Николай Леонов - Проклятая усадьба
– Тогда давайте присядем, – сказал сыщик и устроился на стуле. Вдова села в кресло у окна.
– Вы за обедом сказали, что плохо себя чувствовали, – напомнил Гуров. – А что случилось, если не секрет?
– Однако, ну и вопрос! Это просто наглость! – Татьяна Кононова возмущенно покачала головой. – Вот уж точно это не ваше дело. Пользуясь вашим собственным выражением, это секрет.
Однако Гуров не обратил внимания на ее тон.
– Возможно, что-то было не в порядке с сердцем? – продолжал он как ни в чем не бывало. – Или с головой?
– Вы что, решили поразить меня своим полицейским хамством? Почему у меня должны быть проблемы с головой? На что вы намекаете?
– Я не сказал «проблемы», – поправил ее Гуров. – Я лишь предположил, что у вас могла болеть голова. В чем же здесь хамство?
– Почему у меня вдруг должна заболеть голова?
– Потому что она у вас в этом доме уже болела.
– Что вы мелете?! Что за бред?!
Татьяна Кононова в возмущении вскочила с кресла.
– Все, я больше не собираюсь слушать эту ерунду, – заявила она, направляясь к двери. – Я уезжаю!
Гуров и не думал ей препятствовать. Он невозмутимо продолжал сидеть, оглядывая комнату. Казалось, его весьма занимал рисунок на обоях. Но когда вдова уже открыла дверь, вслед ей раздался голос сыщика:
– Езжайте, прокатитесь до Кашина. А потом обратно…
Кононова круто развернулась.
– Почему это я должна ехать обратно? – грозно спросила она.
– Потому что следователь Ярыгин не выдаст вам постановление о снятии подписки о невыезде. А не сделает он это потому, что я недавно просил его об этом.
– Вы просили?! Вы?!
Удивление вдовы было безмерно.
– Но почему? Ведь вы сами недавно просили его о другом! О том, чтобы мне разрешили вернуться в Москву!
– Да, просил, – согласился Гуров. – А теперь я понял, что слегка поспешил, что к вам еще есть вопросы в связи с убийством вашего мужа. Я признал свою ошибку, объяснил ее следователю, и он согласился со мной. Так что ехать в Кашин вам незачем.
– Но… почему вы так сделали?
– По нескольким причинам. В частности, потому что вы не хотите отвечать на мои вопросы.
– Какие вопросы?
– Например, о вашей головной боли. Она вас не беспокоит?
– Далась вам моя голова! С чего вы решили, что она должна болеть?
– А с того, что вы сами два дня назад жаловались на сильную головную боль. Не помните? Боль была такой сильной, что вы в час ночи пришли в комнату Сергея Сургучева и просили у него… что вы просили, не подскажете?
Эти слова произвели на Татьяну Кононову такое впечатление, словно ее ударили. На мгновение ее лицо исказилось. Но затем она овладела собой.
– Да, и правда! – воскликнула она. – Я совсем забыла! Совсем! Простите, если я несколько резко… Но я и правда забыла, и ваши расспросы показались мне…
– Ничего, я не в обиде, – заверил ее Гуров. – Так все-таки, как ваша голова? Сейчас не болит?
– Нет, сейчас все в порядке, – заверила Татьяна.
Она закрыла дверь и вернулась в кресло.
– А что случилось в ту ночь? У вас был болевой приступ?
– Да что-то вроде этого. Возможно, случился спазм. У меня бывает повышенное давление. И в этот раз тоже. Я стала искать, ничего не нашла и пошла искать помощи.
– А почему вы обратились именно к Сургучеву?
– Потому что все остальные спали, – объяснила вдова. – Ведь была уже глубокая ночь. Половина первого, кажется. А у него еще горел свет. Мне из окна было видно, что его окно тоже освещено.
– А к мужу вы обратиться не могли, потому что он ушел…
– Да, ушел на свидание с этой тварью, с Натальей!
– Но ведь был еще дежурный охранник. Вы могли к нему обратиться.
– Я как-то не сообразила. Понимаете, когда голова болит, плохо соображаешь…
– Так у вас часто болит голова?
– Да, часто.
– А к врачу обращались?
– Ну, кто же идет к врачу с обычной головной болью? Нет, я сама справлялась.
– А что вы обычно принимаете?
Этот простой вопрос вызвал у вдовы замешательство. Она на секунду задумалась, потом ответила:
– Разные средства. Чаще всего баралгин.
– Это не самое распространенное лекарство против головной боли, – заметил Гуров. – Обычно принимают что-то другое. Вы всегда его принимаете?
– Да, обычно… Хотя и другие тоже.
– Он у вас и сейчас с собой?
– Как же он может быть у меня с собой, если он у меня кончился? – удивилась Татьяна Михайловна. – Как раз в тот день и кончился.
