Ирина Глебова - Качели судьбы
Бывают же такие повороты в жизни! Никогда не думала Лариса о Славке-рыжем, как о… Даже в голову не приходило. А в тот вечер заколебалась. Когда он уходил, не обещала скорого ответа, но и «нет» не сказала. И Славик стал приходить каждый день. Они гуляли, когда была хорошая погода, ходили в кино или сидели в кафе. Причём Славка знал очень хорошие кафе в разных районах города – уютно-интимные, комфортабельные. Была Лариса и в ресторане «Люкс», пошла туда вместе с Таней Сурковой. Славка посадил их за столик на своей стороне. Ларионов был великолепен. Татьяна ахала, глядя на бывшего одноклассника. Отутюженный, как с витрины, костюм, крахмальная салфетка на сгибе руки, неуловимое движение – и без хлопка открыта бутылка шампанского, лишь дымок из горлышка… Улыбка, жесты не угоднические, а доброжелательные, полные достоинства. Одинаково внимателен ко всем: и к скромной пожилой паре, и к молодёжной компании, и к трём уже изрядно подвыпившим холёным мужчинам в дорогих костюмах.
Побывала Лариса и у Славки дома. Он жил в своей квартире. Родители, получив трёхкомнатную квартиру, почти сразу обменяли её на две комнаты для себя и одинарку для сына. Так что обитал Славка в центре города, в старинном красивом доме на первом этаже. Большая комната, вместительный коридор, просторная кухня. Не каждая двухкомнатная «хрущёба» имела такие габариты.
Все дни, а иногда просыпаясь по ночам, Лариса думала. Она, конечно, Славку не любит. Но… он ей нравится. Но… он её очень любит. А, может, это и есть главное – быть любимой? Может – рядом её счастье? Он такой самостоятельный – профессия, квартира… Когда они сидели у него дома, Славка сказал:
– Эта квартира – настоящее богатство. Когда нам нужно будет – легко обменяем на двухкомнатную, а с доплатой, так и на трёхкомнатную.
Он сказал «нам нужно будет» и не отвёл взгляда. Он смотрел на неё, словно просил ответа. И Лариса решилась. Сказала:
– Да, я согласна.
Тогда он поцеловал её впервые и сказал:
– Завтра утром я приду, официально спрошу согласия у твоих родителей, и мы поедем сюда, в центр, во Дворец бракосочетания. Я узнавал – как раз по средам у них приём заявлений.
Он проводил её домой и в подъезде какое-то время ещё не отпускал, целуя вновь и вновь. Как и после первого поцелуя, у Ларисы каждый раз появлялось сильное желание вытереть губы и она с трудом сдерживалась. Наконец она вырвалась:
– Всё, Славик, всё! Я устала, а ещё с родителями разговор предстоит. Да завтра.
Родители ещё и вправду не спали. Встретили её настороженно, словно предчувствуя событие. И Лариса с порога брякнула:
– Выхожу замуж!
– Опять? – сыронизировал отец, подняв бровь. А мама задохнулась от неожиданности.
– За этого рыжего?
– Мама, ты же знаешь Славика, он мой старый друг!
– Это ничего, что рыжий, – сказал отец. – Парень очень даже симпатичный. Вот только профессия… Что бы там ни говорила ты, детка, а в этой сфере, торгово-ресторанной, честный человек или уйдёт, или втянется в махинации.
– Но главное, Ларочка! – воскликнула мама. – Разве ты его любишь?
– Он меня любит, а я – полюблю! – отрубила Лариса. – И вообще, папа и мама, завтра утром он придёт просить моей руки. Так что будте готовы. А я пошла спать.
Она не смогла заснуть в эту ночь. Чего только не говорила сама себе, как ни убеждала, что поступает верно… Вспоминала школьные годы и палаточный лагерь: спокойного, всегда готового помочь мальчика. Сравнивала Славку и Альберта – не в пользу последнего. И его жизненная цепкость поразила её, а ведь он совсем мальчишка! Готов всё для неё сделать. А что? – не лучше ли быть любимой, чем любить без особой взаимности?.. Обо всём, обо всём этом и многом другом думала ночью Лариса. А когда светало, расплакалась и призналась себе: нет, не могу! С брезгливостью думала о том, что завтра вновь нужно будет с ним целоваться! Господи, если поцелуи этого человека так ей неприятны, то как же она собирается жить с ним? Всю жизнь! Но ведь дала ему уже слово? Нет, не могу!.. Но ведь обещала… Нет, нет, ни за что!
