Юлия Вознесенская - Русалка в бассейне
– Нет, не помню! – сокрушался он. – Помню только, что издали эта усадьба на холме была похожа на разбойничье гнездо или на замок злого волшебника, а перед холмом были речка и мост… И полная луна!
– Какая река? – встрепенулась баронесса.
– Понятия не имею! – пожал плечами барон. – Но не Мангфалль и не Вайбах, а гораздо, гораздо меньше… Так, почти канавка, а не река… Но мост там определенно был! И луна тоже была…
– Очень важное географическое указание – полная луна, – кивнула баронесса.
– А как же! Луна была за холмом и освещала его сзади; это было красивое, таинственное и пугающее зрелище, особенно когда мы любовались им от реки, а перед нашими глазами на ветру качались камыши, а ветер порывами налетал со стороны озера и раскачивал ветви одинокой ивы…
– С какой стороны налетал ветер? – быстро спросила Апраксина.
– Не помню. Со всех стороны налетал.
– В общем, шумел камыш, деревья гнулись! – покачала головой баронесса.
– Да, примерно так оно и было. А потом, когда мы переехали речку и поднялись на холм, – продолжал барон, – перед нами оказалась просто большая крестьянская усадьба, и ничего таинственного в ней не было. Правда, картину немного спасла вышедшая на звонок русалка – на ней была почти прозрачная ночная рубашка…
– Да, это, безусловно, спасло положение! – фыркнула баронесса. – Все ясно, Генрих! Я думаю, Лиза, осталось два пути: проверить все проселочные дороги на западном, а потом на восточном берегу Тегернзее или допросить завтра Георгия Бараташвили и прямо спросить его, кто живет в его загородном доме.
– Есть еще третий путь… – пискнула Марго, но ее не услышали.
– Нет, не годится! – покачала головой Апраксина. – Мне бы не хотелось ни тратить время, проверяя подряд все дороги в этом округе, ни пугать раньше времени Георгия Бараташвили.
– Простите меня, милые дамы, я виноват, но достоин снисхождения, – сказал Генрих. – Я все-таки той ночью больше следил за впереди идущей машиной, чем за дорогой.
– Да это понятно! – сказала Альбина.
– Мы все-таки должны провести следственный эксперимент, как я и предлагала с самого начала, – заявила Марго, и ее большие черные глаза заблестели. – Генрих должен напиться примерно до той же кондиции, как в тот раз, а потом он сядет в машину и…
– Угу. И разобьет в хлам машину и сам покалечится! – проворчала Альбина. – Лиза?
– Да, это можно попробовать!
– А я что говорил с самого начала? Жаль только, что мы выпили всю наливку… Придется обойтись одним мозельским!
– Ах, какая беда! Нарушится чистота эксперимента! – сказала Альбина.
– Видишь ли, сокровище мое, я помню, что в ту ночь никак не мог избавиться от запаха черной смородины во рту. Такое, знаешь, назойливое послевкусие. Мне может помешать его отсутствие!
– Ну, это-то как раз можно устроить: пожуешь листок-другой черной смородины, и будет тебе запах.
– Закусывать мой марочный мозель листьями черной смородины? Впрочем, может быть, это поможет… Лишь бы не протрезветь!
– Ладно, возвращаемся!
И они вернулись в усадьбу баронов фон Ляйбниц и там сначала дождались темноты, чтобы не нарушать чистоту эксперимента. Как только солнце скрылось за горами, барон принес из погреба несколько бутылок мозельского белого вина.
– Дамы составят мне компанию?
– Увольте! – сказала Апраксина. – Мне надо иметь трезвые мозги.
– А также горячее сердце и холодную голову, – сказала Альбина. – А вот я не брошу мужа в беде и разделю с ним все испытания этой ночи. Наливай, Генрих!
– А мне пить нельзя, – сказала Марго. – Я должна быть очень внимательна и наблюдательна: интуиция говорит мне, что из этой поездки я вывезу хороший детективный сюжет.
– Ты что, снова собираешься ехать с нами? – удивилась Альбина. – Смотри, это может занять полночи!
– Да хоть всю ночь до утра! Ни за что не пропущу это приключение!
– Может, лучше все-таки тебе остаться, Марго? – озабочено спросила Апраксина.
– Нет и нет! Не забывайте, что это все-таки была моя идея. Да и «русалку» в бассейне нашла тоже я!
– Не будем лишать ее удовольствия, – сказал барон. – Впервые в жизни, однако, я пью не по желанию, а выполняя задание. Любопытное ощущение!
Еще через пару часов, когда барон, по его мнению, уже был готов к проведению эксперимента, Альбина вынесла откуда-то небольшую бутылочку с темно-золотистой жидкостью и торжественно объявила:
– Вот тебе недостающий ингредиент, Генрих! Бальзам, настоянный на смородиновых почках, на сиреневых цветах и еще пятнадцати травах.
