Хранитель проклятых домов - Лок Август
Леди замолчала и уставилась на свои руки. Давние воспоминания все еще причиняли девушке боль. Но рыжий гад в лице нашего несравненного начальника остался равнодушен к ее терзаниям.
— Дальше. Мне интересно, как скоро вы поняли, что это была ловушка?
— А с чего вы взяли, что это была именно ловушка?
— Эрвин! — громогласный рев Августа в этот раз ничуть меня не напугал, то ли привыкать начал, то ли сразу понял, что гнев носил скорее показательный характер.
— Он прав, мистер Лок. Я тоже сначала отмела это предположение как абсурдное. Зачем ему, наследнику процветающего рода, похищать девицу без денег, родни и памяти? Решила, что просто намудрил с заклинанием. Одно было непонятно, почему старуха так легко ушла. Не считая руки, конечно, — Лора смутилась, и от ее вспыхнувшего румянца что-то во мне сладко сжалось, — Стихийники, как я знала из того скудного числа книг, что мне удалось прочесть, нечистью не являются, всего лишь люди, связанные с Миром особым образом. А нечисть — это что-то страшное, что воет по ночам и ест детей.
Девушка рассмеялась, чисто и искренне, поражаясь собственному невежеству. Лок иронично изогнул одну бровь и улыбнулся самыми краешками губ. Я потупился и постарался мысленно распахнуть под своими ногами врата в подземный мир, мое невежество оставалось со мной по сей день, и было, по всей видимости, даже более беспросветным.
— Ничего страшного, мой глупенький мальчик, тебе еще предстоит убедиться, что не всякая нечисть так страшна, как ты прошлой ночью, — Август расхохотался, — Мы с леди Инк, например, — милейшие представители нечеловеческого племени. Да и ты достаточно редко, как я успел заметить, жрешь без разбору полубогов.
В начале этой тирады я возжелал, возжаждал начальника убить, затем скептически допросить, а в самом конце — умолять о разъяснении. Да уж, я, оказывается, действительно весьма разносторонняя и непостоянная личность. Решил остановиться на последнем варианте действий. Пока. К первому всегда успеется вернуться.
— Каких еще полубогов? Я вроде только нашего Скридуса понадкусывал, — тут я сообразил, что сказал, и взмолился о вратах ада с удвоенной силой. Но Лора, к моему удивлению, и бровью не повела.
— Так я о нем и говорю, — весело подтвердил Август, — Именно червеобразного полубога, в которого мы с тобой его и превратили.
— Вот так, — я загрустил, — мечтал человек стать полубогом, только сбылось, а его раз — и схрямкали.
— Чем оказали ему невероятную услугу, — закончил начальник.
— Ну ничего себе услуга!
— Мистер Лок, позвольте, я объясню, а то мы так до завтра не разберемся. Мой бывший, — она замялась, подбирая слово, — друг мечтал стать богом. Калариус верил, что по Пути Мертвых можно дойти до высшей ступени бытия. И у него почти получилось, но вмешалась я. Честно говоря, я тогда просто испугалась, он пропал из виду, отрекся от всего, что между нами было… — леди вздохнула, — И я повела себя так, как повела бы почти любая влюбленная и отвергнутая женщина. Думала, заявлюсь внезапно, потребую объяснений, а в итоге… Мне и в голову не могло прийти, что он продвинется так далеко в своем стремлении. Вы с мистером Локом закончили превращение. Он мне уже рассказал, еще там, в особняке. Но быть полубогом-червем Калариусу было недостаточно, он всегда хотел большего… Глупый мальчишка! Его мечта была недостижима!
— Леди Инк, мы уже имели честь убедиться, что это не так.
— Потому что вы совершили невозможное! Каковы были шансы, что этого упрямца в конце концов сожрет, не убьет, а именно съест, стихийник-полукровка? Таких вообще на весь мир едва ли десяток наберется! И кровожадных червеедов среди них нет. Не было. Пока Эрвин с ума не сошел.
— Ну, не судите его слишком строго, ваш друг, подозреваю, был ужасно невкусным, — Лок веселился от души, я же чувствовал себя по меньшей мере каннибалом-детокрадом.
— Я не на Эрвина сержусь, а на идиота этого мертвоходного. Фух. Простите, господа, накипело.
— Извините, я правда не хотел его есть, — мои слова были едва ли громче шепота, но леди все равно расслышала и улыбнулась мягкой и светлой улыбкой. Солнце, домашний очаг, божественный свет, а не человек!