Когда он стал на пороге, нарядный, с букетом цветов, мелькнула спасительная мысль: «Он ведь школьный товарищ, не должен обидеться. Не так уж всё это серьёзно. Поговорим, посмеёмся, будем вновь друзьями…»
А он пошёл домой и перерезал себе вены…
– Сева, мне и сейчас страшно вспомнить! Говорят, его спасли случайно: мать ждала у себя дома нас, жениха и невесту, потом стала беспокоиться, поехала к нему на квартиру, открыла дверь своим ключом… Ко мне на следующий день Танюша прибежала, а ей кто-то из одноклассников позвонил, сказал, что Славка в больнице. О причине его поступка никто не знал. Он был сдержанный, молчаливый, наши отношения не афишировал. Одна Татьяна, но она не болтушка… Я, знаешь, хотела пойти к нему в больницу, но… что бы я ему сказала? Как бы мы посмотрели друг на друга? Так я его больше и не видела. Пару раз издалека – с девушкой, совсем молоденькой. От ребят слышала, что он женился чуть ли не на школьнице, ребёнок родился. Ну и думала: «Слава Богу, всё у него хорошо». А оно вон как… Неужели я в этом тоже виновата?
Всеволод чуть было не сказал: «Я виноват». Но, если бы начал говорить, пришлось бы рассказывать всё до конца. Но это было невозможно! Рассказать наполовину? Но он ведь никогда и никому не лгал. Даже мальчишкой, даже с родителями он не хитрил, не позволял себе обычное пацанячье полуневинное враньё. И сейчас он сказал правду. Не произнёс: «Я не знаю этого парня» – это было бы неправдой. Нет, он сказал:
– Рыжий в моём подъезде не живёт.
И это было так. Рыжеволосый Славка Ларионов жил в соседнем подъезде.
Глава 15
Приблизительно на полпути между институтом и общежитием, на тихой улочке располагался скромный магазин канцелярских товаров. Но именно здесь Севе удобнее всего было покупать карандаши, краски, бумагу… Каждый день, проходя мимо, он часто заворачивал в магазин: то вспомнит, что нужны кнопки, по ластик. Продавцы к нему пригляделись, стали здороваться. Он тоже здоровался. А одну из них – самую молоденькую и симпатичную, стройную кудрявую блондиночку, несколько раз встречал во дворе своего дома. Они улыбались друг другу, как старые знакомые.
А потом случилось то, что случилось – в один из тех дней, когда Всеволод ждал, чтобы поэтесса Тополёва, сдав сессию, вернулась на студию и он мог бы познакомиться с ней. Весна стояла в той поре, когда её немудрено принять за лето, и лишь сочно-яркая зелень да особые запахи, бодрящие кровь, выдавали её слишком юный возраст.
Трое парней – Всеволод, Сергей и Саша, шли через свой двор к подъезду общежития. У одного из них, у Саши, был день рождения, и они тащили закупки для вечеринки: бутылки спиртного, колбасу, сыр, консервы. А там, в комнатах, знакомые девчонки готовили горячее. Ребята обогнали длинноногую девушку в короткой юбочке, и Всеволод поздоровался с ней на ходу. Когда они прошли вперёд, Сергей спросил:
– Ты знаком с этой симпатяшкой?
– Так, визуально, – ответил Сева. – Она продавщица из канцтоваров.
– Чудесно! Продавщицы – девчонки разбитные. Давай позовём её в компанию?
– Неудобно, Сергей. Я даже не знаю, как её зовут.
Но Сергей уже замедлял шаг.
– Ерунда! Мы же не просто колем первую встречную! Ты с ней знаком, нас представишь – всё интеллигентно. А дальше я беру на себя.
Они остановились, подождали, пока уже девушка нагнала их. Она, к удивлению Севы, согласилась сразу. Весело и просто пошла вместе с ними. Когда же все изрядно выпили, новая знакомая Олечка стала рассказывать о своей неудавшейся личной жизни, расплакалась. Сергей и Сева, между которыми она сидела, слушали и утешали. Она оказалась замужем, дочь трёх лет. Но муж тиран и ревнивец, скандалы, ссоры, бывает и бьёт. Содержит их с дочерью, правда, хорошо, она могла бы и не работать вовсе, только ей самой нравится бывать на людях, дома сидеть скучно. Она-то замуж вышла совсем девчонкой, едва шестнадцать исполнилось. Доучивалась в десятом классе уже беременная. Так что и жизни не видела, и погулять хочется, и повеселиться. А её Славка вечно мрачный! Она знает, что он до неё был влюблён в какую-то свою одноклассницу, жутко влюблён! А потом она ему подвернулась, забеременела… А теперь он на ней злость срывает!
Сева сочувствовал девушке, но потом ушёл с ребятами на кухню курить и забыл о ней. Когда вспомнил, Олечки уже не было. Заметил, что нет и Сергея, и так, мимоходом, подумал: «Может, ушли вместе?..»
Через несколько дней воспоминания о новой знакомой вообще вылетели из головы. Утром он собирался на работу, растираясь полотенцем, вернулся из ванной в комнату. Сосед Саша, пришедший поздно ночью, спал. Приоткрыл один глаз, потянулся.
– Что, Севка, пора?
– Не знаю, как тебе, а мне пора.
Саша вдруг сел на кровати.
– Слушай, вчера эту девчонку, что мы ко мне на день рождения приглашали, муж порезал, едва не до смерти! Может даже и умрёт!
