Анастасия Валеева - Знак Скорпиона
Через мгновение бодрой трусцой грузный Руденко подбежал к машине. Собака, спущенная с поводка и подозрительно присматривающая за ним, приняла подобную поспешность за знак трусости испугавшегося противника. Именно поэтому в первое мгновение без малейших сомнений мордастая бульдозерообразная псина кинулась было добивать противника и ловить его ускользающие ноги своими острыми зубами. Но к счастью для достоинства лейтенанта у хозяина оказалась неплохая реакция и он ухватил свою собаку за шкирку, видимо, не желая сталкиваться таким образом с милицией.
– Черт, е… полудурок со своей шавкой, извини, – покосился он на Яну.
– Не появлялся. – спокойным голосом констатировала Милославская. – Поехали назад, но только медленно.
Руденко даже не стал задавать вопросы, послушно заводя мотор. Несколько томительных мгновений Яне уже казалось, что все напрасно, они не смогут тронуться с места. Но затем подозрительное пощелкивание и постукивание в недрах его старушки стихло и машина двинулась в обратный путь. Первые капли дождя ударили в стекла машины. Напряжение, испытываемое Яной дошло почти до предела, хотя внешне обнаружить это было невозможно.
Яна внимательно вглядывалась в дома, мимо которых они проезжали. Девятиэтажек было много, но ее интересовали лишь те, на которых мерцали неоновые буквы. Наиболее подходящим показался дом, привлекающий мирных граждан страховаться именно здесь. Теперь ее взгляд заскользил по прилегающим и расположенным поблизости двухэтажным особнякам.
Когда были обследованы уже четыре двора, Руденко от ругательств в бессмысленности их занятия останавливал лишь решительный и уверенный вид Милославской. Машина заехала в пятый двор и сердце Яны замерло. Жутковатое ощущение «deja vu», как и в том случае, когда она впервые услышала голос Воронцовой. Яна, казалось, вновь перенеслась в свое видение. Опрометью выскочив из автомобиля, совершенно не задумываясь о возможной опасности, если убийца еще не ушел, Милославская подбежала к джипу и протянула руку, чтобы открыть дверцу, когда лейтенант, проявивший неожиданную расторопность, остановил ее. Молния, как в третьесортном фильме ужасов, прочертила небо, озарив все вокруг дрожащим нереальным светом. Фонарь все также раскачивался то загораясь, то потухая.
– С ума сошла, – театральный шепот Руденко из-за вновь прозвучавшего грома был почти не слышен. – Отойди. Вдруг у него оружие. Да и вообще, – заговорил в нем профессионал, ревностно охраняющий возможные улики. – Здесь могут быть отпечатки, не трожь.
Разглядеть через тонированные стекла ничего не получалось и Яна с неохотой отступила. Она понимала, что если и правда найдут труп, Руденко придется отчитываться за присутствие постороннего человека, чьи отпечатки могут запутать дело. Лейтенант извлек из кармана большой клетчатый носовой платок, осторожно обернул им руку и попробовал открыть дверцу. Она не поддавалась. Раздосадованный Руденко подошел к машине со стороны водителя и повторил свой маневр. На этот раз никаких проблем не возникло.
Но открывшаяся дверца таила за собой сюрприз. Как чертик из коробочки, следом за ней на ошарашенного Руденко вывалилось тело мужчины, в котором Яна при свете вновь блеснувшей молнии без особого затруднения узнала Никитина. Точно аккомпанируя всему происходящему вновь прозвучал жутковатый в подобной обстановке гром. Ночь приобретала сюрреалистические аспекты фантасмогорического кошмара.
Лейтенант с трудом сдержал эмоции и выразительные словечки, просившиеся на язык. До последнего мгновения он все же окончательно не мог поверить Яне, считая, что все это всего лишь «сбой» в ее непонятной системе взаимодействия с «потусторонними», как он говорил, силами. И думал он раньше не столько о предотвращении возможного убийства, как об оправданиях и извинениях, которые придется принести разъяренному хозяину.
Но извинения в данный момент, как оказалось, приносить можно было только трупу или во всяком случае бессознательному телу. Как Яна, до нитки уже промокшая под проливным ливнем, и предполагала, убийцы на месте уже не было. Они опоздали. Отчаяние и даже злоба на нерасторопного и недоверчивого лейтенанта охватили Милославскую. Если бы он только поторопился… Она приблизилась к машине, сопровождаемая промокшей, но предано ступающей рядом Джеммой.
Неожиданно лейтенант крикнул:
– Он жив! Беги, вызывай скорее опергруппу и скорую помощь.
Яна мгновенно кинулась к ближайшему подъезду. Настойчивый трезвон в первую дверь ничего не дал. Кто-то лишь закопошился в квартире, изучил женщину через дверной глазок, но други признаков жизни не подавал. Яна уже метнулась к другой двери, крича:
– Пожалуйста, помогите! Человеку плохо, вызовите скорую помощь!
