Владимир Шитов - Собор без крестов

оторваться, — вдохновенно предложил Сарафан.

По загоревшимся глазам Бороды Сарафан понял, что его предложение дельное.

— Как быть со сторожем прокуратуры и сигнализацией? — задумчиво спросил Борода.

— В районной прокуратуре сторож не положен по штату, ну а сигнализацию придется отключить мне, —

продолжал развивать свою мысль Сарафан.

«Ничего себе зятек, уже начинает командовать! Главное, предложил то, что надо», — удовлетворенно

подумал Борода.

— Ты что, в сигнализации волокешь? — уважительно спросил Борода.

— Не очень, чтобы очень, но и не так уж, чтобы так, — сбалагурил Сарафан. — Перед тем как я проникну в

прокуратуру, тебе надо с подстанции сбить замок и там вырубить электричество.

— Это мы могем, — успокаиваясь, заметил Борода. — Считай, что по основным моментам мы договорились, а о мелочах поговорим потом. Как считаешь, не смотаться ли нам куда подальше от этих мест? — спросил он

Сарафана.

— Честно говоря, хочется навострить лыжи и дать стрекача, но я никуда не поеду. Если следователь выйдет

на нас, то не все ли равно, где я или ты будем проживать: здесь или на Чукотке. Все равно в Советском Союзе.

От судьбы не убежишь, но если мне суждено быть задержанным, то оставшееся время хоть поживу по-

человечески со своей семьей.

Борода, понимая состояние Сарафана, изучающе поглядывал на него: «Мой зять матерее, чем я думал».

Прерывая размышления, Сарафан отрешенно спросил:

— Может, пойдем сообразим?

— Не стоит! — решительно возразил Борода. — Пойду проведаю внука. Я его уже целую неделю не видел, —

с теплотой и нежностью в голосе сказал он. — А теперь, по-видимому, придется нам на время вообще прекратить

встречаться. Береженого Бог бережет, — повторил он свою любимую поговорку.

В 2 часа ночи Борода на своем «Запорожце» подъехал к остановке автобуса и высадил на ней Сарафана, а

сам отъехал.

Оставшись один, Сарафан закурил сигарету и, переложив портфель в левую руку, не спеша пошел по улице в

сторону прокуратуры. Перейдя через дорогу, он остановился под деревом и стал ждать, когда Борода вырубит

электроэнергию на трансформаторной станции.

Увидев, что погасли не только уличные фонари, но и электрическая лампочка над входной дверью

прокуратуры, Сарафан быстро подошел к зданию прокуратуры, отмычкой открыл входную дверь, а зайдя в

прокуратуру, вновь ее закрыл на замок.

Подойдя к двери с трафаретом «Ст. следователь Серебряков Герман Николаевич», Сарафан осветил

фонариком замок, поколдовал над ним несколько секунд и прошел в кабинет. Он сел на стул напротив

предполагаемого сейфа, осветил его и с удовлетворением отметил, что перед ним не сейф, а металлический

ящик, конструкция замка которого намного проще конструкции замка сейфа.

С помощью отмычки он без особого труда открыл замок ящика, после чего ручкой свободно открыл ригель

замка.

Открыв ящик, он выложил из него на стол все уголовные дела и стал просматривать. Найдя интересующее

его двухтомное дело, он положил его в свой портфель. По обложкам трех дел он понял, что по этим делам

обвиняемыми проходят насильники. Таких скотов он не любил, а поэтому их дела вновь положил в ящик, а

уголовное дело по обвинению Матроса Виктора Ивановича по ст. 191/1, ч. 2 УК РСФСР тоже положил в свой

портфель. Закрыв ящик, он попытался на бирке восстановить нарушенную печать, но из его затеи ничего не

получилось.

Выйдя из прокуратуры, он закрыл входную дверь на замок, после чего прошел к остановке автобуса, предварительно сняв резиновые перчатки, в которых работал в прокуратуре, и спрятал их в портфель.

Посмотрев на циферблат часов при лунном свете, он удивился, что вся операция заняла 17 минут.

Около остановки автобуса уже стоял «Запорожец» Бороды.

— Ну как? — задал Борода свой первый вопрос.

— Как в лучших домах Парижа, — похвалился Сарафан, довольный, что задуманное осуществлено без

осложнений.

Проехав километра полтора, они увидели, как вновь загорелись уличные фонари.

— Долго чухались, — заметил Сарафан.

— Я им на трансформаторной подстанции повесил свой замок, — пояснил Борода.

Глава 23

Приехав домой, Борода с Сарафаном отложили дело Матроса в сторону для более позднего с ним

ознакомления и стали просматривать каждый по тому «своего» дела.

