Джадсон Филипс - Исчезнувший сенатор
- Привет! - сказала она. - Ты цел и здоров?
- Пока да. А ты как?
- Пока не очень, - сказала Джанет. - По твоей просьбе я поговорила с кое-какими женщинами в порту. Их всех не на шутку обеспокоило похищение миссис Ллойд и Тима. Это значит, что у их мужей могут быть неприятности, которые им меньше всего нужны. Но никакой информации о том, где хранились маски для Хэллоуина, я так и не получила.
- Твой приятель довольно неожиданно пришел мне на помощь.
- Какой приятель?
- Майк Конти.
- Ну-ну! - только и вымолвила Джанет.
- Я догадываюсь, что ты о нем думаешь. Такие глаза бывают только в спальне, как говаривала моя матушка.
- Он бывает довольно забавен, - явно потешаясь, сказала Джанет.
- Куколка, ты довольно неразборчива в связях, - засмеялся Питер.
Она тоже засмеялась.
- Жаль, что тебя это не интересует, - сказала она.
Питер, прикидывая, куда могла направляться Франсин Келлер, взял такси до отеля "Бомонд". Он подумал, что стоит разобраться и со второй стороной монеты, хотя отнюдь не был уверен, что из Эдварда Закари удастся извлечь что-то стоящее.
Но у него появились кое-какие надежды, когда в разговоре по внутреннему телефону он все же убедил Закари впустить его в люкс сенатора. Закари явно перебирал с выпивкой, и заметно было, что она не шла ему на пользу. Он был все в том же мятом костюме, который, похоже, не снимал двенадцать часов кряду. Воротник рубашки был расстегнут, и галстук распущен. В гостиной люкса стоял тяжелый запах алкоголя и табачного дыма. У Закари были воспаленные глаза, налитые кровью. Питер подумал, что он, должно быть, плакал.
- Они по-прежнему молчат? - спросил он, открывая Питеру дверь.
- Ни слова.
- Творится что-то ужасное, - сказал Закари. Он потянул себя за нос. Они должны понимать, что требуется время, дабы раздобыть миллион в золотых слитках. Они должны понимать, что требуется время, чтобы организовать освобождение двадцати восьми заключенных и их вылет из страны. Они считают, что это раз плюнуть. Хотите выпить?
- Спасибо, пока нет, - сказал Питер. Он наблюдал, как Закари подошел к маленькому бару в углу комнаты и плеснул себе солидную порцию, которую тут же и опрокинул в горло. Он пил не для того, чтобы получить удовольствие.
- Вы в самом деле считаете, что президент согласится на их требования, если они выйдут с нами на связь?
- Я знаю, что сделает президент, - сказал Закари. - Около часа назад я говорил лично с ним. Ему приходится иметь дело с сумасшедшими. И он это понимает. Он согласится выложить выкуп за Джорджа - за сенатора, - но заключенных освобождать не будет. Остается надеяться, что похитители согласятся.
- Но если они не выйдут на связь?
Закари глянул на наручные часы:
- Если они еще час не дадут знать о себе - к семи часам, - то президент объявит, что согласен уплатить выкуп за Джорджа.
- Миллион долларов?
- Он будет торговаться, - сказал Закари. - Он пообещал мне, что не допустит хладнокровного убийства Джорджа. Он предложит им взять наличные. Но, я просто уверен, он никогда не пойдет на освобождение преступников.
Питер устроился в одном из массивных кресел. У него болела нога. Когда он много двигался и слишком долго ходил на протезе, тот начинал его беспокоить. Если его теория относительно Вардона имела под собой основания, с Закари надо вести себя очень осмотрительно. Он может знать истину до мельчайших деталей. И прямые вопросы лишь насторожат его.
- Должно быть, вам сейчас нелегко приходится, - сказал Питер, вытаскивая сигарету и прикуривая ее.
- Я вырос бок о бок с Джорджем, - вздохнул Закари. Он налил себе еще одну порцию, выпил ее и устроился в кресле лицом к Питеру. Из нагрудного кармана он тоже вытащил мятую сигарету и трясущимися руками раскурил ее. Всю жизнь мы были, как братья. И когда я думаю о том, что он сейчас испытывает, то прихожу в ужас. Он должен понимать, что даже ради его освобождения президент не может идти на любые уступки. После того что случилось с Селлерсом, он не может не понимать, что эти люди способны не моргнув глазом лишить его жизни.
- Вы предполагаете, что он знает о судьбе Селлерса?
- Бач считает, что, когда их где-то запихивали в машину, Селлерс попытался выскочить... может, попытался выхватить у кого-то оружие - и его убили. Наверняка, Джордж при этом присутствовал.
Питеру попал в глаза дымок от сигареты, и он прищурился.