– Это, надеюсь, не жидкость от мозолей, мое сокровище? – покосился на бутылочку Генрих.
– Нет, дорогой, это средство от радикулита! – Она налила бальзам в маленькую рюмку и поставила ее перед мужем.
– На спирту?
– Да, на спирту, – и, чуть поколебавшись, добавила: – Отчасти – на муравьином. Но запах у бальзама черносмородиновый, за это ручаюсь! Я им пользовалась, когда мне в спину вступило, так потом моя ночная рубашка пахла смородиной после двух стирок.
– Я помню! – сказал Генрих.
– Так это наружное средство? – спросила Марго.
– По запаху – очевидно, – сказала Генрих, понюхав настойку. – Ваше здоровье, дамы! – и немедленно выпил. – Дд-а! Спасибо, мое сокровище, я думаю, этот запах сохранится до утра. Лишь бы мне самому от него не протрезветь.
– На здоровье, дорогой! Нет, я думаю, это тебе не грозит, это все-таки аптечный спирт.
– И муравьиный! – добавила Марго, с восторгом глядя на барона: она очень любила, когда мужчины на ее глазах совершали подвиги.
Они выехали, когда уже совсем стемнело и дороги почти опустели. Барон сразу же развил бешеную скорость, срезая повороты. Визг тормозов сопровождался визгом Марго, прижавшейся на заднем сиденье к Апраксиной.
– Генрих, нельзя ли чуточку потише? – попросила баронесса.
– Никак нельзя! – отрезал барон. – Именно с такой скоростью мы ехали в ту ночь с Георгием Бараташвили.
– Вот как, – сказала баронесса и не стала мешать проведению эксперимента.
Они подъезжали к Гмунду, от которого Генрих должен был взять правильное направление – по правому или по левому берегу озера Тегернзее. Подруги напряженно ждали, куда он свернет на развилке. Но барон, доехав до указателя на развилке, никуда не свернул: он просто остановил машину на обочине, вышел из машины, направился к столбику с двумя стрелками, указывающими одна на городок Тегернзее, другая на Бад Визее, встал под ними и долго стоял без движения. Наконец он вернулся к машине, сел за руль и решительно сказал:
– Нам направо, на Бад Визее.
– Ты уверен, дорогой? – спросила баронесса.
– Абсолютно. В ту ночь Георгий тоже остановился на развилке и пошел к столбу с указателями. Я подумал, что он не может прочесть названия и пошел ему помочь. Оказалось, ему просто приспичило помочиться, и он решил сделать это на перекрестке под указателем. Я решил, что идея недурна и пристроился рядом. Стоять просто так было скучно, я поднял голову и прочел «Бад Визее». А Георгий стоял слева от меня, и над ним было написано «Тегернзее». Так мы и стояли, каждый под своим указателем. Сделав свое дело, мы вернулись к машинам, сели и поехали, и тут я с удовольствием отметил, что Георгий свернул в сторону «моего» указателя – на Бад Визее.
В прелестном курортном городке Бад Визее по набережной и по центральной улице, она же главная дорога, еще гуляла публика, были открыты все рестораны и уличные кафе. Возле ресторана с башенкой Генрих снова притормозил.
– А теперь что? – спросила Альбина. – Племянник княгини и здесь выходил пописать?
– Нет. Здесь он просто притормозил, высунул голову из машины и минуту-другую смотрел на ресторан. Наверное, думал, не стоит ли нам зайти и еще что-нибудь выпить. Но передумал и поехал дальше, а под следующим светофором свернул… Вот только куда он свернул, направо или налево, того я не помню.
– Думай, Генрих, думай! До сих пор ты ехал просто замечательно! Я верю, что ты вспомнишь! – поощряла мужа Альбина.
Они подъехали к светофору, зажегся красный свет, и они встали.
– Ни вспоминать, ни раздумывать тут особенно нечего, – сказала Апраксина. – Поворачивайте направо, Генрих!.
– Правильно, здесь мы повернули направо! – радостно воскликнул барон. – Я вспомнил! Но как вы смогли это угадать?
– И угадывать нечего: свернув налево, мы бы через десять метров либо уткнулись в забор, либо съехали в озеро.
– Ах, да! Тут ведь слева везде озеро! – вспомнил барон. – А дальше сначала будут пастбища и несколько крестьянских усадеб, а потом дремучий лес – его надо проехать насквозь по лесной дороге, и сразу за лесом – река, мост и за мостом холмы, а на нем разбойничий замок Георгия. Ну да сами увидите!
Вдоль проселочной дороги действительно шли пастбища и стояли крестьянские дома и службы. Они проехали какую-то одинокую виллу без огней, белевшую на склоне холма в стороне от дороги. Дальше никаких строений уже не было, а затем по бокам дороги начался лес.
