Марина Серова - Она ушла, не попрощавшись

Десятиминутный разговор решил Динину, а заодно и мою проблему. Записав на листочке адрес торгового павильона, владелицей которого была моя клиентка, я протянула его Дине со словами:

— Зарплаты большой не обещаю, но запись в трудовой книжке я тебе гарантирую. Поедешь прямо сейчас. И пожалуйста, попытайся отнестись к своим обязанностям серьезно. Не хотелось бы, чтобы тебя уволили через три дня. Другого такого места я для тебя найти не смогу.

— Что вы, я буду самым лучшим пормотером, вот увидите! — радостно заявила Дина.

— Промоутером, балда. Запомни хоть это!

Не обращая внимания на мое замечание, Дина выпорхнула из квартиры. Следом отправилась и я.

Ивана Кротова я нашла в его временном пристанище. Через открытую дверь я наблюдала, как он, низко склонившись над столом, что-то старательно чертит в ученической тетрадке. Постучав костяшками пальцев по косяку, я спросила:

— Гостей принимаете?

Кротов оторвался от своего занятия и, внимательно посмотрев на меня, ответил:

— Гостям всегда рады. Проходите, я уже заканчиваю.

Я прошла в помещение, отметив про себя, что с момента моего последнего посещения воздух в комнате посвежел. Кротов снова склонился над тетрадью, торопясь закончить чертеж. Приглядевшись, я поняла, что Кротов готовит эскиз кухонного гарнитура.

— Комнату обустраивать собираетесь? — спросила я.

— Это не мне. Жильцы помочь попросили. Хобби у меня такое — интерьеры разные продумывать. Когда-то я из своей трешки конфетку сделал. Из Москвы люди приезжали полюбоваться. Да, давно это было, — ударился в воспоминания Кротов. — Мне тогда один тарасовский богатей большущие деньги за нее предлагал. Отказался я. Как не отказаться, когда для души делал. Семью хотел порадовать.

— Удалось? — полюбопытствовала я.

— Еще как. Жена до сих пор в той квартире живет и радуется, — насмешливо произнес Кротов. — А мне только и остается, что другим людям интерьеры подбирать. Хоть какая-то отрада.

— Красиво получается, — похвалила я эскиз.

— На деле еще лучше будет. Тут вставки из мореного дуба пойдут, тут стойки витые, а вот здесь, где столовая зона, кожей будет обтянуто, — указывая на соответствующие места, принялся объяснять Кротов.

Я слушала внимательно, не перебивая. Да, прав был бригадир, руки у Кротова золотые. Да и голова, по всему видно, не подкачала. Иван вдруг спохватился, что даже не поинтересовался целью моего визита, быстренько убрал тетрадь и спросил:

— А вы ко мне по какой надобности? Тоже комнату хотите обставить? Или унитаз потек?

— Ни то ни другое, — ответила я. — Я по поводу крана, который вы меняли в доме Крутцовых.

— А что с ним не так? Снова сломался?

— Нет, кран работает исправно. Причина в другом. Хозяева жаловались, что вы к ним нетрезвым заявились, — придерживаясь старой версии, начала я.

— Неправда это. Я когда навеселе, к жильцам в жизни не сунусь. Показалось им, — уверенно произнес Кротов.

— Что ж, по-вашему, врут жильцы? — предположила я.

— Почему врут, просто показалось. Ведь от сантехника это ожидаемо, вот люди и делают выводы неверные. По шаблону мыслят, — выдал свою теорию Кротов. — Какая, говорите, квартира?

— Не квартира у них, дом свой на территории жилищного комплекса.

— Это который же? У нас таких всего десять. Что-то не припомню, в каком из них я кран менял.

Я назвала номер дома и повторила фамилию жильцов.

— Не помню, хоть убей, не помню, — признался Кротов.

— Может быть, потому и не помните, что на заявку ходили, как вы выражаетесь, навеселе? — спросила я.

— Исключено, — отрезал Кротов, — Я скорее совсем не пошел бы, чем пьяным перед жильцами светиться. У нас с этим строго, а я местом своим дорожу.

— Два дня назад я имела удовольствие быть свидетельницей того, как вы дорожите своим местом и насколько строго со спиртным в вашей бригаде, — отчеканила я.

Кротов задумчиво на меня посмотрел, а потом произнес:

— Я понял, вы та самая девушка, что два дня назад с проверкой приезжала. Верно?

— Вижу, вы с бригадиром успели обменяться новостями. Это он вам посоветовал фамилию жильцов «забыть»?

— Не в этом дело, — вздохнул Кротов. — Когда он со мной про ваш визит говорил, мысли мои все про опохмел были. Я его и слушал-то вполуха. Все ждал, что он уйдет, и я смогу к бутылочке приложиться. А когда он ушел, то поисками заначки занят был. Вот фамилия из головы и вылетела.

