроив сбоку блокнот, чтобы сразу фиксировать, какие действия необходимо предпринять, я с головой окунулась в материал тоненькой папки. Достаточно интригующее чтение, способное отвлечь от вещей, которые я не могла контролировать.
Но здесь было далеко не все. Отсутствовали фотографии — у Коулмен не нашлось времени их отсканировать — и все имеющее отношение к первоначальной серии убийств «Шоссе-66». Раздел начинался на странице 1 с задержания Флойда Линча в 23:19 26 июля и заканчивался его письменным признанием на странице 268. В рабочем порядке имелись рапорты осмотра мест преступлений, перечни вещественных доказательств, обнаруженных в грузовике и у его владельца: пластиковые мешки, устилавшие кабину в том месте, где хранилась мумия, когда Линч шел по маршруту. Трассеологические доказательства наличия окиси натрия, который использовался для мумифицирования тела. Волосы самого Линча и мумии, оброненные, несмотря на пластиковые мешки. Книга Джефри Дивера, настолько потрепанная, будто Линч постоянно перечитывал роман, не в силах запомнить сюжет.
Распечатка электронного произведения с названием «Как убить женщину и остаться безнаказанным», автор Аноним. Копирайт 2009 года. Вот еще один странный выбор для состоявшегося серийного убийцы, помимо распечаток, которые мы видели вчера. Я сделала пометку: «Выяснить, зарегистрирован ли копирайт в Библиотеке Конгресса, если да — под каким именем».
Миниатюрный, на батарейках, видеоплеер с DVD «Зомби-стриптизерши» — тем самым, что он описывал на допросе. Дешевые часы. Пара джинсов и несколько футболок. Носки и плавки. Маленький мешок для туалетных принадлежностей. Атлас дорог. GPS-навигатор. Мобильный телефон. Журнал с распечатками цифрового тахографа.
Здесь я остановилась. В грузовиках имеются приборы — цифровые тахографы, регистрирующие рабочую активность водителей: от длительности маршрутов вплоть до указания количества часов сна, поскольку водитель может быть в любое время остановлен и проверен на предмет соблюдения требований безопасности. «Установить даты распечаток тахографа, — записала я в своем блокнотике. — Выяснить, как долго водитель обязан хранить их. Сравнить с записями данных GPS компании за период его работы в ней, если у них имеется система отслеживания своих машин по GPS».
Неожиданный всплеск вдохновения: я вытащила из своей сумки открытки, которые дал мне Зак. Действительно, последняя была отослана в июне, незадолго до задержания Линча: марка со штампом от 7 июня, место отправления — Лас-Вегас, на открытке — ночная фотография стриптиза. Бинго. «Проверить имеющиеся распечатки: где находился Линч 7 июня», — черкнула я.
К восьми утра мой список подрос: «Проверить номера в памяти его мобильного; выяснить компанию грузоперевозок, в которой Линч работал с 2000 по 2007 год, когда он купил собственный грузовик, допросить того, кому он в тот период подчинялся; поговорить с возможными „контактами“ в придорожных кафе на его маршрутах, получить выписку оплат кредитной картой». Я еще немного подумала, затем добавила: «Тщательно разобрать найденный в легковой машине мусор. Проверить пивные банки на предмет отпечатков пальцев и пробить их по AFIS». Шансы найти кого-то по ней были откровенно слабыми, поскольку большинство тех банок были выпиты местными подростками, но кто-то же подобрал их с земли и сложил в машину. И, припомнив мой последний разговор с Зигмундом, я написала: «Узнать побольшео „плечевой“ Джейн Доу с переднего сиденья „доджа“».
Не мешкая я отправила свои соображения приложенным файлом на личную почту Коулмен, чтобы та начала добывать информацию, вместе с перечнем вопросов, которые мы могли бы задать Флойду Линчу сегодня днем. Она ответила мгновенно: «Получила, убегаю на встречу в тюрьму, кстати, вы были правы! Отчасти».
Я вернулась к папке с материалами, к сводке протоколов о результатах вскрытия, начиная с обнаруженной в грузовике Джейн Доу. Мумификация, обширные твердые ткани, посмертные увечья, то-се. Ничего для меня нового.
Собралась было влить в себя дозу кофеина, когда после предупреждающего залпа мопсов услышала знакомый голос и голос Карло от входной двери. Как злоумышленник, я торопливо спрятала блокнот в свою сумку, вышла из кабинета и увидела Макса Койота. Тот стоял почти по стойке «смирно» посреди большой комнаты со шляпой в руке, но в форме и с видом полной боевой готовности.
Как я уже говорила, Макс и Карло дружили. В любое время Макс был вхож в дом — поиграть в карты или подискутировать на тему экзистенциализма. А я бы готовила им сэндвичи и слушала анекдоты, начинавшиеся с «Сартр и осел идут в бар…».
Но появление Макса так скоро после моего приключения в старом русле могло означать одно: меня пришли арестовывать. Тем не менее сознаваться прямо сейчас бесполезно. Я с трудом выдавила слова, будто застрявшие в горле:
