Джеймс Чейз - С/С том 1. Лечение шоком. Легко приходят - легко уходят. Ясным летним утром
— Это невозможно, — сказал он после нескольких безуспешных попыток.
— О’кей, — спокойно проговорил Хант. — А теперь представьте, что вы находитесь в крайнем отчаянии и, невзирая на боль, желаете дотянуться до этих винтов.
Я хочу, чтобы вы поняли следующее: сразу же, как только вы отвинтите эти два винта, вы примете яд.
Стакан с водой был поставлен на низкий столик возле Холмана.
— Итак, действуйте, — распорядился Хант. — Дотянитесь до этих винтов!
Атмосфера в гостиной достигла крайней степени напряжения. Пот стекал по моему лицу, но я, наклонившись, не упускал ни единого движения сидящего в кресле человека. Все остальные следили за ним, затаив дыхание.
Холман поманеврировал креслом, ставя его вблизи телевизора. Затем положил руки на подлокотники кресла и приподнял свое беспомощное тело на несколько сантиметров. Он оставался в таком положении несколько секунд, а затем бросился вперед головой. Кресло от толчка откатилось назад. Прежде чем кто-либо из присутствующих успел помочь, инвалид с глухим стуком упал на пол.
Полицейский бросился было к нему на помощь, но Хант остановил его.
Падение причинило сильную боль Холману. Он без движения лежал возле телевизора.
Хант подошел к нему и присел на корточки.
— Все в порядке, мистер Холман? — спросил он с ноткой тревоги в голосе.
— Да. Все в порядке, — скорее прошептал, чем сказал инвалид.
Затем парализованный человек начал шевелиться. Ценой больших усилий ему удалось лечь на бок. Рядом с ним лежала отвертка. Он подобрал ее и без труда отвинтил два нижних винта, тем самым сняв заднюю стенку. В таком положении это было нетрудно сделать.
В то время, как все присутствующие с неослабевающим интересом наблюдали за его манипуляциями, он перекатился на другой бок, протянул руку и снял стакан со столика. Выпив глоток, он уронил стакан и, подавшись вперед, упал лицом вниз на ковер.
— Не двигайтесь, — воскликнул Хант и оглядел присутствующих. Затем его взгляд задержался на мне. — Мистер Риган, подойдите ближе.
Я подошел и встал возле неподвижно лежащего Холмана.
— Посмотрите на этого человека. Именно в таком положении вы обнаружили Делани, не так ли? Посмотрите внимательно!
— Да. Именно в таком положении и находилось тело.
Этот опыт был поворотным пунктом в деле Хильды.
Во второй половине дня процесс вновь начался. Но хотя районный прокурор и настаивал на вине Хильды, его уже никто не слушал. Хант посеял слишком много сомнений в умах жюри присяжных. Его заключительная речь была яркой и проникновенной. Он заявил, что ни один мужчина, ни одна женщина не сомневаются в невиновности Хильды, и потребовал ее немедленного освобождения.
Жюри присяжных совещалось два часа.
Без сомнения, это были самые долгие два часа в моей жизни. Когда присяжные вновь появились в зале, то по тому, как они взглянули на Хильду, я догадался, что она свободна.
Председатель жюри присяжных заявил, что они не считают Хильду виновной. Это заявление вызвало взрыв восторга у публики.
Хильда стояла возле Ханта. Она была очень бледной, и по тому, как часто вздымалась ее грудь, было видно, насколько она взволнованна.
Когда она выходила из зала суда, то даже не взглянула в мою сторону. Я бросился за ней, но потерял ее В толпе.
Когда я пробивался к выходу, то случайно натолкнулся на Мэддокса, который адресовал мне волчью усмешку.
— Прекрасный спектакль, — саркастически заметил он. — Ей повезло. Но в любом случае она не получит денег от нашей компании, так что победа на моей стороне.
Лоусон Хант подошел к нам.
— На сей раз вы все же ошиблись, мистер Мэддокс, — сказал он, и на его бледном лице был написан триумф. — Я знал, что оправдаю ее.
— Ошибался? — удивился Мэддокс. — Вы разыграли блестящий спектакль! Но я утверждал и буду утверждать — она виновна в этом преступлении!
Покинув озадаченного Ханта, Мэддокс спустился по ступенькам и сел в ожидающую его машину.
Глава 9
Я получил письмо из Майами, в котором сообщалось, что фирма, занимающаяся ремонтом радиотелевизионной техники, согласна предоставить мне работу в одном из ателье.
Хотя зарплата была значительно меньше той, что я получал до сего времени, я решил все же принять их приглашение, так как это давало мне возможность покинуть Калифорнию и подождать до тех времен, когда я найду более перспективную работу.
