Марина Серова - Бриллиантовый дождь
— Привет, — сказала она через пару секунд. — Это я. Да, мы добрались. Все хорошо, не волнуйся. Поиски? Нет, к ним мы приступим завтра. Сейчас направляемся в гостиницу. Ой, Граф сказал, а я забыла. Подожди секундочку. — Она прикрыла микрофон рукой и обратилась к Графу: — В какую гостиницу мы едем?
— В «Белые ночи», — ответил он.
— В «Белые ночи», — передала Виолетта в трубку. — Да, я просто валюсь с ног от усталости.
— Передавай ему привет, — весело сказал Граф.
— Граф передает тебе привет, — жеманно произнесла она. — Хорошо. Ладно. Я тоже буду скучать по тебе и ждать встречи. Пока.
Виолетта отключила связь, смущенно потупила глазки и рассеянно положила мобильник Графа на заднее сиденье рядом с собой.
— Он тоже передает всем привет, — сообщила она.
— Спасибо. Надо было еще сказать, что я завтра созвонюсь с ним.
Мичиган остановил машину у четырехэтажного здания.
— А вот и «Белые ночи», — порадовал нас Граф. — Превосходная гостиница. Тихая, уютная. Я останавливался в ней лет пять-шесть назад. Надеюсь, за это время ничего не изменилось: — Повернувшись к Мичигану, он добавил: — Договорись о том, чтобы машину можно было поставить в гараж.
Получив очередной кивок верного телохранителя в качестве подтверждения, что тот все понял, Граф вылез из салона.
— Пойдемте, — сказал он мне и Виолетте.
По предложению Графа было решено отпраздновать прибытие в чужую для нас страну. У портье бывший вор в законе, прекрасно владевший английским, заказал шампанское, закуски, десертные блюда и прохладительные напитки. На деньгу Граф, естественно, не поскупился.
Мичиган скрылся в гараже, видимо, решив привести «Вольво» в соответствие со своими требованиями. Мы же втроем цивилизованно расположились в номере Графа у маленького хрустального столика на колесиках. Граф открыл шампанское, с шумом выстрелив пробкой. Но разлить искристый напиток в фужеры не успел. В дверь постучали. Экс-смотрящий пружинисто выдернул свое тело из кресла и пошел в прихожую.
— Ничего себе сюрприз! — донесся до нас его удивленный возглас спустя минуту, а вскоре он возник на пороге в сопровождении Глинского.
— Добрый вечер, — поприветствовал нас банкир. — Я вижу, вся компания в сборе. Очень хорошо.
— Ты сумасшедший, Карп, — на губах Графа блуждала улыбка. — Сам явился с повинной?
— Не совсем, Граф, — Глинский обернулся к нему. — Прятаться мне нет никакого смысла. Тем более что законники объявили меня в розыск. Рано или поздно все равно бы нашли. Я слышал, вы задействовали на мои поиски даже Квентина.
— Тебя это напугало?
— Не совсем. Я пришел договориться, Граф. Я хочу жить спокойно и готов заплатить за это приемлемую цену. Сколько мне отстегнуть в общак?
— Об этом следовало подумать раньше, Карп.
— Брось, — отмахнулся Глинский. — Пытаешься меня запугать? Не выйдет. Бриллиантов с собой у меня нет, и найти их без меня вы все равно не сумеете. Скажи лучше, сколько.
— Я обещал привезти все, — прищурился Граф.
— Все не отдам. Назови цену.
— С кондачка такие вопросы, любезный мой Карп, не решаются. Мне надо посоветоваться.
— С кем?
— С Комолом. Подождешь, пока я позвоню в Россию. Много времени это не займет.
Похоже, Граф тянул время, решая, как ему поступить. Похлопав себя по карманам пиджака, он обернулся к Виолетте.
— А где мой телефон?
— Ой, — округлила глаза она. — Я, кажется, забыла его в машине.
— Вот видишь, Карп, — Графу были на руку ее слова. — Мне придется спуститься в гараж.
— Я никуда не тороплюсь, Граф. У меня масса времени, — спокойно ответил тот. — Только учти. Не советую тебе крутить. Иначе бриллиантов никогда не увидишь.
— Договорились. Один момент.
С этими словами Граф оставил меня и Виолетту наедине с пройдохой банкиром. Какое-то время мы все трое стояли молча, глядя друг на друга. Наконец, я первой нарушила молчание.
— Отдаю вам должное, господин Глинский. Блестящий план. Ограбить собственный банк, да еще при этом и навести на своих исполнителей две бандитские кодлы. Гениально.
— Это еще не весь мой план, госпожа Охотникова, — загадочно произнес он.
Надо же, оказывается, он знал мою фамилию.
— Меня интересует, как вы договоритесь с нами? Со мной и с Виолеттой. — Я сделала удивленное лицо.
