Оксана Обухова - Шутки в сторону
— Да туфта это, — все с тем же сомнением в голосе произнес Жорж. — Зачем им Полинку убивать?
— Согласна. Может быть, и незачем. Но представь себе точку зрения Полины. Как ей жить? Ждать, когда где-нибудь на переходе возле магазина ее собьет грузовик? Просто так, на всякий случай, в качестве перестраховки…
— Да не будет ее никто давить!
— Не стал бы, — поправила я. — Если бы ты сейчас не сидел в этом доме, а лежал вместе с Толиком в холодильнике морга. Думаю, я ясно выражаюсь? Для обрубания хвостов выбрали тебя и Толика, Полину, видимо, решили пощадить. Но ты — спасся. И теперь, вероятно, произойдет рокировка. Либо ты, либо она. Так что сиди, вспоминай. Толик успел сообщить, что не смог снять в доме все три микрофона? — Жора не ответил, и я продолжила: — То-то же. Плохо, если сообщил. Это вообще смертный приговор для Полины. К ней в любой момент может приехать какой-нибудь высокий гость с охраной, охрана наткнется, и совсем не случайно, а с помощью определенной аппаратуры, на последний микрофон, и тут же, в тот же момент высокий гость начнет следствие в этом направлении. Надо оно нашему врагу? Представляешь, как чувствует себя наш неприятель? Он ужом на сковородке вертится.
— Пусть приезжает и снимает микрофон, — вздохнула Полина. — Я даже дом освобожу, чтобы не мешать.
— Угу, освободи. Еще подскажи, под какой именно тумбочкой он пришпилен, и сознайся, что давно в курсе всего.
— Ничего Полине не грозит, — продолжал упорствовать бандит. — Чё ты всех пугаешь?
— Жор, — внимательно посмотрев в серые глаза Минотавра, сказала я, — а если враги решат, что ты мстить намеришься? Откуда они знают, что не такими уж крепкими друзьями вы были с Толиком, и ты предпочтешь из города уехать, чем попытаться свести счеты за смерть друга и взорванный дом? Тебя ведь, прости, без портков оставили.
— Ну и что! — гордо задрав подбородок, рыкнул Минотавр. — Пусть думают, я им…
— Жор, — перебила я, — а как думаешь, где тебя прежде всего будут ждать, если ты мстить решился?
— Ну-у-у, — Бульдозер потер бритый затылок, — у пацанов, но я туда не пойду.
— Да. Если бы ты, выжив, решил обратиться за помощью к друзьям, то был бы уже там. Сегодня ночью. У друзей или у девушки. Так?
— Ну.
— Но тебя там нет. И у врага появляются нехорошие предчувствия. Что, если ты придешь к Полине и предложишь ей выпутываться вместе? Что, если ты умный очень и у тебя козырь в рукаве припрятан? А? Как думаешь, оставят двух важных свидетелей спокойно жить-поживать или опередят события и уберут того из свидетелей, что остается на виду? То есть Полину. Такой поворот ты не предполагаешь?! Ты остался жив, и теперь Полинка под топором гуляет!
— Черт, — выругался Жора.
— Поверь мне, Жора, — прекратив покрикивать, ласково продолжила я, — я не стала бы ничего предпринимать, если бы не знала, что где-то существуют записи Толика. Я сама очень боюсь и не знаю, как вам с Полиной поступить. Бежать в милицию? Бесполезно. У вас нет ни единого доказательства, и мы даже предположить не можем, откуда идет угроза. Более того, идти в милицию я вам категорически не советую. Пока милиция разберется в связях дорогой Полины Аркадьевны, начнется такая мешанина, что никакая «защита свидетелей» вас не спасет. Но вот если мы найдем рукопись!.. Тогда да, вручаем текст ментам, пусть читают, анализируют и ловят нашего негодяя. На несколько дней можно спрятаться в подполе моей бабушки. Ни одна собака не найдет, гарантирую.
— А если ментов за книгой послать? — резонно вставил Жора.
— А если ее там нет? — в тон ему ответила я. — Тебе не терпится удивить окружающих своим воскрешением? Нет уж. Если книгу мы не найдем, тогда выход один: лечь на дно и делать невинный вид «ничего не слышу, ничего не вижу, ничего никому не скажу». Возможно, спасетесь.
— Попробуем, — неожиданно согласился Жора. — Я понял. Стоит попробовать.
Протяжный, прерывистый полувсхлип, полувздох Полины показал Жоржу, как сильно Аркадьевна ему благодарна и как она измучена. Я очень хотела напомнить мадам, что «понятливый» бандит и есть причина ее неприятностей, но не стала вносить раздрай в коллектив. Время для упреков еще придет. Пока получается так, что Жора нужен нам больше, чем мы ему.
— Так, Жорик. Садись-ка ты сейчас с Полиной Аркадьевной и вспоминай, когда и какие именно записи подслушанных разговоров навели Толяна на «золотую жилу». Может быть, нам повезет, и вы вычислите неприятеля без всякой рукописи.