Я очень надеялся, что Хильда поедет со мной, но не имел ни малейшего представления, где она может находиться в настоящий момент. Я позвонил Георгу Маклину и спросил, где я смогу найти Хильду.
— Я не могу сообщить вам адрес миссис Делани, — довольно недружелюбно ответил он. — Несколько часов назад она уехала в Нью-Йорк. Если вы хотите, можете написать ей письмо. Я переправлю его ей.
Новость о том, что Хильда уехала в Нью-Йорк, явилась для меня ушатом холодной воды, до тех пор, пока я не успокоил себя тем, что, возможно, она хотела избежать нашествия журналистов и праздных зевак, и когда она узнает о моих планах, то присоединится ко мне.
Я сказал Маклину, что напишу ей.
Но когда я уселся, чтобы написать письмо, то вдруг осознал, что передо мной стоит трудная задача. Мне надо было так много сказать ей, так много объяснить.
Я написал ей, что уезжаю в Майами, и сообщил свой адрес. Я вкратце рассказал о моей работе. Написал, что люблю и хочу, чтобы Хильда приехала ко мне, и мы вместе начали бы новую жизнь. Я написал, что надеюсь на то, что она относится ко мне по-старому и не забыла меня, ведь теперь она знает, что я не виновен в смерти Делани. Я просил написать мне в Майами и сказать, когда она присоединится ко мне.
По пути на вокзал, где я должен был сесть на поезд и Майами, я заехал в контору Маклина и оставил письмо для Хильды.
Я достаточно быстро акклиматизировался в Майами. Снял двухкомнатную квартиру и начал упорно трудиться, но в этом было мало удовольствия, так как я ничего не знал о Хильде. Я написал ей снова, отправив письмо Маклину, но он даже не потрудился сообщить мне о его получении.
Каждый раз, когда я видел почтальона, я бросался к двери в надежде получить долгожданную весточку. Каждый раз, когда звонил телефон, я мгновенно хватал трубку в надежде на то, что это она звонит из Нью-Йорка и сейчас скажет, что приедет ко мне.
Но она не написала мне и не позвонила, и после грех месяцев ожидания я понял, что потерял ее. Все эти месяцы я тосковал по ней, ждал и надеялся, хотя ее потеря была для меня очень болезненной.
По прошествии года боль от разлуки немного поутихла, но я все равно постоянно думал о Хильде. К этому времени я уже находился на хорошей должности и прилично зарабатывал.
Пятнадцать месяцев спустя, пятнадцать месяцев не получив и слова от нее, я был вызван к директору фирмы, и он предложил мне поехать в Нью-Йорк и возглавить там магазин по продаже теле- и радиоприемников.
Этот шанс я не захотел упускать. В конце месяца я свернул все свои дела в Майами, оставил свой новый адрес, дабы мне пересылали туда всю корреспонденцию, и сел на самолет, вылетающий в Нью-Йорк.
«Здесь, наконец-то, — сказал я себе, — я обязательно разыщу Хильду».
Даже по истечении этих долгих, мучительных пятнадцати месяцев я не переставал думать о ней. Я все еще любил ее и надеялся ее встретить. Если мне повезет и я все же ее разыщу, она, возможно, выйдет за меня замуж.
Странное ощущение: жить в одном городе с ней и не знать, когда же я встречу ее.
И все же в один прекрасный день случай или судьба, называйте это, как хотите, улыбнулась мне.
Один из покупателей, который достаточно часто заходил в мой магазин, чтобы купить долгоиграющие пластинки, заказал мне радиоприемник.
Его звали Генри Фуллер. Это был толстый коротышка примерно лет семидесяти. Он был богат. Достаточно было посмотреть на его одежду, манеру поведения, униформу личного водителя, как сразу все становилось ясно. Когда он заговорил о заказе, я не сомневался, что это будет выгодная сделка.
Я объяснил ему, что, если он хочет получить действительно отличную вещь, мне нужно осмотреть его апартаменты, где будет стоять приемник. Тогда легче будет рассчитать акустические данные колонок.
— Хорошо, мистер Риган, — согласился он с довольным видом. Ему явно понравилось мое предложение. Это был клиент, который хотел получить действительно первоклассную вещь и при этом не интересовался расходами. — Вы можете прийти во второй половине дня. Меня, правда, не будет, но я предупрежу жену.
Так как в правилах нашей фирмы первоочередным является проверка платежеспособности клиента, я позвонил в банк, и меня заверили, что мистер Фуллер — клиент высшего разряда. Он крупный маклер, и его состояние оценивается в четыре миллиона долларов. Он занимает роскошные апартаменты на Риверсайд-Драйв. Он был женат уже три раза и в третий раз женился около шести месяцев назад.