— Вы многого не знаете, госпожа Охотникова, — не дожидаясь ответа продолжил он. — Пули и Израильтянина давно не существует. Они всего лишь создавали видимость готовящегося ограбления. Оставляли незначительные следы. У Жженого, у Индуса и так далее. Чтобы все выглядело натурально. Но банк-то они не грабили. К этому моменту они уже получили по пуле в лоб. Бриллианты из сейфа забрал тоже я сам. Вот такая вот печальная история. Жаль вас разочаровывать, но вы, как это говорится у вас, облажались. Бриллианты, несмотря на их высокую стоимость, занимают не так уж много места. При желании их вполне можно перевезти в двух карманах. Самое важное заключалось в том, как их вывезти из страны.
— И как же вы их вывезли? — меня раздражала его словоохотливость.
— Это не я их вывез, — Глинский откровенно рассмеялся. — Это вы привезли их мне. Вы ведь не проходили таможенного досмотра. Мне оставалось лишь спокойно дожидаться, пока вы привезете мне камешки. Дело в том, что Виолетта моя племянница. И пришел я сюда не для того, чтобы делиться с Графом и воровским общаком, а для того, чтобы их забрать.
Легкий холодок пробежал у меня по всему телу. В этот момент я поняла, где допустила непростительную ошибку. Я обернулась к Виолетте, стоящей за моей спиной, чтобы посмотреть ей в глаза.
Черный зрачок «марголина» уставился прямо на меня, и, прежде чем я успела что-либо предпринять, он дважды натужно кашлянул, выплевывая в мою сторону смертоносные пули. Сначала я почувствовала резкую жгучую боль в плече, а затем всю грудь как будто разорвало в клочья. Перед глазами все завертелось со стремительной скоростью, и я стала медленно оседать на пол. Сознание замутилось. Сквозь пелену до меня донесся топот и беспорядочная стрельба, как будто кто-то палил по нескольким движущимся мишеням сразу. На какое-то мгновение я полностью вырубилась, затем сознание включилось лишь на секунду. Два расплывчатых силуэта склонились надо мной, и металлический голос прогремел над самым ухом:
— Мы не довезем ее, Граф! Это бесполезно. Мне очень жаль, но ничего не поделаешь. Ей кранты, зуб даю.
— Заткнись! — огрызнулся другой голос.
И больше я уже ничего не слышала. Я стала необратимо проваливаться в черную бездонную пропасть. Какая-то неведомая сила стремительно несла меня вдаль по нескончаемому тоннелю. И вдруг впереди я увидела яркий свет, о котором столько всякого говорилось. Боль отступила, и я почувствовала облегчение. Тело стало легким и невесомым. Я обернулась назад. Мое бездыханное тело лежало на кафельном полу, а вокруг него бестолково суетились два человека. Я умерла.
«Вот и все, Охотникова, — промелькнула идиотская мысль. — Тебя больше нет».
Одного из склонившихся над моим телом людей я узнала сразу. Это был Граф. Вторым оказался Мичиган. Именно ему-то и принадлежал тот самый металлический голос, который я услышала поначалу. Значит, он все-таки умел разговаривать. Чуть поодаль от меня имелось в наличии еще два трупа. Изрешеченное множеством пуль тело Глинского почти у самого порога и убитая двумя выстрелами в голову Виолетта. Поразительное стечение обстоятельств. Меня убила собственная клиентка, а затем и ее застрелили.
Но сейчас все это уже не имело для меня значения. Никогда в жизни я не чувствовала себя так легко и свободно.
— Быстро аптечку, Мичиган, — вновь донесся до меня голос Графа. — И как можно скорее найди какую-нибудь трубочку и пластиковую бутылку. Живее, старик.
С завидной проворностью Мичиган отыскал все то, о чем просил Граф. Вскоре рядом с моим бездыханным телом стояла гостиничная аптечка и пустая бутылка из-под полуторалитровой бутылки «спрайта». Стеклянную трубочку Граф обнаружил в аптечке.
— Изоленту, — отдал он новое распоряжение.
Пока Мичиган искал новый требуемый предмет, Граф разорвал на мне блузку и вынул из кармана финку. Стал накаливать ее при помощи зажигалки.
— Скотч пойдет? — подскочил к нему Мичиган.
— Годится. Приматывай трубочку к горлышку бутылки. И поторопись же!
Я не знала, что задумал Граф, но поняла, что операция по моему спасению началась. Бывший вор в законе буквально на секунду замешкался, прикидывая что-то, а затем всадил финку в мое тело под левую грудь чуть выше пулевого ранения.
— Готово, — Мичиган протянул ему незамысловатую конструкцию.
— Начинай делать массаж сердца. Как только будет результат, вызывай «Скорую».
Граф выдернул финку, а вместо нее погрузил в мое тело стеклянную трубочку на полную глубину. Пластиковая бутылка мгновенно начала заполняться кровью. Периодически Граф сжимал и разжимал корпус бутылки. Мичиган усиленно стал совершать толчки руками в области сердца.