Следующая дверь приоткрылась. Здоровенный накачанный бугай, в здоровенных семейных трусах с трогательными голубенькими цветочками, вооружившийся каким-то железным прутом подозрительно оглядывал нежданную посетительницу:
– Чего орешь? Шляются тут всякие, бандиты, да наркоманы? Надралась что ли?
Яна, проклиная нашу жизнь, заставляющую в каждом человеке ночью видеть врага и преступника поспешно заговорила:
– У вас есть телефон? Вызовите скорую помощь и милицию, срочно.
– Щас!
Недоверие в глазах мужчины окончательно не исчезло, но он запер дверь и отправился, как понадеялась Яна, все же звонить.
Милославская тем временем вихрем вылетела во двор. Лейтенант растерянно стоял рядом с джипом, прикрыв дверцу. Трогать Никитина он побоялся. Прежде всего не только из-за того, что мог уничтожить следы преступника, но и опасаясь причинить вред раненному.
– Я читала, что при передозировке необходимо ни в коем случае не позволять человеку спать. Надо беспокоить его, заставлять двигаться, что угодно, но не сон.
– А если ты ошиблась? – недоверчиво проговорил Руденко. Вдруг это не наркотик и не героин вовсе?
Яна лишь кинула яростный взгляд. Неожиданно вспомнив, что неверие в предчувствие Яной несчастья повлекло это роковое опоздание, Руденко засуетился. Приоткрыв дверцу он еще раз осмотрел мужчину, убедившись что признаков повреждений и ран вроде бы не видно, придержал голову так, чтобы на Никитина попадали струи дождя. В это же время Яна осторожно хлопала мужчину по щекам. Через несколько минут мужчина начал подавать признаки жизни. Что-то невнятно промычав, он приоткрыл мутные, ничего не понимающие глаза, после чего вновь провалился в беспамятство.
Из подъезда осторожно высунул нос открывший Яне дверь бугай. На себя он успел натянуть тренировочные штаны. Заметив, что на улице дождь, мужчина попытался было снова спрятаться в подъезд, но, взглянув на собравшуюся у джипа группу, передумал.
– Что случилось-то? – поинтересовался он, разглядывая Никитина и обступивших его Яну с милиционером.
– Вы вызвали скорую помощь? – его вопрос никто не удостоил внимания.
– Конечно, – обиженно проговорил шкафоподобный мужик. Руденко рядом с ним, несмотря на то, что никогда не страдал из-за маленького роста, почувствовал себя пигмеем. Это не подняло ему настроения, так что лейтенант буркнул:
– Отойдите, гражданин, не мешайте. Видите, человеку плохо.
– А, – протянул бугай. – Ну, если так. Я тогда отойду, мешаться не буду. Только имейте в виду, я санитаром работаю.
Руденко, несколько смутившись, кинул на Яну взгляд. Выходить самому из создавшегося положения и просить о помощи ему не хотелось. Яна же не заметила этого взгляда по той простой причине, что во все глаза уставилась на бугая, отрекомендовавшегося санитаром. Только волнениями трудного дня, а точнее ночи, можно было объяснить то, что она не узнала, кто это. Теперь же, даже в полутьме, которую нарушали лишь фары машин и мигающий фонарь, она безошибочно узнавала мельком виденные черты. Именно это лицо и фигуру, вот только в белом халате, Милославская заметила в своем видении в тот момент, когда молоденькая санитарочка подбежала к Никитину, шагающему вместе со врачом и сообщила о побеге сына. А санитара вызвал доктор для того, чтобы поймать мальчишку.
Яна не могла поверить, что эта встреча оказалась случайной. Конечно, она прекрасно знала – процент случайности в жизни значительно выше, чем кажется многим. Порой в жизни происходит такое, что кто-нибудь, увидев подобное в фильме, лишь пожал бы плечами, усмехнувшись нелепости и вычурности фантазии сочинителей. В то же, что столь нелепа и вычурна сама жизнь мало кто верит. И все же Милославская не верила в предопределение, а подозревала какой-то подвох. На мгновение ей даже захотелось взглянуть, нет ли у санитара на запястье маленькой татуировки. Совершить убийство, добежать до квартиры, раздеться, а затем открыть ей дверь он бы вполне успел.
Значительнейшим усилием воли Милославская скрыла все свои переживания и мысли. Просительный взгляд Руденко она предпочла проигнорировать. Привлекать к спасению Никитина санитара, которого она подозревала, не хотелось. Кто знает, к чему бы это привело. Хотя и лишать человека из-за своих подозрений квалифицированной медицинской помощи не хотелось. Впрочем проблема быстро была снята с повестки, так как послышалась сирена и во двор, заливая его мигающим голубоватым свечением, въехала скорая помощь, а через мгновение после нее милиция.
