Самый новогодний детектив - Татьяна Витальевна Устинова
Гости изумленно переглянулись. Был белый день. Ярко светило солнце. О каком фейерверке может идти речь?
Но оказалось, что у Виктора Семеновича все предусмотрено. Дымовые шашки с яркими хвостами разноцветного дыма взлетели высоко в небо, выделывая там немыслимые пируэты.
Вж-ж-ж! Вж-ж-ж! Взлетали ракеты одна за другой. Гости таращились вверх, изумленно перешептываясь. Вот дракон с золотым хвостом, рассыпающимся на чешуйки. Вот сказочная огромная рыба. Вот запряженная вороными конями колесница с каким-то рогатым божеством на месте возницы. Картин было много. И у упитанного Еремея, несмотря на солнечный день, от их дыма стало на душе как-то тревожно.
— Должно быть, я просто проголодался.
Но на всякий случай Еремей огляделся по сторонам. Может быть, еще кому-то из гостей передалось его тревожное состояние? Нет, все они смотрели в небо с детским восторгом. Однако кое-что странное Еремей все же увидел. А именно, ему показалось, что невдалеке, возле ярко-красной «Ауди» с тонированными стеклами, мелькнула короткая беличья шубка, которая была на виновнице торжества — Аннушке.
— Что за… — начал изумленный Еремей, но в этот момент представление закончилось. И Виктор Семенович первым рванул к машине, таща любимого племянника под руку.
— Пойдем, племяш! Отпразднуем! По-нашему! По-русски! Двойной у нас сегодня с тобой праздник, светлое Христово Рождество и появление моего внука!
Еремей хотел напомнить, что внук у его дяди появился не сегодня, а пять дней назад. Но быстро прикусил себе язык. Дядя был не из тех, кто стал бы терпеть придирки даже от родного и любимого племянника.
В машине было шумно. Молодежь — друзья и коллеги Сергея — начала праздновать прямо в машине, где было припасено шампанское, водка, мартини и коньяк. Так что к дому все подъехали уже в изрядно веселом настроении. Быстро выгрузились. И быстро прошли за стол, потому что проголодались.
Вышколенная прислуга со всех ног бросилась обслуживать гостей.
— Горячего нам! — громогласно распоряжался Виктор Семенович. — Водки! Икры! Закусок!
На столе и так не было свободного места. А слуги тащили и тащили горячие закуски. А как же иначе? Хозяин изволил пожелать горячее!
Гости набросились на поросенка, на жареного гуся с яблоками, на мясо с трюфелями и прочие деликатесы русской и европейской кухни. Не остались в стороне и холодные закуски. Они отлично пошли под разлитую по хрустальным графинам водочку. Ветчина, семужка, белые маринованные грибочки, миноги под кисло-сладким соусом, свежая зелень и многое-многое другое было на этом богатом столе.
— Тост! Отец, скажи тост за нашего внука! — воскликнула наконец разрумянившаяся от выпитой водки Татьяна Владленовна.
Виктор Семенович кивнул и обвел глазами стол и гостей. Вот его сын. Вот три его старшие дочки. Вот любимый племянник Еремушка. Нет, кого-то все же не хватало среди них.
— А где же Анька? — с набитым ртом произнес Виктор Семенович, обращаясь к сыну.
— Что?
— Жена твоя где?
— А?
И Сергей с таким изумлением огляделся по сторонам, что сразу же стало понятно: до сих пор он про жену и думать не думал.
— Наверное, с Павликом, — произнес он.
— Вовсе нет! — вмешалась мать. — Павлика я лично с рук на руки передала Маргарите.
Маргаритой звали старшую экономку в доме. Когда-то она была взята в семью, чтобы нянчить маленького Сережу и его сестер. С тех пор она тут и осталась. Маргарита жила в семье Земляковых так долго, что вполне могла сойти за родню. Собственно говоря, она и была им родней. Правда, очень и очень дальней. И помнила об этом только она сама. Земляковы помнили лишь то, что платят Маргарите деньги и, следовательно, она обязана выполнять все их капризы и прихоти.
— Маргарита! — зычно кликнула Татьяна Владленовна. — Неси Павлушку! И Анну зови!
Уже через мгновение в дверях появилась высокая, дородная женщина в чистом белом переднике, с младенцем на руках.
— Вот ваш наследничек! — со странным выражением на лице произнесла она.
— Неси его сюда! — распорядился Виктор Семенович. — Хочу посмотреть на внука!
Он отогнул вышитый уголок с одеяльца и с гордостью посмотрел на смешное сморщенное личико внука. Татьяна Владленовна наклонилась над ним.
— А нос-то! — восхищенно произнесла она. — Большой какой. Сразу видно, что парень.
— Наш нос! Земляковых!
Все тоже захотели взглянуть на ребенка. Ведь в роддоме никто его толком не рассмотрел. Еремей тоже наклонился к ребенку. Лично ему тот не показался каким-то особенно выдающимся. И никаких характерных черт, присущих исключительно Земляковым, он тоже не заметил. Ребенок был не похож ни на маму, ни на папу. Но его дед был совершенно уверен, что мальчишка — вылитая копия он сам.
— Мой внук! — с гордостью повторял он. — Моя кровь! Ну, сынок! Ну, уважил! Угодил старику! Теперь я тебя награждать буду!
Сергей подался вперед с такой готовностью, словно только и ждал этой фразы отца. Но тот внезапно замер. Отдав ребенка верной Маргарите, он оглядывался по сторонам. Наконец его взгляд остановился на сыне.
— Э-э-э! — протянул Виктор Семенович. — А где же твоя жена? Куда делась? Почему до сих пор не явилась?
— Анька? Говорю же, не знаю!
В голосе Сергея слышалось плохо скрытое раздражение.
— Где твоя жена? Зови ее сюда!
— Ну, зачем нам Анька? — взбрыкнул Сергей и тут же втянул голову в плечи, ожидая бури.
Но отец его сегодня был в благодушном настроении и поэтому только рассмеялся.
— Зови Аньку, дуралей! Как же без жены! Она с этого дня мать этого крохи!
И он ткнул пальцем себе за спину, где все еще маячила величественная фигура Маргариты.
— Марго, — обратился Сергей к своей няньке, — где моя жена?
— А я знаю?
— Но… — растерялся Сергей. — Как же? Разве она была не с Павлушей?
— Мальчика мне отдала Татьяна Владленовна. А где Анна, я понятия не имею.
Сергей поднялся со своего места.
— Пойду поищу ее, — сказал он. — Может быть, Анька прилегла.
— Пойди, сынок, — кивнула Татьяна Владленовна. — Пойди, миленький. И если Анька снова свои фокусы начнет выкидывать, мол, устала или плохо себя чувствует, ты меня зови. У меня найдется что ей сказать.
Муж одобрительно кивнул. Ни любящему свекру, ни свекрови и в голову не пришло, что женщина всего на пятый день после родов вполне имеет право почувствовать себя усталой и прилечь ненадолго в кровать, вместо того чтобы сидеть с ними за праздничным столом.
Сергей ушел. Но вскоре вернулся с вытянувшимся лицом.
— Ее нигде нет.
Татьяна Владленовна перестала жевать.
— Как это — нет?
— Так. Нет. В доме ее нет.
— Ты, наверное, плохо искал, — предположила мать.
— Хорошо я искал. В нашу спальню заглянул. И в ванную.