— Смотри, старуха опознала Диспетчера как мужчину, который у нее ремонтировал на даче свет, —

взволнованно сказал Сарафан, прервав молчание.

Они вдвоем стали просматривать том дела, который был у Сарафана в руках. Найдя в нем протокол

опознания по фотографии, Борода взволнованно пробурчал:

— Ты смотри, б..., докопались, поищи допрос Петлюры в своем деле, а я поищу в своем, — потребовал он.

Пролистав том дела несколько раз, Сарафан сказал:

— У меня его нет.

Долистав свой том, Борода удивленно заметил:

— У меня тоже. — После некоторой паузы поинтересовался: — Почему они его не взяли и даже не

допросили?

— Оставили нам в качестве живца, — грустно пошутил Сарафан.

— Надо его, дурака, выручать, — как неизбежное предложил Борода.

— Там же засада! — встревоженно напомнил Сарафан.

— Я знаю, что они сделали засаду, но не будут же они в ней целый месяц держать целый взвод. Оставили

одного или пару ментов. Мы, выследив их, попытаемся обмануть. Пойдешь со мной? — спросил он Сарафана.

— Куда денешься, надо идти, — согласился Сарафан.

Собираясь уходить из дома, Борода сказал:

— Будем работать тихо, но, если дело дойдет до шухера, придется глушить. У Диспетчера в спальне окно не

закрывается на задвижку, или как она называется — щеколда, что ли. Надо стекло окна поскрести ногтем, дать

сигнал Диспетчеру, что пришли свои, а потом залезть в окно. Оно открывается внутрь.

Борода прихватил с собой пистолет. Увидев, как он его кладет во внутренний карман пиджака, Сарафан

спросил:

— Зачем нам дура?

— На всякий случай, — неопределенно ответил Борода. — Если дело дойдет до мокрого, то тебя за собой не

потяну. Ты же мой зять, — спокойно пояснил Борода. — Мне такая работа знакома по молодости.

«Ну и выдержка у старика», — позавидовал Сарафан, не представляя, сколько сил должен был потратить

Борода, чтобы не выказать зятю свой испуг.

Прокравшись к дому Диспетчера, они стали осторожно обследовать прилегающую улицу, двор соседей, но

ничего подозрительного не обнаружили. Совещаясь, они оба обратили внимание, как в туалете, стоящем во

дворе соседа Диспетчера, загорелся свет и погас. Из туалета соседа хорошо просматривались двор и входная

дверь дома Диспетчера.

— Вон где он засел, — заметил Борода. — Даже с запахами не считается, — нашел в себе силы пошутить он.

С противоположной стороны через огород другого соседнего двора они проникли к дому Диспетчера и

подобрались к окну его спальни.

— К этому лопуху полезешь ты. Чтобы минут через пять нашего духа здесь не было, — потребовал

взволнованно Борода шепотом.

Проснувшись, Диспетчер услышал знакомый сигнал от окна, а потом увидел, как через окно к нему в спальню

влез Сарафан.

— Чего тебе приспичило через окно ко мне лезть? — напуганный происходящим, спросил Диспетчер

Сарафана.

— Собирайся и через пару минут чтобы нашего духа здесь не было, — потребовал Сарафан.

— Что случилось? — уже не скрывая страха, шепотом спросил Диспетчер.

— Месяц за собой ментов водишь и хвоста не видишь. На тебя менты засаду устроили.

— Чего же не берут? — удивился Диспетчер.

— Ждут прихода дружков, а когда дождутся, то заберут, не сомневайся, — «обрадовал» его Сарафан. —

Возьми с собой самое ценное и документы, — посоветовал он.

— А не угрохаете? — испуганно стал сомневаться Диспетчер.

— Для какого... мы давали тебе деньги, может, для того, чтобы сейчас забрать? Ты что, совсем о..., — теряя

терпение, обозленно прошипел Сарафан.

— Теперь верю, — согласился Диспетчер, поспешно уходя из спальни в коридор. Через несколько минут

Диспетчер с огромной хозяйственной сумкой появился в дверях спальни.

— Меньше этого вагона у тебя сумки не нашлось?

— Итак до хрена оставлять приходится, — едва не плача возразил Диспетчер.

Прежним путем Сарафан и Диспетчер выбрались из дома и огородами, незамеченные, удалились к Бороде.

До самого дома Бороды Диспетчера не покидало сомнение в правильности принятого им решения. Страх за

свою жизнь был сильнее страха быть пойманным работниками милиции.

Только придя домой к Бороде и ознакомившись с протоколом опознания себя по фотографии старухой, он