Интуиция, дедукция и железный кулак - Игорь Екимов
Глава 6
Милиционеры приехали поздно вечером. Они осмотрели дохлого пса и, не найдя у него каких-либо особых примет, увезли его с собой. Им предстояло устанавливать его хозяина. Сам же Силачёв взял перерыв — то есть, проще говоря, забил на следствие, рассудив, что дальше милиция как-нибудь справится и без него. В выходные, которых было три из-за первомайского праздника, он занялся совсем другими делами.
В субботу утром Михаил Николаевич как следует помылся, а затем махнул в Окуловку за продуктами. Там он долго гулял по магазинам, никуда не торопясь. Он сделал столько покупок, что всего и не перечислишь. Одних только готовых салатов он купил целых три разновидности, а четвёртый собирался приготовить собственноручно.
Был у Силачёва такой рецепт, который он разработал сам, опытным путём, решив усовершенствовать салат оливье. Взять зелёный лук, укроп, солёный огурец (больше одного огурца обычно не требовалось, хотя тут лучше проверять по вкусу), мягкую варёную колбасу вроде «Докторской», всё это мелко нарезать, добавить туда пару банок зелёного горошка (важно, чтобы горошек тоже был помягче), потом получившуюся смесь щедро залить майонезом и как следует перемешать. В принципе, этого уже достаточно, но особенно вкусным такой салат становился на одной тарелке с горячей варёной картошкой.
Позаботился Силачёв и о напитках. Правда, спиртное он не стал покупать — пусть сыновья сами берут, сколько им нужно — зато взял два литра апельсинового сока, два литра яблочного и два литра вишнёвого. Кроме того, он наконец-то купил для Бобика длинную цепь.
В воскресенье, с утра пораньше, Михаил Николаевич стал готовить еду и накрывать на стол. Сыновья приехали часов в двенадцать. Первым делом Силачёв услышал дикий собачий лай, а уже потом — звук подъезжающего автомобиля.
Михаил Николаевич вышел на улицу. У ворот стояла новенькая ярко-красная иномарка, за рулём которой сидел старший сын Борис. Младший сын, Никита, расположился рядом в качестве пассажира: своей машиной он ещё не обзавёлся. Бобик, подскочив к самому забору — длина его цепи это позволяла — прямо-таки надрывался от ярости.
Силачёв засмеялся и скомандовал:
— Фу! Свои. — И добавил фразу из стихотворения: — Уж больно ты грозен, как я погляжу.
Пёс замолчал, отошёл назад и уселся у крыльца. Михаил Николаевич открыл ворота, и машина въехала во двор.
— Привет, папа! — сказал Борис, высовываясь из окна. — А что, гаража у тебя нет?
— Пока нет.
— Ну ладно.
Сыновья вылезли из машины. Были они не похожи друг на друга: Борис — ростом лишь чуть повыше отца и так же крепко сложенный, а Никита — тот, наоборот, высокий и худощавый.
— Ты уже успел сторожевую овчарку завести? — произнёс Борис, обмениваясь с отцом рукопожатием. — Это правильно. Как зовут?
— Бобик.
— Ха-ха, так мы с ним тёзки, значит! А чего он такой толстый?
— Это не я виноват, это его предыдущий хозяин так откормил. Я, наоборот, стараюсь держать его на диете. По-моему, он вроде бы похудел. Да он ещё недолго живёт-то у меня, только с прошлой субботы…
— Ну, не знаю, насколько он похудел, — ответил Никита, — но сейчас он выглядит как помесь овчарки со свиньёй.
— Это уже хорошо! Раньше он выглядел как натуральная свинья — без всякой помеси.
— Ты где его нашёл-то такого?
— А вот это длинная история! За столом расскажу, после обеда. Обед, кстати, уже готов, так что пошли в дом.
Оказавшись в доме, сыновья изрядно развеселились, когда увидели повсюду висящие на стенах наручники. Одно изделие украшало кухню, два других — маленькую комнату и ещё четыре — большую.
— Папа, — хохотал Борис, — это что такое?
— А что? — невозмутимо пожал плечами сыщик. — Это я их повесил на память о своей милицейской работе.
— Первый раз вижу, чтобы в милиции применялись наручники, отделанные красным мехом!
— А мне больше нравятся вот эти, — сказал Никита и ткнул пальцем в комплект, отделанный чёрной кожей. — Садо-мазо рулит!
— Ну, правильно, я специально выбирал, какие покрасивей. Чтобы глаз радовали. Я ж не в милиции их покупал, а в секс-шопе. А там ассортимент ого-го!
Сказав это, Михаил Николаевич подумал: «И правильно сделал, что купил. В свете последних событий очень может быть, что наручники мне ещё пригодятся. Причём все семь комплектов!»
Сыновья привезли с собой поллитру водки и поллитру дорогого коньяка. Никита торжественно выставил их на стол. Но прежде чем праздничный обед начался, Борис предложил провести ещё одно мероприятие.
— Папа, — сказал он, хитро улыбаясь, — а давай-ка, по нашей традиции, на руках поборемся! А?
Силачёв оглядел стол, от края до края уставленный напитками и закусками.
— Где же мы тут будем на руках бороться? — спросил он. — Нет, по-моему, не вовремя ты это предложил.
— А вон в маленькой комнате второй стол стоит. Он нам отлично подойдёт!
— Ну ладно, пошли.
Соревнование длилось недолго и, по традиции, завершилось полным разгромом Бориса. Сначала Михаил Николаевич уверенно заломал ему левую руку, а потом и правую.
— Ты всё ждёшь, пока я состарюсь? — посмеиваясь, сказал сыщик. — Смотри, долго ждать придётся!
— Да, это уж точно… — печально согласился Борис.
После этого все трое сели за обеденный стол. Сыновья налили себе водки, а Силачёв — апельсинового сока.
— Ну, — сказал Борис, — за Первое Мая! Кстати, а как оно теперь правильно называется?
— Не знаю, — честно ответил Силачёв.
— Да какая, нафиг, разница! — махнул рукой Никита. — Праздник есть, а как он называется — это уже дело десятое. Вздрогнули!
Выпили. Михаил Николаевич пошёл снимать с плиты варёную картошку, которую он подогревал на медленном огне. Борис и Никита стали раскладывать по тарелкам его фирменный салат.
Вскоре Силачёв и сыновья дружно уплетали салат с горячей картошкой и беседовали о жизни.
— Прикинь, папа, — сказал Никита, — а я тут недавно в боксёрском поединке участвовал!
— Да ну?! — удивился сыщик. — Как ты туда попал?
— Ой, лучше бы ты об этом и не рассказывал, — заметил Борис. — Уж больно хреново ты там смотрелся.
— Так, это самое, я ж в интернете на боксёрском форуме тусуюсь… — начал объяснять Никита. — И вот, значит, решили там ребята встретиться и устроить настоящие бои между собой, по всем правилам. Ну, и я тоже решил поучаствовать. Правда, проиграл по очкам, но, по крайней мере, до конца боя продержался.
— А сколько раундов было? — уточнил Силачёв.
— Три раунда по три минуты.
— Слушай, ты извини, но, если честно, у тебя дыхалка просто отвратительная, — сказал Борис. — Как ты ухитрился так быстро сдохнуть, при том, что ты не имеешь лишнего веса и не куришь!
— Это я ещё выносливость
