Наталья Андреева - Шутка
— Никто не создан, — сказала Мила.
— Ошибаетесь. Есть люди, не созданные для богатства. Оно им совершенно ни к чему. А бедность, наоборот, мобилизует все силы и заставляет выживать. Так вот, Варя никогда выживать не умела. Она любит жить, и жить хорошо. Разумеется, когда Сальников стал за ней ухаживать, я ее отпустил. Она сказала тогда, что станет богатой вдовой, и мы снова будем вместе. Или найдет другой способ получить большие деньги. Мы, мол, разойдемся на время, а потом, когда кому-нибудь из нас повезет, вновь сойдемся и будем жить в свое удовольствие. Но уже в хорошей квартире и с большими деньгами.
— Отличный план, — одобрила Мила.
— Глупый. Это называется развод по расчету. Затем, чтобы вступить в брак по расчету. Она должна была из кожи вон лезть, чтобы скорее получить свои большие деньги.
— Она и лезла…
— Что вы говорите?
— Ничего. Жаль, что я раньше не знала этой грустной истории.
— Почему грустной? Как раз наоборот. Веселой. Жизнь — она, знаете ли, дама с удивительным чувством юмора. Как только жена от меня ушла, мне вдруг стало неожиданно везти. Нашелся друг, который начинал в это время свое дело, и предложил мне заняться тем же. Попробовать работать на себя. И я попробовал. Он взял кредит, и я взял кредит. Он открыл фирму, и я открыл фирму. И дела у меня очень здорово пошли. Выяснилось, что удача меня просто обожает. Люди, которых я нанимал, оказывались порядочными да к тому же хорошими специалистами. Деньги, которые я вкладывал, приносили в скором времени еще большие деньги. Компаньоны были честными компаньонами, да и представители власти, законной ли, незаконной, брали с меня не так уж безбожно. Я со всеми почему-то находил общий язык. Весело, да?
— Очень, — сказала Мила.
— И я в итоге разбогател. И когда понял, что моему финансовому благополучию ничто не угрожает, решил найти свою бывшую жену. Через ее двоюродного брата, которого предусмотрительно взял к себе на работу.
— Так Глеб что, Варькин двоюродный брат?!
— Варькин? А вы, собственно, кто?
— Никто, — убитым голосом сказала Мила. — Нет, вы не думайте ничего такого. Меня интересует Глеб.
— Интересно, интересно. Наивный парень, между прочим. Хороший, добрый человек, но абсолютно не приспособленный к жизни. Недавно кто-то у него деньги из машины увел. Крупную сумму, между прочим. Очень крупную.
— Кто увел? — все тем же безжизненным голосом спросила Мила.
— Не знает. Говорит, что по дороге колесо спустило, он остановился поменять, пока менял, из машины вытащили портфель с деньгами. Ну не лох?
Значит, Глебушка ее даже не выдал! Миле стало совсем плохо.
— Я бы его выгнал за это с работы, но Варя… Вообще-то, отношения у них всегда были не очень простые. Она из провинции, он москвич. Варя с родителями приезжала к ним в гости, когда была маленькой. У них отцы — родные братья. Но Глеб… Это нечто особенное. Когда мы с Варей были женаты, я очень с ним дружил. А когда жена от меня ушла, Глеб на нее здорово разозлился. Даже, кажется, больше, чем я. Мол, порядочные люди так не поступают. Ха-ха! Порядочные! Зато у них деньги прямо из машины воруют. Я едва уговорил его недавно встретиться с двоюродной сестрой. Как только она вышла замуж за Сальникова, он перестал поддерживать с Варварой отношения. Знать ее не хотел. Они долгое время не общались. А теперь Глеб согласился помочь, потому что знает, как мы любим друг друга. Когда дело касается любви, он делается совсем странным. По-моему, у него самого с кем-то роман, и, как всякий добрый человек, он хочет, чтобы все влюбленные вокруг тоже были счастливы.
— Но как же он может вам помочь? — тупо спросила Мила.
— Он же брат. Хоть и двоюродный, но ближе родственника у Вари нет. С ним она может беспрепятственно встречаться. Ведь ее старый муж, кажется, сильно ревнив. А Глеб вполне безобиден. И звонить ему Варвара может в любой момент, не опасаясь подозрений. И встречаться. Не исключено, что муж может прослушивать ее разговоры. Или нанятые им люди. Мало ли что я через Глеба захочу передать?
— Все ясно. Канал связи. А как с деньгами? Что ему будет?
— Будет отрабатывать. Сам еще не знаю, что с ним делать. Не был бы родственником, я бы… Ну ты понимаешь. Ладно, проехали. Он говорит, что найдет способ, как все отдать. Что я получу назад свои деньги. Ха-ха! Если только Глеб продастся в рабство. Да кому он нужен? За двадцать штук зеленых?
