Николай Новиков - Свидание со смертью
Было еще вполне светло, когда мы подъехали к деревне Дерюгино. Вполне типичная подмосковная деревня - на пригорке темные деревянные дома, крашеные заборы, трава под ними. Две улицы. Есть, правда, и вполне недавние двухэтажные срубы, это те, кто уже мог купить участок в недалеком Подмосковье, но еще не мог переселиться в дачный поселок у подножья холма, на берегу озера. Он расцветал кирпичными стенами и разноцветной финской черепицей в полукилометре от самой деревни. С одной стороны озеро, с другой - лес. Сказочный городок! И, конечно же, охраняемый. И дача мистера Полякова находилась именно там. И Наташа была именно на этой даче, по собственной воле, или по принуждению, нам предстояло выяснить. И ждали нас там, конечно, ждали, после моего звонка в их контору, после исчезновения Вадима, после разговора с Букониным и визита на дачу Мирзоева, не могли не ждать. Мы обогнули деревню и заехали в лесок, остановились в полукилометре от дачного поселка. - Улица Приватизации, дом пять,- мрачно сказал Сырник.Обнаглели, падлы! - Почему?- спросил я. - Да потому что, как услышу про приватизацию, в морду бить охота. Я тогда только пришел в ментуру, полторы тыщи получал. А пачка "Явы" - девяносто рублей стоила. Дочка старшая родилась, ну я и поверил этому козлу, отнес ваучеры в инвестиционную фирму "Программа приватизации", три ваучера, на тридцать тысяч рублей. Моя зарплата за двадцать месяцев... На всем экономил, а ваучеры отнес, как он советовал. Ты вот скажи мне, Корнилов, если б в Америке, или там, в Германии, министр сказал - отдайте вашу зарплату за двадцать месяцев, и ваши дети будут жить безбедно, а потом оказалось - он наколол всех. Что с ним было бы? - Наверно, повесился б,- сказал я. - А этот, сука, не вешается. Еще что-то вещает, говнюк! Обобрал моих детей, всех детей, и - не вешается! Это ж на мои бабки его кенты купили заводы, самолеты, нефтекомпании. Ну, не только на мои, на деньги всех нас. А де наша доля? Нету! - Самое время говорить о приватизации,- сказал я. - Да нет, ну ты прикинь - если живет в доме придурок, вламывается в квартиры с автоматом, грабит, а потом говорит давайте жить дружно, я богатый, а вы бедные, так получилось. Я работал, а вы сидели и думали, что будете получать дивиденды. Станете возникать - все на хрен рухнет. Так у меня одно желание - мочить козла. Это ж для него все рухнет, а для меня давно уже рухнуло, если по большому счету говорить. И знаешь, все наши менты так думают, только никто не скажет вслух. - Теперь уже поздно. У них службы охраны почище Конторы. - Ты хочешь сказать, что я должен простить того, кто ограбил моих детей? Того, кто обещал им безбедную жизнь на проценты, и наколол, как последних лохов? Никогда! Знаешь, у нас на складе работает грузчиком мужик, кандидат философских наук. Он мне сказал классную фразу какого-то Розанова, не знаю такого. Так вот, этот Розанов брякнул в 1911 году, что вся частная собственность в России происходит из выпросил, подарил, или обобрал кого-то. Потому ненадежна и не уважается. Умный был мужик! Так это в 911-м! Уж там собственность была настоящая! А этих, которые за десять лет из грязи да в князи, во владельцы больших заводов, кто ж будет уважать, а? - Ну, ты разошелся. О деле будем думать, или как? Будем... С какой стороны этот пятый дом? - Надо выяснить. - Если с этой, в лесу кто-то есть, я так думаю. Если с другой, со стороны озера, добраться будет сложнее. Надо выяснить. - Пока светло, подождем. - Дай мне бороду побольше, панаму, чтобы сойти за грибника. Похожу, посмотрю. Грибников-то они не должны отстреливать, верно? Тебя, наверняка, хорошо изучили, а меня не очень. С бородой и в панаме похожу спокойно. Глядишь, чего-то и найду интересное. Завела Сырника эта улица Приватизации. Я свой ваучер некогда продал и деньги потратил на женщин, а Сырник дочек хотел обеспечить... Ну и дурак. Правда, говорить ему об этом сейчас я не осмелился. Я прицепил ему длинную бороду, напялил на голову синюю панаму, сам он вместо кожаной куртки надел брезентовый плащ. Вполне нормальный грибник получился. Более убедительный, нежели я сам в этом одеянии. Правда, грибники не ходят по лесу с пластиковыми пакетами, да у меня не было лукошек или корзин. Связь между нами была самая простая: как разнесется по лесу голос кукушки, так я выскакиваю из машины и вперед! У Сырника здорово получалось подражать кукушке, в Чечне наловчился. Правда, могла объявиться настоящая кукушка, и тогда... Но об этом не хотелось думать. - Готов,- сказал я.