— Нашли заначку?

— Нет. Видно, бригадир ее до меня нашел, — без сожаления проговорил Кротов. — И хорошо, что нашел, а то я еще долго в себя прийти не смог бы. Я, когда сорвусь, пью, пока горючее не кончится. А уж когда кончится, да еще если денег нет, сразу в завязку ухожу. Работой себя загружу, зеленый змий и отступит. Бригадир наш мужик понимающий. Помогает мне с пороком этим справляться.

— Так как же насчет Крутцовых? — вернулась я к своему вопросу.

— Да все так же. Пьяным я к ним не ходил, и точка. А если им привиделось чего, я за это ответ держать не обязан. Кран поменял? Работой довольны? Вопрос закрыт, — отводя взгляд, заявил Кротов.

— А с чего это вы, позвольте полюбопытствовать, в запой ушли? — задала я очередной вопрос. — Обидел кто? Или, наоборот, порадовал? И еще один вопрос имеется. Где же это у нас в Тарасове столь обильный источник появился, на котором прямо полуторалитровыми бутылями водку раздают?

— Вы и это знаете? Прям Джеймс Бонд в юбке. Ну, слушайте, отвечаю по порядку, — поерзав, начал Кротов. — Приятели мои шабашку мне подкинули. Я думал, хозяева деньгами расплатятся. Хотел радиоприемник новый приобрести. А они водкой расплатились. Говорят, денег нет, только водка. Я пить не собирался, но и без оплаты оставаться тоже не хотелось, работа-то уже выполнена. Ну и взял водку-то, будь она неладна. Потом решил спину полечить. Ее еще с утра прихватило. Вот и полечил.

Закончив говорить, Кротов взглянул на меня, определяя, какое впечатление произвел его рассказ. Я не поверила ни одному его слову. От этой истории за версту враньем несло. Но виду подавать не стала. Вместо того чтобы обличить его во вранье, спросила:

— Приятели из вашей бригады?

— А вам это знать зачем? Пойдете Клавдюхе жаловаться? Нет, приятелей я вам не сдам. Клавдюха нас за шабашки на стороне по головке не погладит. Она это строго-настрого запрещает. Говорит, что кто шабашить хочет, пусть катится на все четыре стороны. У нас, говорит, заведение солидное, и зарплаты не чета государственным. А если каждый будет сам по себе работать, то и порядка никакого не будет. Мне, говорит, нужно, чтоб вы всегда под рукой были, а не на левых заказах пропадали. Если бы не обстоятельства, я вообще об этом не заикнулся бы. Но уж коль проштрафился, то и отвечать мне одному. Друзей моих не троньте!

— Ладно, про приятелей говорить не хотите, расскажите тогда, что за шабашка?

— Так, мелочовка, — ушел от прямого ответа Кротов.

— Если мелочовка, чего ж приятели сами не взялись? За такой-то щедрый гонорар?

— Схитрили, — объяснил Кротов. — Самим работать неохота, так они заказ мне передали, а за услугу свою половину того, что клиент заплатит, потребовали. Я не жадный. Поделиться надо? Не проблема.

— У вас прямо как в девяностые, хочешь заработать — плати мзду. Не бригада, а сантехнические шулера какие-то. Странные отношения, вы не находите?

— Нормальные отношения. Деловые. И шулерства тут никакого нет. Жизнь пошла такая. Один мой знакомый так говорит: «Вся жизнь — сплошная авантюра». По-моему, правильное выражение. Как родится человек, так его постоянно в разные авантюры заносит. Одна женитьба чего стоит. Семейная жизнь, скажу я вам, самая большая авантюра, которую придумало человечество. А люди сплошь и рядом в эту авантюру ввязываются. Причем добровольно.

— Ну, по поводу семейной жизни вам виднее. Я замужем не была, на собственном опыте вашу теорию не проверяла. Давайте философские темы оставим до другого раза. А пока назовите адрес, по которому калымили. Или тоже забыли?

— Адрес помню, но говорить вам не собираюсь, — заявил Кротов.

— Теперь кого подставлять не хотите? Думаю, заказчику-то уж точно до угроз Клавдюхи как до фонарного столба, — пошутила я.

— Ему, может, ни до чего дела нет, согласен. Только адрес его я все равно говорить не стану. И вообще, надоело мне ходить вокруг да около. Решили докладывать обо мне своей комиссии, докладывайте. Уволят — уйду. А нет — давайте прощаться. Мне работать надо.

Сказав все это, Кротов демонстративно повернулся ко мне спиной, давая понять, что разговор окончен. На его гневный выпад ответить мне было нечем. Потоптавшись у порога, я вынуждена была ретироваться. Уходила я со смутным ощущением, что Иван что-то недоговаривает, но что драгоценностей у него нет — это точно.