Александр Щелоков - Босиком по горячим углям
- Вы верите, что в Бешарыке в уголовном розыске такое могут состряпать?
- Потрясающе!
- Как считаете, что с этим делать?
- Вы уже сделали, капитан. Привезли сюда.
Таштемир тряхнул шевелюрой.
- Поразительно, товарищ майор, сколько в вас столичной самоуверенности.
- Что имеешь в виду? - спросил майор обиженно.
- Очень многое, но главное - мы еще не довезли этого до надежного сейфа.
- Довезем, - заверил майор. - Что еще?
- Затем неизвестно, в чьи руки попадут эти бумаги. Если в грязные - их замотают, изорвут и спустят в унитаз.
- Ты же доверяешь мне, капитан?
- Майору Лысову я доверяю.
- Тогда скажи, для чего ты инсценировал уголовщину?
- Мне нужна была для охраны бумаг спецгруппа.
- Дорого тебе обойдется такая шутка. Дорого, капитан.
- Я знаю. Но меня из аэропорта живым не выпустят. Больше того, даже в вашем присутствии попытаются ликвидировать.
- Я тебе, капитан, признаться, не верю. У тебя в глазах азиатские миражи. Подумай. Здесь Москва.
Мы не группа кооператоров из деревни Пырловки, которых можно остановить на дороге и потребовать деньги из мешка. Ты видел моих ребят?
- Представляю. Но и у Дарчиева мужики не пальцем сделаны. Им обещано четыреста тысяч. Сейчас могли накинуть еще столько же. Наличными. Отмытыми.
Лысов присвистнул.
- Что ж ты мне сразу о Дарчиеве не сказал? Фамилия нам известная. Это действительно тип серьезный.
- Лучше поздно, чем никогда. Так у вас говорят?
- Добро, Иргашев. Я сейчас дам отбой, и мы поедем в город с комфортом. Что там с тобой начальство станет делать - не знаю. Но довезти я тебя обязан.
- Спасибо, майор. Я в последнее время столько бегал, что ехать с комфортом побаиваюсь. Не верю удобствам.
- Ты даешь, капитан!
- Когда вернулся с Афгана, все время ходил и поглядывал под ноги. Мин опасался. Теперь опасаюсь всего, что выглядит заманчивым и удобным. Решаю - не подставка ли? Должно быть, я трус.
- Об этом потом. Что сам предлагаешь?
Таштемир сунул руку в карман, вынул сторублевку.
- Сейчас все сядем в ваши машины. Вы, майор, снимите амуницию, потом дадите команду трогаться.
У стоянки аэродромных автобусов мы вдвоем выйдем.
Машины ваши пойдут дальше. А мы - на стоянку к частникам. За "стольник" нас до Москвы домчат без помех.
- Нет, Иргашев, тебя и в самом деле перепугали.
Хорошо, я приму меры, хотя уверен - против наг никто не попрет.
Майор вышел к трапу, громко крикнул:
- Грибов! Алексей Иванович! Зайди.
Через минуту в лайнер поднялся рослый круглолицый парень в каске и бронежилете.
- Знакомься, Алексей, - предложил Лысов. - Угонщик. Капитан Иргашев.
Таштемир молча кивнул.
- Вот что, Алексей, - сказал Лысов. - Есть предположение, что на дороге может быть засада. Проскочи по трассе, приглядись.
- Есть! - коротко ответил Грибов.
Три минуты спустя черная "Волга" покатила по щоссе в сторону города. В спецавтобусе Лысов и Таштемир сидели у рации. Доклады шли регулярно.
- "Астра", "Астра". Подошел к выемке вдоль дорожного полотна. Что-то мне здесь не нравится. Перед въездом в узость на обочине серая "Волга". Пустая.
Багажник открыт. Водитель качает запаску ручным насосом. Пассажиров нет. На выезде из узости еще две машины. Слева по ходу - "мерседес" стального цвета. Справа, почти напротив, - синий "вольво".
- "Гвоздика", - отозвался Лысов. - Пройди вперед километров пять, развернись - и назад. Кстати, смени номера. Если это те, кто нас пасет, они номера проглядывают.
- "Астра", понял. Выполняю.
Прошло десять минут, пятнадцать... Рация молчала.
- "Гвоздика"! - беспокоился Лысов. - Куда пропал? "Гвоздика"!
- "Астра", я на возврате. В узости та же картина. Фигуранты мест не меняли. У серой "Волги" открыт богажник. Водитель сидит на запаске, курит.
Уезжать не спешит.
- "Гвоздика", возвращайтесь, - приказал Лысов. - Жду.
Когда разведка вернулась, майор собрал командиров групп.
- Я не знаю, - сказал он, - может, все это мура, но проверить трассу мы обязаны. Грибов был на месте. Он изложит план.
- Сначала на трассу выйдут три легковых, - сказал Грибов. - Первые две возьмут под контроль "мерседес" и "вольво", если они на своих местах. Третья - серую "Волгу".
- Нужна и четвертая, - сказал Лысов. - На развилке у поста ГАИ надо отсечь всех, кто тронется ва колонной. И проверить документы.
