Из Ниццы с любовью - Елена Валентиновна Топильская
Регина скривилась.
— Горчаков, молчал бы уж, не позорился.
— А что? — не унимался Лешка. — Если не знать, где купили…
— Вот я и говорю, не позорься. Налей лучше девушке, — она протянула ему наполовину полный бокал.
— У тебя же там есть еще.
— Не люблю допивать до дна, мне надо, чтоб бокал все время был полный.
— Понятно, — философски заметил Лешка, наливая Регине. — Это жизненное кредо. Ты в долг, наверное, давно не жила?
Ответить Регина не успела, застыв с поднесенным ко рту бокалом: она одна сидела лицом к телевизору. Глаза у нее так округлились, что мы все, как по команде, развернулись к экрану. Музыкальная программа кончилась, показывали новости. Конечно, во первых строках фигурировал сегодняшний труп, его правда, сняли довольно деликатно, издали, чтобы телезрители не успели испугаться, и так стремительно оттараторили комментарии, что даже Сашка ничего не понял, кроме того, что диктор несколько раз отчетливо повторил: «Шарлин Фицпатрик, Антиб, Англетерр». Ага, значит, опознали, сомнений уже нет.
Картинка осмотра трупа, которую мы с Горчаковым имели счастье сегодня лицезреть воочию, сменилась видами Антиба, показали гостиницу, в которой, видимо, жила эта самая Шарлин, показали также симпатичную, довольно молодую чету — наверное, родителей Шарлин, мама плакала и ломала руки, отец, стиснув зубы, держал ее за плечо. Потом в телевизоре появился диктор, залопотал что-то с немыслимой скоростью, а потом во весь экран нам подали изображение газетной страницы с весьма удачной фотографией нашего знакомца — предмета Регининой страсти нежной, брутального самца на «Хонде Хорнет». В наступившей тишине явственно клацнули о край бокала Регинины зубы.
9
Вечер был испорчен, потому что Регина встала, ни на кого не глядя, отставила бокал и молча ушла к себе в спальню. Господи, каким боком этот брутальный самец оказался замешан еще и в исчезновении юной туристки? И вообще, его как-то слишком много в данной местности. Куда ни плюнь — везде этот жиголо, кофе попить нельзя без того, чтобы он не нарисовался поблизости. Телевизор не включи — сразу покажут его голливудский образ. Тоже мне, Вигго Мортенсен! Он и в самом деле чем-то напоминал актера Мортенсена — статью, мужественной небритостью, блуждающим взглядом, немного не от мира сего…
Горчаков оглянулся на мраморного купидончика — под его крылышком на лестнице еще отдавалось эхо Регининых каблуков, и оперативно разлил по бокалам остатки вина.
— Ну… желаю, чтобы все!
Мы чокнулись и послушно выпили. Горчаков оглядел оставшихся.
— Ну что, обсудим? Дела хреновые,
— В каком смысле? — испугалась Лена.
— В таком. Вы заметили, что у нас сегодня весь день местный гопник на хвосте висел? — спросил Горчаков абсолютно серьезным тоном.
Я уже собралась было посмеяться, как вдруг мой муж так же серьезно кивнул.
— Еще бы. Я его срисовал на пароходике из Сент-Маргерита. Он вчера за нами катался на «Ситроене». И сегодня проводил нас до Эза.
Черт! Так вот откуда мне знаком был сегодняшний экзальтированный французик, который обругал Горчакова за то, что тот едва не попал ему под колеса! Точно, это же ему Регина практически уселась на колени на пароходике по время морской качки.
— Я специально ему под колеса сунулся, — продолжал Лешка, — чтоб он рожу свою высунул. Точно, он.
Они с доктором Стеценко удивительно хорошо понимали друг друга.
— А может, это совпадение? — робко спросила Лена. — Зачем ему за нами следить? Может, ему просто Регина понравилась? И он хотел с ней познакомиться?
— Вот и знакомился бы на корабле, — ответил Лешка. — Только там он морду воротил, а потом вдруг привязался. Сто процентов, он и на Сент-Маргерит за нами катался, а не просто на экскурсию. Интересно, что ему надо?
— Леха, в этом контексте взлом нашей виллы приобретает новый смысл. — Александр открыл новую бутылку вина. — Что-то им действительно от нас надо. Понять бы, что?
Горчакова страшно перепугалась, вскочила и понеслась проверять, хорошо ли заперты двери и окна, а проверив, подсела поближе к мужу и прижалась к нему.
— Я спать не смогу! — заявила она. — Мне и так все время чудится, что кто-то лезет.
Я фыркнула.
— Брось, Лена, Горчаков так храпит, что мы танковой атаки не услышим.
— Я храплю? — возмутился Горчаков. — Да я сплю, как зайчик!
— Ближе к делу, зайчик, — оборвал его Стеценко. — Давайте решать, что делать. Я лично под колпаком чувствую себя неуютно. Кто их знает, что им в голову придет?
— Вообще да, он похож на мошенника, — согласился Горчаков. — Наверняка провокацию какую-то замышляет.
— Какую, Леша? — Мне в это не верилось.
— Какую? Завтра он на шоссе бочину нам подставит — и привет. До морковкиного заговенья не расплатимся.
— У нас страховка, — возразил Александр.
— Ой, я вас умоляю! У них наверняка есть схемы, как с лохов получать. Языка не знаем, запугают нас, сами с себя все снимем и им отдадим.
— Леша, — я все-таки в это не верила, — ну не похожи мы на людей, с которых можно получить приличные деньги. Не за двести же евро он такую комбинацию крутит? Следит за нами, и не один день, в дом лезет, рискует?
— Ну, Регина-то, положим, не на двести евро тянет, — не согласился Горчаков. — Вдруг они ее хотят похитить? И выкуп попросить?
— Слушайте, а может, он из полиции? — осенило меня. — Расследует исчезновение английской туристки. Уже понятно, что в деле засветились русские…
— Ты про этого красавца? — с лету подхватила Лена. — Ну да, он же по-русски говорил в кафе.
— Вот-вот, — продолжала я. — А тут мы, заселяемся на виллу «Драцена». А потом практически под нашим носом труп вылавливают. Вот он и следит за нами, вдруг мы в контакте с подозреваемым.
— Значит, и на виллу к нам он забирался? — Лена поежилась. — У них что, полиция тоже беспредельничает? Без санкций вламывается в частные дома?
— А ты что, кино французское про полицию не смотрела? — погладил ее по голове Горчаков. — Тут все, как у нас.
Стеценко вздохнул.
— Так. Вот то, что тут все, как у нас, меня устраивает меньше всего. И ладно, если этот худосочный на «Ситроене» — грабитель или мошенник, это полбеды. Меня беспокоит, не связан ли он с убийством. Это значительно хуже.
— Чем хуже? — простодушно спросила Лена.
— Чем? Тем, что убийца опаснее мошенника.
Лена изменилась в лице так, что я рванулась со своего места к ее трофеям, разложенным на диване.
— Лена! Сумку-то покажи!
Она показала — сначала нехотя, потом втянулась, мы по очереди пофорсили вдоль гостиной с новой сумкой, потом по очереди примерили
