Елена Яковлева - Красное бикини и черные чулки
— Молчи, молчи, дура, тебе же хуже будет!
— А там — мой муж, — с ледяным спокойствием сказала Коза и отжала «собачку» дверного замка, предупредив на всякий случай: — Открываю, я уже открываю!
* * *Сначала в квартиру влетели охранники Вице и первым делом бросились к любимому шефу. Проверять, все ли на месте, не отвалилось ли чего, не приведи господи. А уже за ними — какое-то невероятное количество камуфлированных товарищей во главе с небезызвестным следователем Кошмаровым. Жанка появилась самой последней, бочком протиснулась в прихожую, села рядом со мной на корточки и стала заботливо поправлять мою растрепавшуюся в пылу драки за пистолет прическу. Наверное, в другой раз я бы психанула, а тут даже бровью не повела, настолько меня потрясли последние слова Козы.
Что и говорить, не хотела бы я когда-нибудь очутиться на ее месте. Теперь понятно, какие шекспировские страсти обуревали несчастную Козу. В кои веки вышла замуж за красавца, а он, как выяснилось, изменял ей с ее же шефом. Да уж, представляю себе! Она в приемной сидит, на звонки отвечает, что шеф уехал на важное мероприятие, а эта сладкая парочка — Вице и его личный водитель — уже уединилась в ее же квартирке и очень весело проводит время.
Заодно и еще кое-что разъяснилось. Не знаю, обратили вы внимание или нет, но стати сидящей на коленях у Вице красотки с самого начала показались мне несколько мощноватыми. Теперь, когда глаза мои раскрылись окончательно, я уже не нахожу в этом факте ничего удивительного. Правда, еще остаются некоторые требующие уточнения детали. Например, кто помог Козе прилепить голову Пахомихи к торсу ее неверного мужа, ведь фотомонтаж выполнен достаточно профессионально? Хотя, по правде, это уже сущие пустяки, ибо главное — мотив — не вызывает сомнений. Это месть, сладкая, как халва.
Мимо нас с Жанкой с топотом пронесся Кошмаров. Пошушукался с кем-то на лестничной площадке и вернулся. Остановился возле меня и сделал сердобольную мину:
— Ну, как вы себя чувствуете?
— Лучше не бывает. — Я немедленно извлекла из запасника резиновых улыбок самую безразмерную.
— Вот как? — недоверчиво крякнул Кошмаров и почесал макушку. — А то я хотел задать несколько вопросов. Самых необходимых…
— А задавайте! — Я поискала взглядом Козу. И нашла ее среди Кошмаровых подручных, деловито шныряющих по комнате. Она стояла у стены с самым безразличным видом, совершенно чужая на этом камуфлированном празднике жизни.
Тем временем освобожденная от пут Медуза Горгона уже что-то зудела на ухо своему несравненному муженьку, восседающему все в том же зеленом кресле, на фоне ковра с морскими коньками. Я еще подумала, что для полной идиллии не хватает только главного героя — красавчика-шофера в красном бикини и черных чулках. Даже странно как-то, что он до сих пор не предстал перед публикой и последнее действие этой без пяти минут кровавой драмы разыгралось без его непосредственного участия. Ну просто вопиющее нарушение законов жанра, о которых мы говорили в самом начале главы.
— Э… Я хотел бы спросить, кто стрелял? — остановил поток моего сознания Кошмаров.
— Стрелял? Никто…
— А это тогда откуда? — Кошмаров показал на дырку в стене чуть выше плинтуса.
— А, это… Это случайность, — удовлетворила я его любознательность.
— Допустим, — Кошмаров демонстрировал подозрительную покладистость, — а пистолет откуда взялся, вы можете сказать?
— Могу. — Я зло зыркнула на Медузу горгону, а она еще злее на меня. — Она его принесла.
— Она? — Кошмаров с готовностью кивнул на Козу.
— Нет, не она, а вот эта! — Я прицелилась пальцем в Медузину переносицу, как совсем недавно она целилась в Козу, а еще чуть позже Коза — уже в меня.
— Неправда! Она врет! — пронзительно заорала Медуза. — Вы что, не понимаете, они сговорились! Вы лучше отпечатки на пистолете проверьте! Проверьте отпечаточки!
А ведь знает, что говорит, мерзавка! На пистолете-то, поди, ее пальчиков никакая экспертиза не сыщет, потому что мы с Козой его от души залапали, пока мутузили друг дружку в прихожей. И Кошмаров, как нарочно: «Проверим, проверим». Пришлось мне пускаться в пространные объяснения, которые в мои планы совершенно не входили:
— Она пришла с пистолетом и стала угрожать Ко… хозяйке. Вот мы его у нее и отняли…
— А меня кто убить хотел? — Смотри-ка, а ведь это никак у Вице голосок прорезался.