— Мне, — уверенно сказал Мила и поймала на себе удивленный взгляд собеседника. — Мне нужен. Собственно, я за этим и пришла. Вы получите свои деньги назад, если не скажете Глебу, кто их принесет.
— Постой. Ты это серьезно?
— Вполне. Я принесу деньги завтра, к вам в офис. Поздно вечером. Только чтоб никого при этом не было. И чтобы сам Глеб ничего не знал.
— Странно как. — Ее собеседник пожал плечами. — Что ж, деньги-то мои. Не скажу, что они у меня лишние. Если хочешь его выкупить…
Он снова весело рассмеялся:
— Условия принимаю. Завтра в девять часов вечера. Сотрудников всех отправлю домой, а сам поработаю. После развода с Варварой я больше никогда не спешу домой. Кровать бы поставил прямо в кабинете, да тесновато. И офисные девушки будут забегать на огонек. Почему-то все секретарши считают, что для успешной карьеры им непременно надо переспать с начальником. Не люблю разочаровываться в людях, потому сплю дома. Один. Но чашку кофе могу предложить. Я прекрасно умею варить кофе.
— Вы? — удивилась Мила. — Может, и готовить умеете?
— Умею. А я вообще идеальный муж. Но ты не замечала, что люди большей частью добиваются успеха в том деле, к которому не имеют ни малейшего призвания?
— Может быть. Так что, мы договорились?
— Конечно. Завтра в девять. А ты, Мила, чем вообще занимаешься?
— Живу.
— И весело живешь! Ты мне понравилась, честное слово, а я в людях разбираюсь.
— В работе не нуждаюсь, — сухо сказала она.
— Жаль. Я бы нашел тебе подходящую работенку. Эти трюки с забытыми ключами, эти парики… Парик ведь? — кивнул он на Милину голову.
— До завтра.
— Подвезти?
— Я на машине. И кстати. — Уже в дверях Мила обернулась. — Кроме того, что ваши компаньоны оказались честными, не завидуют ли они вашей удачливости, Алексей Александрович?
— Это ты о чем?
— А я тоже в последнее время научилась разбираться в людях. Всего хорошего.
Ей не давал покоя владелец красного «Гольфа». Но машины этой возле дома не было, и Мила вздохнула с облегчением. Собрал информацию и отчалил. Теперь будет ее использовать по назначению. И Алексей Александрович напрасно думает, что ему не придется платить. Жены депутатов так просто не разводятся. Рейтинг, черт бы его побрал! Перспективный политик должен улыбаться своим избирателям со страниц газет в кругу счастливой семьи. Кто ж, интересно, проголосует за обманутого и брошенного мужа?
…Мила прекрасно понимала, что если даже вернет деньги, то все равно не сможет показаться Глебушке на глаза. Конечно, он ее простит, но это будут уже совсем другие отношения. Нет, там все кончено. Она и оказалась тем человеком, который сломал Глебушке жизнь. Убила в нем веру в хорошие и добрые сказки. И вот теперь стоит его бояться. В какой-нибудь момент, когда придется делать выбор, он все вспомнит и найдет оправдание, чтобы поступить с Милой так же, как и она с ним. И жить всю оставшуюся жизнь в ожидании этого момента значило получить отсрочку на неопределенное время после того, как вынесен смертный приговор.
Она же хотела, чтобы Глебушка остался в ее памяти таким, каким ушел на работу в то последнее утро. Чтобы не превратился в пьяницу или тупого, равнодушного идиота. Мало ли что может случиться с человеком после того, как он перестал верить в людей? И Мила везла теперь деньги только потому, что не хотела для Глебушки еще и пожизненного рабства у Алексея Александровича. Пусть идет своей дорогой, и лучше бы им всем больше друг с другом не встречаться.
Она приехала почти вовремя. Даже чуть-чуть раньше. Мила вообще разучилась опаздывать. Никак нельзя, чтобы тебя опережали. Минут пять она присматривалась к машинам на стоянке. Ей показалось, или и в самом деле от здания отъехал красный «Гольф»? На всякий случай Мила приготовила папину «Берету». Страха больше не было. Она взяла портфель с деньгами и пошла в офис своего вчерашнего собеседника.
Он не обманул: все сотрудники давно разошлись. Уборщица вымыла полы и тоже отправилась домой. В офисе было тихо и почти темно. Мягкий, приглушенный свет в коридоре и приоткрытая дверь приемной. Там немного светлее, но так же тихо. Мила вошла в маленькое царство его секретарши: стол, пара кресел, куча бумаг на стеллажах, в вазе на столе красивая белая роза на длинном стебле. Дверь в кабинет шефа плотно прикрыта, но, видимо, не заперта. Мила покрепче прижала к себе портфель с деньга ми и почему-то постучалась:
