Эдгар Бокс - Смерть идет по пятам

— Ей дали наркотик! — воскликнула мисс Ланг, широко раскрыв свои поросячьи глазки. — Я в этом уверена! Ей точно дали наркотик, как бедняжке Милдред. А может быть, и хуже — отравили!

Именно об этом мы все и думали.

Гривз решительно подошел к бару, где стояли бутылки виски, и, не обращая внимания на правила приличия, налил себе солидный бокал.

Затем он присоединился к нашему тесному кругу.

— Ее не отравили и наркотика ей не давали. Сейчас она чувствует себя вполне нормально. С нею доктор. Ей придется день-два полежать в постели. Вот и все.

Все молчали. Сказать было нечего. Мисс Ланг явно не верила ему. Остальные не знали, о чем и думать.

— До утра ее беспокоить нельзя, — заявил Гривз, как только мисс Ланг решительно поднялась с места.

— Роза — моя ближайшая подруга, и, если наступил час ее тревог, я должна быть с нею, чего бы мне это ни стоило.

Создательница «Разговоров маленькой Бидди» выглядела настоящей героиней.

— К сожалению, я не могу позволить вам этого, — категорически отрезал Гривз.

Мисс Ланг с трудом опустилась на свое место. Ее лицо от злости покрылось пятнами.

Гривз задумчиво посмотрел на всех нас.

— Ночь будет тяжелой, — сказал он. — Мы ожидаем, что с минуты на минуту мисс Клейпул придет в себя и расскажет нам о том, что она делала во время убийства ее брата. Пока у нас нет ее показаний, мы ничего не можем предпринимать. Остается только ждать.

Странная тишина повисла в комнате после его прямых и откровенных слов. Каждый прекрасно понимал, что он имеет в виду.

Никто не произнес ни слова, даже не осмеливаясь смотреть на Брекстона, который делал какие-то карандашные наброски в своем альбоме. Я был почти уверен, что он как-то отреагирует на слова Гривза, но он их просто проигнорировал.

— Тем временем, — продолжал инспектор, пытаясь выглядеть искренним, — вы можете делать все, что угодно. Конечно, нам бы хотелось, чтобы вы все оставались здесь, но заставить вас, безусловно, мы не имеем права. Если кто-то из вас хочет выйти, пожалуйста, скажите об этом мне или моему помощнику. Понимаю, что для вас все это непривычно, но мы находимся в необычной ситуации, подобных прецедентов здесь еще не было. Однако я надеюсь, что к пятнице мы сможем созвать специальный суд.

— Что это такое? — спросил Брекстон, не отрывая глаз от альбома, который держал на коленях.

— Это суд из представителей местного магистрата и присяжных, перед которым районный прокурор предъявляет определенному лицу или лицам обвинение в совершении преступления первой степени.

Казалось, юридический жаргон придал ему силы. У всех, видимо, мурашки побежали по коже.

Произведя нужный ему эффект, он заявил, что в случае необходимости его можно отыскать здесь же, внизу, в бывшей комнате Брекстона, и откланялся.

Я подошел к Брекстону и сел рядом с ним. С одной стороны, мне было его очень жаль, а с другой, хотелось узнать, почему он так в себе уверен.

Брекстон отложил в сторону свой альбом.

— Милый уик-энд, не правда ли?

Он абсолютно точно высказал мои собственные мысли.

— Осталось только четверо, — сказал я, кивнув. — На войне бы сказали: «роковая четверка».

— Да, это так. Но, к счастью, в живых осталось шестеро, а не четверо, так что это не так уж плохо.

— Все зависит от того, как относиться к несчастным случаям. Раньше у миссис Вииринг были подобные сердечные приступы?

— Да. Насколько мне известно, это третий. Во время приступа она вся синеет, но стоит ей только принять лекарство, как через несколько минут с ней сразу же все в порядке.

— Минут? Но сейчас, похоже, ее действительно сильно прихватило. Доктор говорит, что она должна полежать в постели день или два.

Брекстон улыбнулся.

— Это Гривз сказал, что доктор велел ей полежать в постели.

Постепенно до меня дошло.

— Так вы считаете, что с ней сейчас все в порядке?

— Не буду удивлен.

— Так зачем весь этот спектакль? Почему Гривз не разрешает никому навестить ее? Почему он сказал, что ей необходимо несколько дней полежать в постели?

— Какая-то тайна, да?

— Но я не вижу в этом смысла.

Брекстон вздохнул.

— Может быть, смысл есть. По какой-то неизвестной нам причине она прикидывается больной… ну что ж, пусть делает, как ей нравится.

