Марина Серова - Клан бешеных
– А ты подумала, как ты это сделаешь?
– Думаю, пока еще только думаю…
– А мои соображения на этот счет тебя интересуют? – Ариша хитро прищурил глаз.
Ну, когда меня не интересовали соображения деда?! Он мог подсказать такую светлую мысль, которая мне в голову никогда бы не пришла. Я часто спрашивала у него совета и принимала решения именно с учетом его мнения.
Я уселась на стуле поудобнее и уставилась на Аришу:
– Дедуль, я тебя внимательно слушаю.
– Так вот, Полетт, мне кажется, их надо поссорить. Я имею в виду отца и сына.
– По принципу «разделяй и властвуй»?
Ариша кивнул, хитро подмигнув мне.
– Но из-за чего они могут поссориться? – начала я размышлять вслух.
– А для этого тебе надо как можно больше узнать и об отце, а не только о сыне. Ты же знаешь, у каждого найдется в шкафу свой скелет, если хорошенько покопаться в бельишке. И если этот скелетик найти…
В этот момент микроволновка, дзынькнув, сообщила нам, что пельмени пришли в состояние готовности. Я достала из буфета две тарелки и ложки, а из холодильника – томатный соус и майонез. Едва дымящаяся ароматная горка пельменей заняла место в каждой тарелке, как зазвонил домашний телефон. Я сняла трубку. Это оказался Ярцев:
– Полина, слушай, что удалось раскопать. Сегодняшняя «Куликовская битва» в кафе «У Ромы» имеет такой расклад: пострадавшим предварительно признан Кинделия Виссарион Иосифович. Там у него какие-то повреждения, сломана челюсть, гематомы, ссадины… Ему оказана медицинская помощь в травмпункте. Есть показания трех свидетелей, которые утверждают, что Кинделию били двое молодых людей, которые вдвоем напали на него после того, как он сделал им замечание, чтобы они более вежливо вели себя с девушкой.
– С девушкой Кинделии?
– Нет. Напротив, по их показаниям, эти двое грубили той девушке, с которой они пришли в кафе. Они ее оскорбляли, а наш благородный рыцарь по имени Виссарион сделал им замечание. После этого они набросились на него… В общем, вот так. Зачинщиком драки объявлен некто Игорь Веселов, помогал ему, опять-таки по показаниям свидетелей, Олег Дудников. Работники кафе бросились разнимать дерущихся, но их самих тоже жестоко избили…
– Просто жуть какая-то! Получается, двое посетителей, эти Игорь и Олег, отдубасили четверых. Просто Рэмбо и Клод Ван Дамм! Они что, супермены, чемпионы-кикбоксеры?
– Супермены не супермены, а отвечать пацанам теперь придется! Увечья зафиксированы официально медицинским учреждением.
– А что там с показаниями других свидетелей?
– Одна девушка показала, что ничего не видела и не слышала…
– Так, это наша Света.
– Да, она сказала, что выходила в туалет, а когда вернулась, драка, мол, уже шла вовсю, полным ходом! Вторая девушка, естественно, показала против Виссариона и его друга, но, сама понимаешь, ее слова против слов нескольких свидетелей…
– Понятно. Значит, все поставлено с ног на голову, и при таком раскладе этому Игорю Веселову светит, я думаю, пара-тройка лет лишения свободы, да и его друг может не отделаться условным. Не хило, однако! За удовольствие вступиться за девушку.
– Знаешь, Полина, у меня такое предчувствие, что эту вторую девчонку прессанут как следует, и она откажется от своих показаний.
– Легко. А что с нашими героями? Я имею в виду Игоря и Олега. Они до сих пор в «предвариловке»?
– Да, их пока не выпустили.
– Антон, кассету с записью драки в кафе надо немедленно передать в полицейский участок. Я знаю, ты сможешь это сделать, у тебя там знакомые.
– Обязательно, завтра, прямо с утра… А я еще набросаю заметку про эту новую драку и упомяну о старой, двухмесячной давности. И копию с твоей видеозаписи передам моим ребятам на телевидение. Пусть горожане узнают правду об этой особе, приближенной к императору. Я имею в виду нашего Виссариона Иосифовича.
– Ну, Ярцев, ты силен!
– На том наш брат журналист и стоит.
Я положила трубку и вернулась к поостывшим пельменям.
Уже поздно вечером, ложась спать, я все еще прокручивала в голове сегодняшние события. Да, вот как бывает: хорошие ребята Олег и Игорь могут пострадать только за то, что вступились за девушку, а подонок Виссарион опять будет на белом коне! А со Светой все-таки стоит поговорить: пусть даст правдивые показания, хотя с ее трусоватым характером это будет непросто…
Глава 9
Утром я первым делом созвонилась с Витей Шило и договорилась встретиться с ним. Встречу он само собой назначил в интернет-кафе.