- Возьми подходящую палку, почаще наклоняйся, будто ищешь грибы. Если никого не заметишь, прошвырнись вдоль задов участков, может, получиться узнать нумерацию. И будь осторожен. - Ну учи ученого,- пробурчал Сырник. Когда он шел от машины в березовый лес, я не сомневался, что вижу перед собой пожилого мужика, собирающего грибы. Хоть в этом году много людей отравилось грибами-мутантами, никто не мог запретить подмосковным жителям собирать грибы. Это ведь не только серьезная прибавка к зарплате и пенсии, но, можно сказать, летний образ жизни. Я уже не чувствовал себя уставшим и опустошенным, еще раз проверил и приладил все безделушки, которые готовил загодя, еще будучи частным сыщиком. все-таки, пригодились. И стал ждать. Я хотел одного - поскорее добраться до Наташи, услышать, что она скажет. И понять все. Вот же она, Наташа, в этом поселке, осталось чуть-чуть, но не так-то просто было преодолеть это "чуть-чуть"! Вполне натуральное "ку-ку" послышалось минут через десять. Не ждал, что Сырник так быстро встретит кого-то из наших врагов. Значит, встретил... Я выскочил из машины, ломанулся сквозь мелкий кустарник в сторону дачного поселка, куда ушел Сырник. Пробежал метров двести, остановился, негромко позвал: - Олег? Давай сюда,- послышался откуда-то сбоку голос Сырника. Я метнулся туда и метров через двадцать выскочил на небольшую полянку. Там, на спине лежал парень в тренировочном "адидасовском" костюме, а над ним грозно возвышался Сырник, наступив ногой на "ПМ", валяющийся рядом. - Он принял меня за грибника,- сказал Сырник, довольно усмехаясь. - Козел...- пробормотал парень, и получил от Сырника ботинком по морде. Похоже, это был не первый удар, на лице парня было немало следов соприкосновения с тяжелым предметом. Я быстро подошел к ним, уперся коленом в спину парня, приподнял за волосы его голову и негромко спросил: - Что ты здесь делаешь, красавчик? Говори тихо, медленно, внятно. Я Корнилов, наверное, слышал обо мне. Я тебя оставлю в живых, если все расскажешь. А нет - извини, мне терять нечего, ты и сам это знаешь. Ну? Будем говорить, или закопаем тебя безмолвного? - Тебя ждал, Корнилов... - Спасибо за искренность. А теперь скажи мне, кто тебя послал и что велел делать - завалить меня, или взять живым и привести к боссу? Кто твой босс? - Я не знаю. Я ткнул его мордой в траву, за волосы опять приподнял голову. - А подумать? - Сказали - привести. - Кто сказал? Поляков? Буконин? - Нет, Ланжерок. - Кто такой у нас Ланжерок? Как его зовут на самом деле? - Ланжерок. Это его фамилия. Был телохранителем Мирзоева, а теперь вроде как начальник службы безопасности. - Где Поляков? Где вдова Мирзоева? - Понятия не имею. - Он мне надоел,- сказал Сырник.Может, надеется орден получить "За заслуги перед наркоторговцами", посмертно? Я лично не возражаю. - Погодите, мужики... Я, действительно, не знаю. Приехал сюда днем, Полякова не видел, вдову не видел, мне сказали, надо задержать... показали фотку... Вот и все, клянусь! - А тебе не сказали, что многие пытались задержать меня? И - не получилось? - Сказали, что ты очень опасен. Ланжерок сказал. Я ничего против тебя не имею, я делал, что сказано... - Где этот умный Ланжерок?