— А может, все-таки у нее был более серьезный приступ, чем обычно, а?

— У Розы все может быть.

Если он намеренно пытался вызвать мой интерес, ему это, безусловно, удалось.

— Скажите, мистер Брекстон, — спросил я с обезоруживающей улыбкой, — кто убил вашу жену?

— Никто.

— Вы уверены в этом?

— Абсолютно.

— Тогда по той же самой причине Клейпул ударил себя по голове, оттащил свое тело под скамейку и отрезал себе голову вашим мастихином?

— Да, — усмехнулся Брекстон, — загадочные вещи происходят, вы не находите?

— Что вы имеете в виду?

— Ну хотя бы удар по голове, который на днях был нанесен вам в кухне.

— Кстати, что вы думаете по этому поводу? Ведь не мог же я нанести его себе сам.

Брекстон только улыбнулся.

— Значит, вы считаете, ваша жена покончила с собой?

— Да, случайно.

— А Клейпул…

— Был убит.

— И вы знаете, кто это сделал?

— Нет, не знаю.

— Но вы догадываетесь, кто это?

— Кое-какие идеи у меня есть, — пожал плечами Брекстон.

— Но вы еще не пришли к определенному выводу?

— Да, не пришел.

У меня было такое ощущение, что мы играем в вопросы и ответы. С другого конца комнаты донесся возглас мисс Ланг, явно одобряющий какое-то замечание нашего молодого историка.

Я перешел в лобовую атаку.

— Вы понимаете, к какому выводу придет полиция, если Элли Клейпул подтвердит, что она действительно была, как вы утверждаете, с вами, когда был убит ее брат?

— Ну и к какому? — бесстрастно бросил он.

— Что, видимо, вы вдвоем его и убили.

Он холодно посмотрел на меня.

— Почему они должны прийти именно к такому выводу? Она была предана ему, очень его любила. Только подумайте, как такие слова повлияют на нее. Бедняжка совсем потеряла рассудок, когда ей сообщили о его смерти.

— Ну, могут утверждать, что срыв у нее произошел именно из-за того, что она убила своего собственного брата.

— Могут, но почему?

— Да потому, что они до сих пор уверены, что вы убили свою жену. Считают, что Клейпулу было что-то известно, и поэтому вы разделались с ним. Если Элли подтвердит, что была с вами, то они обязательно решат, что она тоже замешана в убийстве.

— Логично, но маловероятно. Даже если представить, что все остальное действительно так, хотя на самом деле этого не было, с какой стати стала бы она оказывать мне помощь в убийстве своего собственного брата?

— Да потому что она любит вас, — выстрелил я наугад. Брекстон смутился и потупил глаза.

— Вы заходите слишком далеко, мистер Сарджент.

— Я в этом деле тоже немало повязан, — сказал я, пораженный своей удачей — случайно я затронул тему, о которой, похоже, никому не было известно. — Я просто хочу знать, каково наше положение, вот и все.

— Это вас не касается, — вдруг вспыхнув, резко выпалил он. Глаза его горели яростным огнем. — Элли не имеет к этому никакого отношения. Если кто-то попытается втянуть ее, ему это просто так не пройдет. Даже полицейскому, который также отвечает перед судом, как любой из нас.

— За диффамацию?

— Да. Это, кстати, касается и газетчиков, мистер Сарджент.

— Я совершенно не собираюсь писать на эту тему, но мне придется сделать это, если Гривз начнет действовать в соответствии с такими версиями. Он встревожен. Ему немало достается от прессы. Он попытается в ближайшие несколько дней найти козла отпущения, чтобы предъявить ему обвинение.

— У него такой человек есть.

— Вы имеете в виду себя?

— Да. Я ничего не имею против, правда, осуждения моего он не дождется. Это я вам обещаю, — заявил Брекстон жестко.

Чувствуя, что мне его никак не разговорить, я решил попробовать с другой стороны.

— Если не вы с Элли убили Клейпула, остается только три подозреваемых… мисс Ланг, миссис Вииринг и Рэндан, но зачем кому-то из них необходимо было убивать Клейпула?

Брекстон бросил на меня насмешливый взгляд.

— Я совершенно не собираюсь проигрывать, и вряд ли это произойдет. Я почти в таких же потемках, как вы и полиция, хотя одну идею я вам подкину, — добавил он, понижая голос, — «преступление страсти».

— Что вы имеете в виду?

Быстрым жестом мощной руки он указал на мисс Ланг.

— Она была влюблена и, как говорят, с презрением отвергнута.

— В кого влюблена?

— Во Флетчера Клейпула, и в течение многих лет.

— А я-то думал, что она влюблена во всех мужчин.