- Вы думаете, на стоянке кто-то есть? - спросил Грибов.
- Это доказано, Алексей Иванович. В УКВ-диапа оне кто-то уже дважды выходил с сообщением.
- Что говорят?
- "Первый, первый, багаж не разгружен". Вот что говорят.
- Может, переговоры по аэропорту?
- Нет, их службы на этой волне не работают.
- Понял.
- Вот и отлично. Будем действовать по плану.
Колонна пусть уходит. Ты, Алексей Иванович, займись расчисткой трассы.
- Понял.
22
Экипаж Грибова въехал в зону поста ГАИ и остановился за дорожным знаком "Остановка воспрещена". Сразу от стеклянного павильона поста к машине направился милиционер, помахивая полосатым жеэ"
лом. Подойдя, небрежно бросил руку под козырек.
- Инспектор ГАИ капитан Ремезов. Вы остановились под запрещающим знаком.
Грибов вынул и показал удостоверение. Ремезов взял его в руки, стал читать, птрвеля губами. Разглядел фотографию. Спросил:
- Нужна помощь?
- Да уж помогите, капитан, - попросил Грибов. - Вон движется рефрижератор. Придержите его.
Как пройдет "Волга" - я ее покажу, - сразу поставьте рефрижератор поперек шоссе. Мы немного пошуруем. Проверим, кто за ней увязался.
- Понял, - с готовностью ответил милиционер.
В его скучном дежурстве замаячило хоть какое-то разнообразие.
Две "Волги", "чистившие" трассу, сообщили:
- "Астра", "Астра"! У выемки машин уже нет.
- Ну что, Куклпн, - сказал Лысов водителю своей машины. - Дорога вроде чистая. Дави на всю железку и будь осторожен.
- Живы будем, товарищ майор, - бодро отозвался Куклия, - прорвемся!
Едва машина спецгруппы миновала пост ГАИ, шоссе перекрыл, встав поперек, неуклюжий трейлер.
Завизжав тормозами, перед ним замерли "Жигуликдевятка. С двух сторон к машине бросились тренированные ребята.
- Всем выйти из машины! - приказал Грибов.
Открылись дверцы, и на бетонку вышли четверо черноусых мужчин, спокойных и уверенных в себе.
- Что это у вас? - спросил Грибов, кивнув на переднее сиденье. - Рация?
- Что? - водитель "Жигулей" округлил глаза. - Ах, это... Это, дорогой, уокки-токки. Американский аппарат. Для местной связи. У нас на Кавказе часто бывают землетрясения. Мы боимся за родных и имеем, такие штуки у себя.
Оружия - даже перочинного ножа - при обыске у пассажиров не обнаружили.
- Все же проедете с нами, - предложил Грибов, - в Москву.
- Закон есть закон, - сказал водитель. - Время у нас найдется. Но учтите - горючее теперь в цене.
Поэтому я не приму извинений, а заставлю за счет милиции заполнить бак бензином. Год буду судиться, но вы его заполните. Затем поеду в какую-нибудь газету и попрошу описать произвол, который вы со мной учинили.
- Мы не чиним произвола, - сказал Грибов, едва сдерживаясь. - Мы вправе проверить у вас документы.
- Пожалуйста. Документы вы проверили. Этого нельзя отрицать, верно? Они не фальшивые. Паспорта с сериями, с фотографиями. Теперь можете связаться со своим штабом. Пусть ваш компьютер проверит, кто мы такие. Для чего нас тащить в Москву? Уокки-токки? Нет закона, который бы запрещал иметь такую слабую рацию. Мы отсюда собрались ехать в Серпухов. У нас деловая встреча. Сорвете - подам в суд...
Грибов засмеялся.
- Свяжитесь... Проверьте на компьютере... Мы не в Америке, господа.
- Это ваши трудности, но мне вас не жаль. Сожалею только о том, что мы не в Америке.
Черная "Волга" неслась бесшумно и лихо. По сторонам мелькали зеленые просторы подмосковных полей. Синели еловые перелески. Светились на солнце кружевные узоры берез. Лысов, сидя рядом с водителем, полуобернулся к Иргашеву.
- Как там у вас на Востоке говорят? Не испытавшему трудностей не достается сокровище?
- Э, майор! Если бедному не поможет судьба, кто же ему тогда поможет?
И вдруг над изумрудным полем, над серым бетодом дороги прогрохотал могучий выстрел. Обгоняя звук, от фанерной будка, стоявшей на бугре в стороне от шоссе, прочертила огненный след противотанковая ракета.
Черная "Волга" осветилась оранжевым рваным пламенем. Взрыв вспух, как огромный светящийся шар, и тут же лопнул с оглушительным треском.
В стороны полетели куски обшивки, жирные сгустки огня. Все вокруг заволокло черным дымом. Искореженное металлическое основание машины покатилось в сторону, прочертив на бетоне сажевые полосы, и уткнулось в глинистый откос.
Шлейф черного дыма еще долго стлался над дорогой, медленно растворяясь и уплывая к синему перелеску...