- спросил Сырник. - Уехал. Часа два назад уехал, я честно не знаю, куда. Клянусь, мужики! - А как же он узнает, что меня взяли? - Сказал, сам будет звонить... Не очень-то надеялся не известный нам Ланжерок на своих бойцов, даже телефон свой не оставил, опасаясь, что он станет известен мне. Вернее, нам. Что же Гена Басинский не упомянул в своих данных этого Ланжерока, или надо - Ланжерка? Я бы такую фамилию не пропустил. Да и должность занимал весьма высокую, можно сказать - мою. Но нет, ни слова на дискете о Ланжерке, хотя, вряд ли Гена не знал о нем... Чуть позже мы выяснили, что дача Полякова находится совсем близко, тылы ее выходили на этот лесок. Выходит, мы шли в правильном направлении. Охраняли дачу четыре бойца, включая этого. Еще один присматривал за двором и воротами, а двое сидели в доме. Помимо пистолетов, на вооружении имелся АКС-74. Да, нас опасались всерьез. Или - было, что охранять? - Замочим падлу?- спросил Сырник. Так он любил пошутить. На самом же деле, даже если б я приказал убить врага, он бы не стал стрелять. Сырник уничтожал только своих врагов, личных. - Не надо мужики, прошу вас!взвизгнул парень. - Подождем, когда стемнеет,- сказал я. Темные тучи клубились над верхушками осин, берез и сосен, уже накрапывал дождь, чему я давно перестал удивляться, он шел каждую ночь. В лесу быстро темнело. Я замотал скотчем нижнюю часть лица парня и руки за спиной. Сырник взял его пистолет. - Думаешь, Наташа здесь?- спросил Сырник, прислонившись спиной к старой осине. - А черт его знает! Может, он не врет, а может не знает всего, что было до его приезда. В любом случае нам нужно попасть в дом, поговорить со всеми участниками этих событий. - Они не участники, шестерки. - Значит, выяснить, где находятся истинные участники. Этот не знает, но есть же старший. Через полчаса в лесу стало совсем темно, и мы направились к участку, который так живо описал нам парень. Вот он. Железный забор, за ним, до самого дома - бурьян. А где же парк, бассейн и место для шашлыков? Не было. Похоже, Поляков не собирался благоустраивать участок. Или не успел, или намеревался перебраться в более престижный дом. Например, в дом, который построил Мирзоев? На первом этаже в одном окне горел свет, другие окна были темны. Я почти не сомневался, что Наташи здесь нет. Как и Полякова, или Буконина. Мы вошли в железную калитку, короткими перебежками добрались до дома, благо бурьян был густой и высокий, дождливое лето превратило стебли крапивы, амброзии и других неведомых мне сорняков в настоящие джунгли. Вот по ним мы и пробирались к дому - я впереди, Сырник с парнем чуть сзади. Учитывая то, что у сидящих в доме был автомат, и они могли сдуру открыть пальбу, надо было тихонько обезвредить того, который присматривал за двором. Сырник знал, как это сделать. Я кивнул и пошел вперед, а он освободил губы парня от скотча и зловещим шепотом приказал: Зови кореша, козел, но натурально. Сфальшивишь - откручу башку! - Миша!тонким голосом сказал парень.- Иди сюда! - Чего у тебя там, Федя?отозвался смотрящий за двором и двинулся в нашу сторону. Но недолго он шел, споткнулся о мою ногу, упал и сильно повредил себе лицо и грудную клетку. Я не стал с ним разговаривать, добавил ногой, чтоб не дергался и оставил Сырнику, который уже снова залепил рот лесному Феде. Сырник еще добавил дворовому Мише, на войне, как на войне, мы ведь знали, что с нами они бы не церемонились. Мишу мы оставили за углом, в положении лежа, а с Федей подошли к двери и снова предоставили ему возможность сказать свое слово. Когда открылась тяжелая стальная дверь (это в Америке в загородных домах стеклянные двери, а у нас, даже в охраняемых поселках дома защищены не хуже московских квартир), так вот, когда она открылась, Сырник без раздумий опустил свой громадный кулак на голову третьего охранника. А я рванул в дом, увидел в гостиной четвертого, перед ним и вправду лежал на столе АКС, но воспользоваться им он не успел. Вскоре к двум сильно побитым домашним охранникам прибавились Миша и Федя. Всем четверым мы замотали скотчем руки и ноги, заклеили рты, чтоб не орали. И посадили на кожаный диван в гостиной. Так они смотрелись вполне мирно, как дружная семья у экрана телевизора. Правда, морды были в синяках и кровоподтеках, так им за это деньги платили. Потом я быстро пробежался по комнатам дома, их было восемь, включая гостиную, но больше никого не обнаружил. 16