– А упаковка где?
– Какая упаковка?
– От лекарства. Ведь должна остаться упаковка.
– Но я ее выбросила, естественно!
– Так что, охранник вам помог?
Татьяна Михайловна вновь опешила; вновь, как и в начале разговора, она решила, что сыщик над ней издевается.
– Какой охранник? О чем вы?
– Ну, как же? Разве вы забыли, что вам посоветовал Сургучев? У него лекарства не оказалось – да и не могло быть, ведь у него никогда голова не болит, чем он гордится, – и он посоветовал вам обратиться к дежурному охраннику. Вы обратились?
Гуров думал, что вдова вновь затруднится с ответом. И не угадал: Татьяна Михайловна ответила сразу:
– Нет, не стала. Я была уверена, что уж если у Сергея лекарства не нашлось, то у охранника тем более не будет. Я вернулась к себе в комнату, сделала холодный компресс на голову, легла – и незаметно уснула. А когда проснулась, голова уже не болела.
– А во сколько вы проснулись?
– Я не помню… часов в восемь, в девятом…
– И вы не удивились, что мужа все еще нет?
– Почему же, удивилась. Даже встревожилась. Я решила выйти и расспросить, не видел ли кто Аркадия. И тут мне рассказали эту ужасную новость…
– А когда вы засыпали, выстрел вам не помешал?
– Какой выстрел? Ах, выстрел! Нет, знаете, как-то… Наверно, в это время я уже спала.
– А после той ночи у вас голова еще болела?
– Нет, больше нет…
– Но баралгин вы, конечно, купили? Сделали запас?
– Нет… Да и где я могла его купить? В город я не ездила…
– Для этого вовсе не обязательно ехать в город. Я узнавал у горничных, и они мне сообщили, что гости, когда им что-то нужно, обычно делают заказы водителю Семену, или управляющему, или повару, когда он едет за продуктами – и они привозят все необходимое. Значит, вы не стали делать такой заказ?
– Нет, я об этом забыла.
– Удобная у вас, однако, голова, Татьяна Михайловна, – заметил Гуров. – Она болит как раз в тот момент, когда убивают вашего мужа. А потом боль совершенно стихает и более вас не беспокоит. И эта внезапно возникшая, по вашему утверждению, головная боль побудила вас нанести полночный визит к Сургучеву. И тем самым позволила обеспечить алиби сразу двоим людям: ему и вам самой.
– Мне?! – Удивление вдовы было безмерно. – Мне обеспечить алиби? Зачем? Мне оно не требуется!
– Тут вы ошибаетесь. Очень даже требуется. Поскольку у вас был повод желать смерти Аркадия Кононова. И повод этот – ревность. Разве вы не ревновали мужа?
Вдова в упор смотрела на сыщика. Ее лицо больше не выражало любезность, готовность точно ответить на поставленный вопрос. Теперь, как и в начале их разговора, оно выражало лишь злость.
– Да, ревновала! – ответила она. – И имела неосторожность сама вам об этом сказать. Сказала, что знала о его изменах. Понятное дело, теперь вы состряпали версию. Конечно, очень удобно! Кто убил Кононова? Ясное дело, ревнивая жена! Достала где-то пистолет Вдовина, обулась в башмаки Вдовина и пошла убивать. А попутно создала собственный призрак, который явился к соседу, чтобы попросить болеутоляющее. Вот только интересно, как вы все это будете излагать в суде!
– Никак не буду, – безмятежным тоном отвечал Гуров. – Кто же такую версию будет всерьез рассматривать? Разумеется, вы не были у «зеленого грота». И не бросали пистолет в пруд. Вы в этот самый момент стучались в комнату Сургучева. Кстати, а выстрел вы разве не слышали?
– Я же вам объяснила: я в этот момент уже заснула.
– Нет, виноват, этого случиться никак не могло, – мягко заметил Гуров. – Ваш собеседник Сургучев показал, что слышал выстрел как раз в тот момент, когда вы стучались к нему в дверь. Вы также не могли его не слышать.
– Но вы сами спрашивали, не помешал ли мне выстрел уснуть!
– Ну, это я оговорился. Мне простительно: ведь меня не было в усадьбе в ту ночь. А вы были. Вы точно знали, что делали. Как же вы не слышали выстрела?
Лицо вдовы вновь изменилось. Она больше не злилась, не обижалась на сыщика. Теперь лицо Татьяны Михайловны выражало спокойную уверенность.
– Да, все верно, – сказала она. – Спасибо, что напомнили. Теперь и я все вспомнила. Действительно, я слышала какой-то хлопок, когда стояла в коридоре. Но, поскольку у меня сильно болела голова, я не обратила на него внимания. Ну что, надеюсь, теперь вы задали все ваши вопросы?
