Дело о демоническом коте - Лариса Куницына
Марк хорошо помнил статную красавицу с белоснежными волосами, одетую в белое, расшитое золотом платье. Но у испуганно смотревшей на него снизу вверх женщины не было с ней ничего общего. Она была маленького роста, худая и закутана в какие-то бесформенные обноски. Из-под серого льняного чепца торчали в стороны выцветшие жалкие кудряшки, а на желтоватом конопатом лице с большим носом поблёскивали бледно-голубые испуганные глазки.
Она пригласила их войти, и Марк, поманив с собой Рауля и Эдама, вошёл. Джин Хо приглашение не требовалось и он протиснулся во двор впереди остальных. Не обращая внимания на оторопевшую хозяйку, он, подозрительно принюхиваясь, обошёл маленький двор, а потом направился к дому.
Внутри было сумрачно и пыльно. Старые вещи громоздились вдоль стен в таком беспорядке, словно были когда-то сложены туда второпях и тут же забыты. Сутулая фигурка госпожи Картье с тусклой лампой в руке бочком пробиралась мимо этих куч хлама, и Марку стоило определённых усилий, чтоб протиснуться следом и не обрушить все эти завалы.
Она привела их в небольшую гостиную, где царил относительный порядок, и присела в кресло. Здесь был только один стул, и Марк сел на него напротив хозяйки, предоставив своим спутникам стоять, а лис по своей привычке принялся бродить вокруг, всё осматривая и обнюхивая.
— Простите, что мы нарушили ваш покой, госпожа Картье, — учтиво произнёс Марк. — Дело в том, что мы проверяем обстоятельства смерти Колетт Боде, и беседуем с её соседями.
— Колетт Боде? — спросила скрипучим голоском женщина. — Кто это?
— Горничная госпожи Дюссо.
— Ах, та девушка… Мне очень жаль её. Она была такая молодая, и умерла так рано. Но я ничего не знаю об этом.
— Она ведь, кажется, была груба с вами и даже обвинила вас в колдовстве?
— Она была не слишком умна и любила выдумывать, — вздохнула госпожа Картье. — Она часто обвиняла людей во всяких грехах. Она говорила, что трактирщик скупает краденые вещи, госпожа Леру прячет под кроватью любовника, а кружевница Барбе будто бы раньше работала в доме удовольствий. Это всё были пустые выдумки, и её никто не слушал. Я думаю, что её не любили, и она пыталась таким образом отомстить своим обидчикам и привлечь к себе внимание. Я не сердилась на неё, ведь все знают, что я веду благочестивый образ жизни и часто посещаю святые места.
— Но почему же она говорила о вас такое? Вы чем-то её обидели?
— Вовсе нет. Я почти не разговаривала с ней. Я редко выхожу из дома, только на рынок, да в трактир, если у меня нет сил готовить. Я тоже была удивлена, услышав, что она распространяет обо мне такие слухи. Но потом подумала, что это из-за Фурфура, моего кота. Он почему-то невзлюбил её, — она неожиданно всхлипнула и, вытащив из рукава платочек, промокнула глаза, а потом высморкалась. — Впрочем, она кидала в него камнями. Удивительно ли, что несчастный малыш так ненавидел её!
— Ах, да, ваш кот! — Марк осмотрелся по сторонам. — Где же он? Я слышал, что он очень большой и пушистый! Интересно было бы взглянуть на такого красавца!
И тут госпожа Картье внезапно разрыдалась. Она согнулась, тряся своими кудряшками, и плакала навзрыд, чем смутила находившихся рядом оруженосцев. Даже Джин Хо, который в это время рассматривал какие-то фарфоровые фигурки на этажерке в углу, с недоумением обернулся. Марк терпеливо ждал, когда она успокоится.
— Простите, — продолжая всхлипывать, произнесла она. — Для меня это такое горе! Недавно я ездила в Лакрю, там есть горячие источники, возле которых можно недорого снять домик. Целебная вода помогает мне унять боль в суставах. Поскольку я живу одна, мне не с кем было оставлять моего котика, потому я всегда брала его с собой. И в этот раз, когда я купалась, он убежал, и его загрызли бродячие собаки.
— Ужасно, — с сочувствием произнёс Марк.
— Он был для меня единственным близким существом! — провыла она, теребя свой платочек. — Такой ласковый и добрый. И умер так ужасно! А я осталась совсем одна.
— Сожалею о вашей утрате. Скажите, когда вы уехали на воды?
— Сразу после Христофорова дня и была там месяц.
— Значит, вы вернулись недавно?
— Три дня назад. Я бы осталась там дольше, но всё-таки это довольно дорого. Я не богата, мне приходится быть бережливой.
— А скажите, госпожа Картье, как давно вы живёте в Ранкуре?
— Уже двадцать лет, — она печально кивнула. — До этого я жила в Лейдене, зарабатывала на жизнь вышиванием. Но у меня болели руки и спина. Я не знала, что мне делать, но тут получила письмо от стряпчего моей бабушки, жившей в Ранкуре. Он сообщил, что она умерла и оставила мне в наследство дом и небольшую сумму денег, которую можно положить в рост и жить на проценты. Это было для меня спасением, потому что вскоре моё здоровье пошатнулось ещё больше. Я продала свой домик в Лейдене и переехала сюда. Так и живу здесь.
— У вас хорошие отношения с соседями?
— Да, они все очень милые и заботливые люди. Трактирщик, господин Рубен даже посылает мне еду, когда я болею и не могу выходить. А госпожа Дюссо посоветовала мне мазь от болей в суставах. Я заказываю её у того же аптекаря, что и она, и теперь лучше сплю по ночам. Я вполне довольна своей жизнью здесь. Вот только мой несчастный Фурфур… — и она снова разрыдалась.
— Что ж, не стану докучать вам, — поднялся Марк и, кивнув оруженосцам, направился к двери.
Он снова пробрался в темноте между кучами хлама и, выйдя на улицу, с наслаждением вдохнул свежий воздух. За ним, едва не чертыхаясь, выскочили оруженосцы, а уже потом с независимым и спокойным видом появился Джин Хо, смахивая с кружевных манжет пыль и клочья паутины. Взглянув на Марка, он прошествовал к калитке и, распахнув её, обернулся:
— Вы идёте?
Марк поспешно двинулся за ним. Он был разочарован тем, что увидел, и как раз раздумывал, где ещё можно поискать
