Джеймс Чейз - Минутная слабость
— Вечером буду в клубе, — сказал он. — Приведу с собой приятеля, который стреляет не хуже меня. Вы будете там, Том?
— Наверно, нет, — с сожалением произнес Лепски. — Мы сегодня охотимся на убийц. Было бы время, я бы преподал урок вашему приятелю.
Управляющий, фамилия которого была Вернер, засмеялся.
— Кого ищете, Том?
— Пару головорезов. Вы можете нам помочь. Я не прошу вас выдавать банковские секреты, но это важно. Ли Харди снимал деньги… сегодня или вчера?
— Том, вы знаете, такие вопросы задавать не следует.
— Да, но у нас есть основания предполагать, что Харди выдал этой парочке, так сказать, подъемные. Это его подручные. Если мы не найдем их быстро, они могут совершить новые убийства.
Вид у Вернера был растерянный. Поколебавшись, он произнес:
— Я могу сообщить вам только то, что один человек пришел сюда и заявил о своем желании снять со счета пять тысяч. Но выяснилось, что он должник банка. Я отказал ему в кредите. Он был здесь сегодня в десять утра.
— Спасибо, — сказал Лепски. — Может, мы еще увидимся вечером в клубе.
Садясь в машину, Лепски заявил:
— Теперь мы поедем к Харди и потолкуем с ним.
— Ты не считаешь нужным позвонить шефу? — упавшим голосом произнес Уильямс. — Может, он сам захочет поговорить с Харди.
— Мы едем к Харди, — отрезал Лепски, заводя мотор.
Влившись в поток машин, он спросил Уильямса:
— Ты хорошо стреляешь из револьвера, Билл?
— Не очень, — ответил Уильямс; лицо его покрылось потом. — Два года не был в тире. Знаешь, Том, все это меня тревожит. Что, если мы нарвемся на них?
— На кого? — спросил Лепски. — Ты имеешь в виду Джеко и Мо? Ну и что? Если они окажут сопротивление, мы их прикончим. Даже тебе не удалось бы промахнуться, стреляя в толстяка Джеко. Целься в живот… тогда из него тотчас выйдет весь воздух!
— Эти двое неплохо владеют оружием, — жалобным тоном произнес Уильямс. — Моя жена ждет ребенка.
— Правда? Ну, пока он еще не родился, ты можешь жить спокойно.
Лепски поставил машину на стоянку и выключил зажигание.
— Пойдем поговорим с Харди.
Полицейские подошли к дому Харди. Лепски заметил неподалеку постового. Он подозвал его. Постовой приблизился к нему.
— Джейми, я иду к Ли Харди. Думаю, проблем не возникнет, но чем черт не шутит. Если услышишь выстрелы, зови ребят. Понял? Сам не поднимайся и не геройствуй: просто позови ребят. Затем вернись сюда. Если Джеко и Мо выйдут из подъезда, стреляй. Мы ищем их.
Слова Лепски пришлись по душе постовому; дрожащий от страха Уильямс позавидовал полицейскому.
— О’кей. На углу есть телефон, — сказал постовой. — Если я услышу стрельбу, я помчусь туда быстрее спутника.
Лепски усмехнулся; кивнув Уильямсу, он вошел в подъезд.
Консьерж, стоявший возле стола, настороженно посмотрел на Тома. Он догадался, что перед ним полицейский.
— Мистер Харди дома? — спросил Лепски.
— Он поднялся к себе пять минут тому назад, — ответил консьерж. — Если желаете, я позвоню ему.
— Нет, не надо, — сказал Лепски, бросив на консьержа жесткий взгляд. — Коснетесь телефона, и я превращу вашу жизнь в ад.
Снова кивнув Уильямсу, он пересек холл и шагнул в кабину лифта. Пока они поднимались на последний этаж, Уильямс сказал:
— Что мы будем делать теперь?
— Думаю, все пройдет гладко, — отозвался Лепски. — Харди не такой дурак, чтобы прятать дома убийц. Я позвоню и зайду в квартиру. Ты прижмись к стене и не показывайся. Если возникнут осложнения, выходи и стреляй, но, ради бога, постарайся не угодить в меня. Понял?
Уильямс сказал, что понял.
Лифт остановился напротив обитой двери Харди. Лепски и Уильямс вышли в широкий коридор. Том указал Уильямсу место, где должен был стоять Билл.
— Не намочи штаны, — сказал Лепски. — Эта добыча будет легкой.
Уильямс не спускал глаз с Тома, который подошел к двери и нажал кнопку звонка. Он не мог не восхищаться хладнокровием и бесстрашием Лепски. Том, похоже, был так спокоен, словно он шел в гости к священнику-мормону.
Через несколько секунд Джина открыла дверь. Лепски увидел часть гостиной. Харди и высокая стройная девушка уставились на Тома. Он решительно шагнул вперед, оттолкнув Джину в сторону.
— Эй! Кто вы такой? — закричала Джина. — Что…
Лепски тем временем уже оказался в гостиной. Они с Харди посмотрели друг на друга. Харди знал Лепски. Он побледнел.