— Вы исполнили его мечту, а это дорогого стоит. Путь Мертвых называется так не для красного словца. Это не метафора. В конце, там, куда он ведет, нужно умереть. Особым образом и при особых условиях, почти недостижимых. Зато награда — вечная жизнь и божественная сила. Буквально божественная! Теперь Скридус стал частью пантеона, историков и Хранителей Путей ждет в связи с этим много бумажной работы, но… Я за него, пожалуй, рада.
— Расскажите, о великодушнейшая из ведьм, что было дальше? Вот вы поняли, что в ловушке и…
— И заодно поняла, что я не человек, — Лора рассмеялась, звонко, по-детски, — Не сразу, конечно, но поняла. А потом мне Армхаус рассказал, к какому именно племени я принадлежу. И предложил на выбор два варианта — Дом Утех или его дом. Либо жена, либо дама для удовлетворения низменных потребностей. Выбор очевиден. Молодой наследник рода Инк был красив, умен и искусен в колдовстве. Думаю, он действительно полюбил меня в дальнейшем, тогда же просто хотел обзавестись уникальным экспонатом. Он был коллекционером, огромные залы занимали чучела мифических животных, кристаллы, артефакты из других миров. А я казалась ему замечательной, самой главной коллекционной диковиной. Жена — суккуба! Вы только вдумайтесь, сколько плюсов в таком удивительном союзе! Для него, разумеется. И ТОЛЬКО для него.
Я уставился на Лору круглыми глазами и не мог произнести ни слова. Так вот что за чертовщина творилась с моими чувствами все это время!
Глава 15
— Я должна попросить у тебя прощения, Эрвин…
— Пожалуй, действительно должны, — вздохнул я и посмотрел на леди Эйк с совершенно новой стороны. Теперь прелестная колдунья вызывала лишь легкое отвращение и тупую, ноющую боль в сердце.
— Мне почти всегда удается контролировать свой дар, — девушка заметила, как исказилось мое лицо и поправилась, — свое проклятье, но когда верх берут эмоции, становится очень трудно. Я не хотела, — она закрыла лицо руками, смущаясь ли, пряча ли улыбку, не знаю, — воздействовать на тебя. Сначала была испугана, когда узнала, что вместо мистера Лока приехал другой человек. Потом — смущена твоим искренним участием и симпатией. По крайней мере, они КАЗАЛИСЬ искренними… Как ты наверное уже понял, в моем положении никогда нельзя быть уверенной…
— Давайте для пользы дела предположим, что извинения приняты, — холодно прервал ее я, мне не хотелось больше слушать этот бред, вне зависимости от того, сколько правды в нем было, — Лучше расскажите, что было дальше. Вы стали женой Армхауса Инк и…
— Ты… Вы правы, у вас нет оснований верить моим словам…
— Дети! А ну подобрали свои прекрасные розовые слюни, и за работу! — рявкнул Лок.
Мы последний раз обменялись взглядами, печальным с ее стороны, обиженным — с моей.
— Я стала женой Армхауса и пожалела об этом. До самой смерти супруга я ни разу не покидала дом. Гостей мы тоже не приглашали. Колдун и богатый наследник, баловень судьбы, любимец знатного семейства, он был невероятно ревнив. Даже сама мысль о том, что кто-то по воле чар суккуба или по воле сердца посмотрит на меня влюбленным взглядом, вызывала у него ярость. Тогда и появился ров с саламандрами. Не для того, чтобы удержать меня внутри, заклятье ведьмы справлялось с этим прекрасно, а чтобы никто не мог проникнуть внутрь. Да, у нас были слуги, но почти все из них — женщины. Единственным мужчиной, чье присутствие Армхаус мог терпеть, был наш слепой дворецкий. Когда подрос сын, паранойя мужа перешла все возможные границы.
Он обнаружил, что стареет, в то время, когда я остаюсь такой же молодой, как в день нашей встречи. Однажды ночью я спустилась в сад. Мне нравилось смотреть, как отблески саламандрового огня мелькают сквозь щели в воротах. Иногда над забором взлетали искры, и тогда можно было представлять себя не узницей, а гостьей на празднике фейерверков. В ту ночь я не осталась на крыльце, а ушла в беседку, хотелось отойти как можно дальше от опостылевшего особняка. Я просидела, погруженная в свои мысли, добрых полчаса, когда услышала тихий разговор. Слов было не разобрать, но голос мужа я узнала сразу. Тогда я беззвучно направилась в сторону звука, стараясь держаться в тени, и увидела два силуэта у самых ворот. Это были Артхаус и Прайнер, его поверенный. Гость был завернут в мантию с капюшоном, скрывающим лицо, но его выдавала особенная, протяжная манера говорить.
