Побег из Сент-Ривера - Лия Виата
– За что мне это… – проскулил Итан и положил подушку на лицо.
Пенелопа снова рассмеялась.
Спустя полчаса все успели немного раскачаться, одеться, привести себя в порядок и позавтракать. Пенелопа встала из-за стола первая.
– Прошу всех смотреть в оба. Любая информация может оказаться полезной, – распорядилась она.
Все ответили ей серьёзными кивками.
Саймон и Пенелопа вышли первыми. Утро выдалось морозным. Дороги укрыл небольшой слой нового снега, выпавшего за ночь. Пенелопа поёжилась. Когда они дошли до школы, она успела околеть. Погода становилась всё холоднее, и ей точно нужна более тёплая одежда.
Деревянное здание школы с занавешенными окнами доверия не внушало. Лишь огромная надпись: «Школа № 1» выдавало в ней то, что им нужно. Без неë Пенелопа могла принять это строение за заброшку.
Они вошли в тёплое помещение через тяжёлые дубовые двери.
– Здарова, давно не виделись, – встретил их знакомый довольный голос.
Пенелопа повернула голову и увидела на шаткой лавочке около раздевалки развалившегося Гришу. Он поймал еë взгляд и улыбнулся ещё шире. Пенелопа заметила, что он одет в спортивный костюм, окрашенный в национальную расцветку России.
– Я тута мастер на все руки. И за школой смотрю, и физру преподаю, и труд, и… – Гриша запнулся, но быстро собрался. – Не важно, в общем. Не думал я, что реально вместе работать будем, а оказалось, правда. Давай-ка провожу вас в нашу замечательную учительскую.
Гриша бодренько встал на ноги, улыбнулся и пошёл по узенькому коридору. Пенелопе и Саймону не осталось ничего другого, кроме как пойти за ним.
– Поль, я тут это… Подумал, короче, что ты меня не так могла понять. Ну это, когда я про семью сказал, то имел в виду собак. Держу дворняг, которых в лесу бросают. Жалко мне их, в общем, а жены и детей у меня нет, – неловко изъяснился Гриша.
Пенелопа ещё раз внимательно на него посмотрела. Вчера с ружьём он внушал опасность, а сегодня этот лысый мужчина с широкой улыбкой больше напоминал ей неуклюжего Лео.
Она дружелюбно ему улыбнулась.
– Спасибо за разъяснения, – ответила Пенелопа.
Гриша тут же выпрямился и даже начал казаться ещё выше.
– Ну так, может, это… сходишь со мной куда-нибудь? Я хороший собеседник. Чес слово. – Он ударил себя кулаком в грудь.
– Я действительно встречаюсь с Иваном, поэтому не думаю, что это хорошая затея, – мягко произнесла Пенелопа.
– О как… А я думал, что… Ну, типа шоу разыграли. Жаль, конечно. Очень жаль, – пробурчал Гриша и больше по пути не сказал ни слова.
Они дошли до неплотно закрытой двери, и Гриша без стука вошёл. Пенелопа зашла следом и увидела большой круглый стол и забитые под завязку шкафы. Напротив двери сидел седой мужчина в телогрейке, а рядом с ним молодая девушка в огромных очках почти на пол-лица.
– Ну, так знакомьтесь. Это Валерий Степанович. Здешний директор и властелин гуманитарных наук, а рядом Ленка… Как же ж по батюшке… О, Сергеевна. На языке ж вертелось, а всё равно запамятовал. Она у нас спец по биологии и химии, но ей пришлось ещё и математику и тому подобное взять, – сказал Гриша.
– А? Говори громче. Не слышу, – пробухтел Валерий Степанович.
– Степаныч, новых учителей привёл я, – заорал Гриша.
– Ох, да-да. Вспомнил. Должны были прийти. Полина и Александр, верно? – спросил старик.