— Что означает это вторжение? — возмутился он. — Я занят. В чем дело?
Лепски пристально, изучающе посмотрел на Вал. «Где я ее видел? — спросил он самого себя. — Кто она?»
— Успокойтесь, — сказал Том, обращаясь к Харди. — Я не знаком с вашей подругой. Вспомните о ваших манерах. Представьте меня.
— Когда я захочу, я сам приглашу вас к себе в дом, — прорычал Харди. — Вы…
— Я говорю, представьте меня.
В гостиной появилась Джина.
— Это Мэри Шеррек из «Майами Сан», — сказала она.
Лепски хорошо знал Мэри Шеррек. Она часто докучала ему, пытаясь выведать информацию. Он внимательно посмотрел на Вал, которая повернулась к нему лицом. Ее глаза были широко раскрыты, тело напряжено.
— Правда? Я сотрудник полиции Том Лепски. Всегда рад встрече с прессой.
— Мисс Шеррек уже уходит, — сказала Джина.
— Она задержится. — Лепски занял позицию, позволяющую ему держать всех троих в своем поле зрения. — Она может получить здесь любопытный материал для статьи. Я обожаю помогать прессе. Оставайтесь, дорогая. Приготовьте вашу записную книжку.
— Что вам нужно? — спросил Харди.
— Джеко и Мо. Где они?
— Почему вы спрашиваете меня? Я не знаю.
Лепски заметил лежавший на диване портфель.
— Шеф придерживается иного мнения. Этих двоих подозревают в совершении трех убийств. Для вас самое время раскрыть рот, если вы хотите избежать обвинения в пособничестве.
Харди заколебался. Он с ужасом сознавал, что Джеко и Мо слушают их, находясь в спальне.
— Я не видел их уже несколько дней, — выговорил он наконец.
— Тем хуже… для вас, — сказал Лепски и быстро шагнул к портфелю, поднял его и высыпал содержимое на диван.
Харди, выругавшись, шагнул к Лепски, который с недоброй усмешкой на лице повернулся к хозяину квартиры.
— Хотите схлопотать по зубам, Харди? — спросил он. — Для чего вам понадобились эти деньги?
— Это для тотализатора, — ответил Харди. — А теперь убирайтесь отсюда.
— Сначала я осмотрю вашу берлогу, — сказал Лепски. — На всякий случай.
— Без ордера — не позволю!
— Я могу его получить, но осмотрю квартиру сейчас.
— Только попробуйте. Вы потеряете работу, — сказал Харди. — Я вам обещаю!
Лепски знал, что обыск без ордера сулит ему неприятности. Харди располагал достаточно мощными связями, чтобы осложнить Тому жизнь.
— Тогда я получу ордер. Внизу стоят двое моих людей. Зачем терять время, если вам нечего скрывать?
— Уходите отсюда! — повторил Харди.
Лепски пожал плечами.
— О’кей, но я вернусь. — Он направился к двери. — Помните! Внизу двое моих коллег. До моего возвращения не покидайте квартиры.
Проходя мимо Вал, он крепко взял ее за плечо.
— Пойдемте, мисс Шеррек. У меня есть для вас материал.
Харди и Джина, не двигаясь, смотрели, как Лепски вывел Вал из пентхауса. Лепски закрыл за собой дверь.
Уильямс, лицо которого покрылось потом, увидев Лепски, вздохнул с облегчением.
— Все нормально? — спросил он, глядя на Вал.
— Не знаю. Постой здесь, — сказал Лепски. — Никого не выпускай. Я съезжу за ордером на обыск. Если кто-то попытается выйти, не церемонься. Мы с этой леди поедем в управление. Через десять минут тут будут ребята.
— Через десять минут? — в панике выдохнул Уильямс.
Лепски подтолкнул Вал к лифту.
— Слово офицера.
Он кивнул Уильямсу и нажал кнопку. Двери раздвинулись. Том и Вал шагнули в кабину и начали плавно спускаться вниз.
— Кто вы? — спросил Лепски, уставясь на Вал строгими глазами полицейского. — Вы не Мэри Шеррек. Я ее знаю… так кто вы?
— Произошла ошибка, — сказала Вал, борясь с охватившей ее паникой. — Этот человек решил, что я — мисс Шеррек.
— Вы не из «Майами Сан». Я знаю всех репортеров этого жалкого листка, — сказал Лепски. — Вам придется поехать со мной в управление. Шеф захочет с вами побеседовать.
Вал сдержала желание убежать. Она замерла и холодно посмотрела на Лепски.
— Если хотите знать, я — Валери Барнетт. Мой отец — Чарлз Треверс. Вы, вероятно, слышали о нем. Я не поеду с вами!
Теперь Лепски узнал ее. Он чувствовал себя так, словно только что наступил на зубья граблей и получил удар ручкой по лбу.
— Я не знал, — произнес Лепски.
Террелл содрал бы с него шкуру, если бы Том причинил неудобство дочери Чарлза Треверса.