— Да кому ты нужен, придурок, руки об тебя пачкать… — глухо отозвалась из своего угла Коза.
— Это оскорбление! Занесите в протокол! — От возмущения Вице перешел на фальцет, а его дюжие хлопцы заиграли мускулами.
— Занесем, занесем, — пообещал Кошмаров и снова повернулся ко мне: — Какая-то неувязочка получается, Марина Владимировна.
Ну вот, сейчас он опять на меня всех собак повесит. И зачем я только согласилась отвечать на эти дурацкие вопросы. Сидела бы себе и молчала в тряпочку!
— Марин, Марин! Чего ты молчишь? — дернула меня за рукав Жанка.
— А пошел он!.. — Может, вы и не поверите, но название конечного пункта назначения следователя Кошмарова я тоже произнесла, правда, тихо и не очень разборчиво. — Ничего я больше не скажу. Не имеет права допрашивать без адвоката.
Ну Кошмаров, конечно, сразу: «Это не допрос, вы меня неправильно поняли», но с гнусной такой усмешечкой, а тут от стены отклеилась Коза и сплеча рубанула:
— Что вы к ней привязались? Она тут ни при чем. Если на то пошло, то она как раз вот этих макак защищала, а то еще неизвестно, чем бы все кончилось. И вообще, это я все затеяла, от начала до конца. И фотографию послала, и этих макак позвала… Короче, можете занести в свой протокол, что я тут главная преступница. Так и быть, разрешаю.
То же мне, нашла перед кем благородство демонстрировать!
Само собой, я не выдержала и в очередной раз высказалась без адвоката:
— А еще занесите в протокол, что на той фотографии на коленях у многоуважаемого господина Ветлугина вовсе не его жена, а личный водитель, а по совместительству муж нашей хозяйки.
— В каком смысле? — У Кошмарова забегали глазки.
— В каком, каком… — пожала я плечами. — В самом прямом. Прямее не бывает.
— Это клевета! Гнусный поклеп! — снова прорезался Вице. — Да я вас за это к ответственности привлеку!
— Это называется: спасай таких в другой раз! — обернулась я к этому тонкому ценителю нежного мужского тела. — Зря вы так, Виктор Степанович, ох зря. Мы же тут все свои, и взгляды у нас очень даже прогрессивные.
Но Вице не внял моим мудрым советам, снова стал брызгаться слюной:
— Вы еще за это ответите! Вам это с рук не сойдет!
Медуза горгона немедленно к нему присоединилась. Уж как они раструбились, вы бы слышали, прямо хорошо сыгранный дуэт.
Кошмаров быстро сообразил, что дело принимает слишком непредсказуемый оборот, и в пожарном порядке выставил нас с Жанкой за дверь. Мы, конечно, сопротивлялись, но больше для порядка.
ГЛАВА 19
Чуть ли не весь следующий день мы с Жанкой проторчали в прокуратуре, чем вызвали приступ бешенства у Краснопольского, не поленившегося самолично позвонить Кошмарову, дабы проверить, не прогуливаем ли мы «по своему обыкновению» работу без всякой на то уважительной причины. Я как раз в кабинете у Кошмарова сидела, когда звонок раздался, Жанка же, дожидаясь своей очереди, томилась в коридоре, потому что гражданин начальник пожелал допрашивать нас с глазу на глаз. К чему бы, а? Ну не иначе новое дело шьет.
Так вот Кошмаров поднял трубку и сказал, сурово глядя на меня:
— Да-да, она у меня. И вторая тоже здесь. Мы очень мило беседуем. Не волнуйтесь, Юрий Константиныч.
Мило беседуем, видите ли! Да у меня от этой милой беседы уже мигрень разыгралась. Впрочем, справедливости ради замечу, что не только от нее. По крайней мере первые ее симптомы появились еще с утра пораньше, когда моя «десятка» категорически отказалась заводиться. Само собой, я сделала все, что полагается в таких случаях — постучала каблуком по колесам, заглянула под капот и даже проверила уровень масла, — мертвому припарка. Так что можете себе представить мое настроение. А тут еще Кошмаров своими доскональными каверзами душу выворачивает. И как только ему самому не надоест по двадцать раз одно и то же переспрашивать!
— Значит, вы утверждаете, что пистолет принесла с собой гражданка Ветлугина Ирина Анатольевна? — зудел он, пожирая взглядом разложенные на столе бумаги, а их было столько, сколько не в каждой конторе сыщется.
— Утверждаю, — бубнила я монотонно, под стать ему.
— А где он у нее находился, не припомните?
— В сумочке… — Я чуть не в полусне клюнула носом воздух и тут же вздрогнула, испугавшись, что начинаю терять бдительность. — То есть сумочки у нее не было. Кажется, она достала пистолет из кармана.