- Вот что меня интересует - дружба, которая установилась между сенатором и Селлерсом после процесса Ллойда. - Он закашлялся. - Ведь когда Селлерс опубликовал историю Ллойда, он стал для сенатора смертельным врагом.
- Всю жизнь Джордж придерживался одного правила, - сказал Закари. Если кто-то признал свою ошибку, то не надо ему напоминать о ней.
- То есть он был достаточно снисходителен.
- Он умел жестко отвечать ударом на удар, что не мешало ему быть снисходительным, - сказал Закари. - Чтобы выжить в мире политики, надо уметь драться. Его трижды избирали в сенат Соединенных Штатов, в котором он пробыл пятнадцать лет. Любой человек его положения обречен на то, что всегда найдутся люди, готовые кинуть в него камень. И чтобы выжить, порой надо быть безжалостным.
Питер смотрел на тлеющий кончик сигареты.
- Чтобы выиграть выборы в наши дни, надо крепко потратиться.
Закари поднял на него покрасневшие собачьи глаза, в которых блеснула горечь.
- Вы были одним из тех, кто швырял камни, мистер Стайлс. Вы автор статьи в "Ньюсвью", которая появилась после процесса. Она очень огорчила Джорджа. Не с точки зрения политики, а в личном смысле. "Почему бы ему не оставить в покое спящих псов?" - снова и снова спрашивал он меня. Он доказал в суде справедливость своей точки зрения. Жюри, состоявшее из таких же граждан, как и он сам, оправдало его.
- Ошибаетесь, - сказал Питер. - Он не был под судом. Судили Джереми Ллойда, и жюри вынесло ему обвинительный вердикт. Так что сенатора оно не оправдывало.
Закари ткнул в сторону Питера подрагивающим пальцем.
- Знаете что, мистер Стайлс? Больше всего Джорджа огорчили отнюдь не намерения Джереми Ллойда, а его неблагодарность. Джереми был перед ним в долгу.
- Что вы имеете в виду?
- Джордж был отлично осведомлен о прошлом Джереми, знал, что тот отбывал срок. И тем не менее взял его на работу, поручил ему ответственный участок. Он дал Джереми шанс. "Бог в своем милосердии зачтет это мне", сказал он, когда я спросил, почему он рискнул взять на работу человека, сидевшего в тюрьме. Он был добрым и снисходительным человеком, как я вам говорил. Позже он узнал, что Джереми спит с одной из девушек-стенографисток, с Лаурой Брэдли. Но и это не обеспокоило его.
Питер улыбнулся:
- В этом случае уместно было бы вспомнить пословицу: "Говорил горшку котелок: "Уж больно ты черен, дружок".
Закари, похоже, шутка не понравилась.
- Джордж всегда говорил, что в офисе нельзя никого трахать. Но он не стал упрекать Джереми. А тот, как выяснилось, решил подставить его. Я знаю, вы не верите в то, что все доказательства были поддельными, мистер Стайлс. Но как сказал Джордж, читая вашу статью: "Ну что еще должен человек сделать, чтобы доказать свою невиновность?"
- Вы так и не объяснили мне, каким образом сенатор и Селлерс стали такими близкими друзьями, - усмехнулся Питер. - Да, можно простить, но трудно понять, как можно проникнуться такими нежными чувствами к человеку, который собирался распять тебя.
- После того как все это случилось, Селлерс повел себя очень благородно. Джордж выложил ему все свои доказательства и объяснил, что ждет Селлерса, если он подаст в суд на журналиста и на "Синдикат Кейна" за клевету. Селлерс был потрясен. Он же безоговорочно поверил Джереми. Как и его адвокаты - и это доказывает, насколько умен был Джереми.
- Что сенатор показал Селлерсу?
- Погашенные чеки арендной платы за дом во Флориде; данное под присягой показание человека, который одалживал ему свой самолет; подробнейший отчет о расходовании средств на избирательную кампанию, подтвержденный присяжным аудитором. Это сработало. Поэтому Селлерс, справившись с потрясением, предложил изменить ситуацию и помочь отправить Джереми в тюрьму, где ему и место. Естественно, Джордж был ему благодарен.
- Да я смотрю, он вообще был склонен к всепрощению!
- Совершенно верно, будь я проклят! Они готовились к процессу на пару с Селлерсом. И выяснили, что у них есть много общего. Не для печати, вы понимаете... обоим нравилась хорошая выпивка; оба любили от души погулять и оттянуться, чего не может себе позволить женатый человек. У них было сходное чувство юмора. Они от души смеялись над одним и тем же. Словом, им нравилось общество друг друга.
- И я могу добавить, тоже не для печати, эта дружба немало способствовала восстановлению престижа сенатора в глазах общества.
- Конечно, способствовала. А если кто-то и подумал, что Селлерсу просто выкручивали руки, это быстро забылось. Все видели, как они искренне привязаны друг к другу, как Селлерс добросовестно старался исправить последствия своей публикации.