Они кивнули, и он продолжил:
– Вы простите, что я без отчеств. Тут все как свои, так что и вы можете не официальничать. Так, а если по делу, то Александр возьмёт на себя точные науки – информатику, математику, физику и черчение. Полину я попрошу взять часть гуманитарных предметов…
– Простите, но нам сказали, что мы будем вести по одному предмету, – прервал его ошарашенный Саймон.
Опустилась тишина, а потом Гриша звонко и громко рассмеялся.
– Ох юморит. Насмешил-то. Будто не в России живёшь, – утирая слёзы, пробасил Гриша.
– Тут нехватка людей, надо как-то распределять нагрузку. Вы уж простите, но я не вывожу более, – строго сказал Валерий Степанович.
Пенелопа и Саймон переглянулись. В итоге Саймону пришлось взять целую гору учебников по точным наукам, а Пенелопе достался английский, обществознание и русский язык. На учебник по последнему она посмотрела так, будто он еë укусить может. Как ей преподавать то, что она сама начала изучать меньше месяца назад?
Прозвенел звонок, и все покинули учительскую. Мандраж перед первым уроком у Пенелопы усиливался с каждым её шагом по старенькому коридору.
Гриша открыл перед ней дверь и кивнул внутрь. Она вошла и опешила. Класс оказался крохотным и тёмным. В нём стояло не больше десяти столов, за которыми сидели дети от семи до двенадцати лет.
Едва еë завидев, они хитро переглянулись.
Пенелопа выдавила из себя улыбку.
– Здаров, детвора. Я тут вам клёвую красавицу-учительницу привёл. Прошу любить и жаловать Полину… Эм-м? – Гриша вопросительно посмотрел на Пенелопу.
– Георгиевну, – добавила она.
– О как, ну это я запомню. Григорий, Георгий близко всё, – радостно отозвался Гриша и снова обратился к детям: – Короче, слушайтесь еë. Узнаю, что фигню творите, уши надеру.
На этих словах он вышел, оставив Пенелопу у поцарапанной доски в гордом одиночестве.
– Всем здравствуйте, – чуть растерянно сказала она.
Улыбки детей стали более хищными. Пенелопа обвела их взглядом и положила на шатающийся стол классный журнал.
– Для начала устроим перекличку… – Что-то неожиданно ударило еë по затылку.
На пол упал скомканный лист. Дети захихикали. Пенелопа подняла его, развернула и увидела свой карикатурный образ. Она изо всех сил постаралась успокоиться и улыбнуться.
Пенелопа повернулась к ним лицом и встретилась с презирающими взглядами. Если они хотят еë испытать, то она не уступит. Уж поддерживание дисциплины в классе не должно быть сложнее управления единственным следственным отделом в городе.
Глава 22
Пенелопа на лету схватила ещё одну бумажку, развернула и прочитала вслух:
– Stapid. Оригинально, кто автор? – спокойно спросила она и обвела класс взглядом.
Дети явно не рассчитывали на подобную реакцию с еë стороны. Пенелопа прошлась вдоль рядов, внимательно вглядываясь в их лица. Ученики затихли, а на неë нахлынуло чувство ностальгии.
Из-за небольшого семейного достатка школьные годы Пенелопы прошли не радужно. Почти каждый считал своим долгом как-то задеть или оскорбить еë. Дети на самом деле существа довольно злые, а если уж решили, что кто-то не вписывается в рамки по какой-то причине, то начинают вести себя с ним просто отвратительно. К счастью Пенелопы, у неë всегда имелась цель вырваться из своей дыры и достичь успеха. Это позволило ей не скатиться до уровня обидчиков.
Она подошла к доске, взяла мел и крупными буквами написала на доске: «Stapid». Дети переглянулись, совсем не понимая, что она делает. После этого Пенелопа открыла журнал и пробежалась глазами по именам. Затем она его закрыла и подошла к доске.
– Степанцев Павел, здесь? – спросила Пенелопа.
На ноги поднялся низенький