Аркадьевна послушно переместилась поближе к паленому Минотавру, Стелькин отодвинулся немного и изобразил лицом внимание.
— Гоша, — попросила я, — не отсвечивай. Люди работать будут. Пошли со мной обед готовить.
Парикмахер сделал вид, что не расслышал, взял с полочки под журнальным столиком домашнюю телефонную книжку, вынул из пружинки переплета шариковую ручку и приготовился писать под диктовку. Помогать то есть. По мере сил.
Компания, усмехнулась я и пошла на кухню.
Обед получился так себе. Мыслями я все время возвращалась к последнему разговору и пыталась всесторонне, без отвлечений и нервов рассмотреть сложившуюся ситуацию.
Правильно ли я поступила, настаивая на добыче рукописи покойника? Не лучше ли сразу упасть на дно и спрятаться? Может быть, ситуация уладится сама собой? Дом взорвали, аппаратура и все записи сгорели… Враг почти уверен, что достаточно напугал двух «шалунов» и те приготовили весь собранный компромат для передачи. Все следы враг вроде бы уничтожил…
Да. Все. Кроме Жоры. Принесла его к нам нелегкая…
Хотя, кто знает, не исключено, что в этом наше главное дурацкое счастье…
Но, как ни крути, Жора остается нашей главной проблемой. Будущее нам только покажет, есть ли оно — дурацкое счастье?.. Вопрос в том, будет ли неприятель бегать по Жориным друзьям и выяснять, как крепко Бульдозер любил Толяна? Не отправится ли Бульдозер мстить за погибшего друга и не начнет ли махать кулаками?
Кстати, для мести у Жоржа еще один нехилый мотивчик есть — взорванная недвижимость…
Н-да, ситуация. По Жориным друзьям неприятель будет бегать в любом случае. Хотя бы для того, чтобы выяснить: чего два «шалуна» раззвонили о своем мероприятии? Даже если Толик успел слезно убедить убийц, что тему разрабатывали только он и Жора, к пацанам придут, чтобы убедиться в этом наверняка. И узнать, где может прятаться Бульдозер.
Эх, грохнут Жору. Обязательно. Если найдут.
Я вошла в гостиную и, увидев три головы, склоненные над тетрадкой, прилежно расчерченной Гошей на графы, сказала:
— Жор, а ты своим пацанам позвонить не хочешь?
Жора наморщил лоб, подвигал бровями и выдал:
— Нет. К ним ведь в первую очередь за мной придут. — Браво, Жора! — Незачем ребят подставлять. Пусть говорят: не знаем, не видели, не в курсах. Я один виноват, незачем пацанов мутить…
Достойная позиция. Я вернулась к макаронам и горке натертого сыра.
Ситуация с Жорой выглядела ясно. Навострит браток лыжи из города и на годик спрячется где-нибудь на Крайнем Севере. С лыжами там очень удобно.
А вот что делать с Полиной Аркадьевной? Попросить ее сбросить информацию по линии, что шибко испугалась взрыва соседнего дома и едет на воды лечить нервную систему? Спрятать ее где-нибудь в районе Кисловодска или Карловых Вар?
Пожалуй.
Но прежде попробуем побарахтаться и раздобыть рукопись. Риск минимальный, а польза может получиться огромная. Если в рукописи найдется серьезная зацепка, пойду к милицейскому генералу Ивану Артемьевичу. Он мне должен, сам говорил, я ему киллера Самоеда на себя выловила, от серьезной головной боли избавила. Пусть его аналитики шуршат извилинами, операцию разрабатывают и «взрывников» ищут. Они на то поставлены, чтобы граждан от беды избавлять.
И что еще немаловажно — Ивана Артемьевича нет в списке гостей мадам Полины. Не то что Туполев…
А если они тут все в одной связке?! Полгорода под Туполевым ходит…
Господи! Вразуми и направь!
Я гнала от себя мысли о причастности Назара к последним событиям. И понимала, что если раньше подозревать его вроде бы не могла — Назаровы ребятки туфтовых жуков к Полине не прописали бы, — то теперь все получалось до противного наоборот. «Серьезным человеком» вполне мог оказаться Туполев — близкий мне человек.
И потому я пойду до конца. Хотя бы для того, чтобы не сомневаться. Думаю, по записям Толика я сумею догадаться, так как слишком хорошо знаю Туполева.
— Сонечка, — на кухню заглянула совершенно, до неприличия, оживленная Аркадьевна, и я в сердцах грохнула половник на стол. Я тут, понижаешь ли, голову ломаю, как ее из неприятностей выпутать, а она там амуры крутит! Вон как раскраснелась вся. Просто букет георгинов, а не Полина Аркадьевна. — Жоржик сказал, что знает, как нам рукопись достать. Совершенно свободно! Он знаком с девушкой Анатоля, он ей сейчас позвонит и попросит съездить к Толику домой и привезти тетрадку…
