Особняк Уэнсдеев - Каролина Осипенко
— Нет, спасибо. Ты очень помог мне. Я надеюсь, что эта наша не последняя встреча.
— Удачи тебе, ты хороший коп, всегда обращайся чуть что.
Мы попрощались, и я пересел в свою машину, которая стояла на стоянке какой-то гостиницы. Выглядела она как раз так, будто здесь очень редко кто-то останавливается. Однако, вокруг частные дома, поэтому на парковке машин достаточно, чтоб никто не заподозрил неладное.
Первым делом, я поехал в ресторан быстрого питания. Как же долго мой организм ждал какой-нибудь вредной и жирной пищи. Как я и пообещал себе в первые дни в больнице, возьму, обязательно, бургер, или два. И картошки побольше. Пока ехал, чуть не подавился слюнями.
Мой ужин был настолько вкусным, будто никогда такого не пробовал. Полностью насладившись этими прекрасными яствами, поехал к часовне. На карте она отмечена, поэтому искать долго не пришлось. Было уже темно на улице, но мне так даже спокойнее, потому что с каждым днем я все ближе к разгадке, а Мэру, как я уже узнал, такие люди, приносят дискомфорт. Мне главное сейчас, не попасться. Очень важно делать все аккуратно.
Эта часовня выглядела мило. Маленькое деревянное здание, с аккуратной зеленой крышей. Со стороны можно было подумать, что это домик из деревни. Зайдя внутрь, я почувствовал нежный аромат свечей, по бокам весело четыре небольшие иконы и прям напротив входа, по центру, находилась большая, рядом с которой стояло две лампады. Между ними был столик, на котором лежала библия. Находившись внутри этой часовни, я чувствовал тепло и уют. Обычно, я в такие места не хожу. Скажу больше, я впервые в подобном здании. Но эта атмосфера надолго останется в моей памяти.
Как и говорила мне Нэнси, за иконой находилась небольшая полка. На ней лежали разные молитвы и рукописи, а вот за этим всем была кожаная папка с документами. Я аккуратно ее достал и вернулся обратно в машину. Документы, находившиеся в этой папке, привели меня в ступор.
Первое, на что упал мой взгляд, фотографии ребенка, которого расцарапал и искусал какой-то зверь. Такого ужаса я в своей карьере еще не встречал. Девочка, похожая на Лилит, лежала на траве среди кустов. Но тут сложно судить, что это за ребенок, ведь лицо было не распознать. Вещи такие же, как были у младшей Уэнсдеев, такие же черные волосы. Я не могу поверить. То есть никаких скрытых мотивов не было? То есть я все это время искал доказательства смерти этой девочки, а не ее саму, живую и здоровую. Фотографий было много. С разных ракурсов. Я не мог пошевелиться. Я не понимаю. Почему никто об этом не узнал? Зачем надо было так все скрывать? Или эти тайны и игры я сам себе придумал, а на самом деле тут нет ничего необычного? Когда немного смог вернуться в реальность, стал рассматривать бумаги, которые остались в папке.
«Сегодня ранним утром, 4 апреля 1991 года, в 6:45 нашли тело девятилетней девочки, по последним сводкам пропавших без вести, описание этой девочки было больше всего похоже на Лилит Уэнсдей, которая исчезла 1 апреля 1989 года. К моменту нахождения, тело уже начало разлагаться и появилось окоченение. По показаниям судмедэксперта, тело пролежало в сыром месте с температурой воздуха +14 более 30 часов. Смерть наступила 2 апреля 13:00 от многочисленных тяжких телесных повреждений и потери крови. Следов борьбы или самообороны на теле не были обнаружены. После исследования ран, можно сделать вывод, что ребенок стал жертвой медведя. На теле и под ногтями обнаружены волоски меха бурого медведя. Из последних происшествий, девочка стала третьей жертвой зверя. По ДНК экспертизе было выявлено, что труп ребенка, найденного в лесу, принадлежит Лилит Уэнсдей»
Я откинул фото и заключение судмедэксперта на соседнее сидение. Все это не может быть правдой. Я не верю в это! Я вышел из машины и просто смотрел на небо. Смотрел и пытался смириться с реальностью. Лилит мертва. Она мертва уже давно. Все это время я искал вот это. Почему я чувствую себя так плохо? Я же знал, что так, скорее всего и будет. Я знал, что все это может привести к такому исходу. Я знал в голове. Но в сердце продолжал верить. Я до сих пор почему-то не могу смириться. Я увидел фотографии тела и заключение специалиста, но я не хочу принимать эту правду. Я просто упал коленями на траву и опустил голову. Я кое как сдерживал слезы. Я чувствовал, как ярость распространяется по телу, и в то же время, огромная волна грусти пыталась захлестнуть меня с головой. Вот почему разговор с Нэнси вызвал у меня смешанные чувства. Я понял, что она как будто потеряла надежду. Но я не ожидал, что она… Я даже представить не могу на сколько тяжело было матери, увидеть бездыханное тело своего ребенка. Прочитать все ужасы, которые описаны в экспертизе. Как она это пережила.
Я долго сидел на траве. На горизонте стал виднеться рассвет. Я пол ночи провел в размышлениях о произошедшем. Я настолько был повержен этой информацией, что у меня просто начали опускаться руки. В этот раз правда. Я только что испытал такое чувство, будто я потерял родного мне человека. Именно из-за этого чувства я не хотел привязываться к людям. Я не подпускал к себе никого. Но кто бы мог подумать, что я так сильно привяжусь к девочке, которую я должен был найти. Точнее, информацию об ее исчезновении. В той ужасной папке есть еще бумаги, надо хотя б дочитать все до конца. Мне надо было сделать всего пару шагов обратно к машине, но я не чувствовал свои ноги. Кое как преодолев это чувство, я начал рассматривать остальные документы.
«Приказ Мэра.
В связи с неадекватным поведение матери девочки, погибшей от несчастного случая, было принято решение о том, что женщина не должна знать подробности смерти и, тем более, видеть фотографии или само тело. Если Нэнси Уэнсдей узнает хоть малейшую деталь, это грозит тем, что она попадет в психиатрическую больницу, потому что после исчезновения ее дочери, был проведен медосмотр, который показал, что сейчас у женщины развивается депрессия, которая после любого стресса может повести за собой серьезные психические отклонения. Призываю вас всячески скрывать любую информацию, связанную с Лилит и не разглашать никому из посторонних…»
Что за зверское решение? Что он за человек такой? Как можно было так