Наскоро позавтракав, я отправилась в кафе. Витя, как обычно, просмотрел запись на камере, «подчистил» звук в некоторых местах и сделал на компьютере две копии. Расплатившись с Витей, я вышла из кафе и отправилась к Антону в редакцию.
Ярцев забрал у меня диск и положил к себе в сумку.
– Хочешь, отвезу тебя в отделение полиции прямо сейчас? – предложила я.
– Да, диск надо передать им как можно быстрее.
– Машина – у крыльца.
Через двадцать минут мы уже остановились возле здания полицейского участка. Антон собрался выйти, но я тормознула его:
– Подожди. Эти твои ребята надежные?
– В каком смысле?
– Они точно передадут диск кому надо?
– Сомневаешься?
– Не хотелось бы, чтобы время было потеряно. Ведь Олег и Игорь все еще в изоляторе.
– Не дрейфь, Казакова! Все будет о'кей!
Антон вышел из машины, а я, чтобы не терять времени даром, достала мобильный и набрала номер Светы.
– Алло?
– Света, привет! Это Полина.
– Привет, Полина.
– Ты сейчас очень занята?
– А что?
– Надо бы встретиться и поговорить. Это важно.
– Но мы готовимся ко дню рождения папы…
– Знаю. Это ненадолго, мы поговорим буквально пять минут.
– Ну, хорошо. А как мы увидимся?
– Я скоро подъеду к тебе, ты спустишься, и мы поговорим в моей машине, ладно?
– Ага.
– Я, когда буду подъезжать к твоему дому, позвоню.
Я выключила телефон и убрала в сумку.
Ярцев вернулся через четверть часа. Сел рядом со мной, вскинул ладонь к виску:
– Ваше задание выполнено, мэм! Диск ушел по назначению, а насчет того дела… Я все выяснил: оно поручено следователю Башмаковой.
– Башмаковой? Слушай, где они таких людей берут – Портянкин, теперь вот Башмакова…
– Это не самое смешное.
– Да? А что же самое?
– Эта Башмакова – молодая женщина, можно сказать, девушка, наверное, твоя ровесница. Знакомые ребята не стали передавать ей мой диск, они меня к ней проводили. Ну, придется, конечно, поставить кое-кому коньяк… Так вот. Диск эта Башмакова взяла, обещала посмотреть и, если сочтет нужным, заметь, так и сказала: «Если сочту нужным, то приобщу его к делу». Так что есть надежда…
– Как она держалась с тобой, Антон?
– Холодно, но вежливо. Особой заинтересованности не проявила, но тем не менее выслушала.
– «Выслушала»! А что ты хотел? Чтобы она бросилась обнимать тебя и благодарить за содействие следствию?
– Ну, что ты, Полин! Я был рад, что она хоть приняла меня.
– Кстати, как ты объяснил появление у тебя этой записи?
– Сказал, что диск нам в редакцию принес неизвестный.
– Плохо, – вздохнула я.
– Что плохо? – не понял Ярцев.
– Вот увидишь, Антон, диск никуда не будет приобщен. Поведение этой дамочки… То, что она не проявила особой заинтересованности и держалась холодно… Нет, все это впустую!
– Посмотрим. Я сейчас же еду в редакцию и пишу заметку о драке. Об обеих драках. Обещаю, что завтра она будет готова.
– Но сначала еще один экземпляр забросим на телестудию.
Мы тут же отправились в телестудию, и Антон отнес второй диск знакомым корреспондентам. Вернувшись, он сел в машину и весело объявил:
– Обещали показать сюжет в вечерних новостях. Заметь: сегодня же! А ты говоришь: все плохо!
– Поживем – увидим! Тебя в редакцию?
– Что за вопрос?!
Я отвезла Ярцева и повернула машину в сторону дома, где жила Света.
Она вышла ко мне после моего звонка. В ее руках была хозяйственная сумка.
– Мама просила еще майонеза купить и яиц, и бумажных салфеток…
– Света, я отвезу тебя в магазин после того, как мы поговорим, так что ты все успеешь купить.
Она села ко мне в машину на переднее сиденье.
– Что случилось-то?
– А случилось то, что молодого человека, заступившегося за тебя в кафе, теперь привлекут по суду.
– Как это?
– А так. Есть три свидетельских показания, которые против него. А у твоего Виссариона, оказывается, сломана челюсть и множество гематом и других повреждений.
– Да ладно! Откуда ты это знаешь?
– А что, с челюстью все в порядке?
– Когда мы ехали в полицейское отделение, ну, в этой колымаге… так вот, он спокойно разговаривал и даже еще грозил тем ребятам.
