Филипп Марголин - Ловкость рук

Выйдя из лифта и направляясь к отделу убийств, Бенедикт заметил Санторо и Робб.

— Привет, ребята. Что тут у вас происходит?

— А вы чего здесь делаете? — огрызнулась Робб.

Она невзлюбила адвоката за то, что тот перехитрил ее во время перекрестного допроса по делу о вооруженном ограблении, где главными фигурантами были ребята из банды Орланского. Бенедикт воспринял ее неприветливость как комплимент.

— Да вот мистер Блэр просил заскочить, — ответил он.

— С каких это пор вы знакомы с Блэром? — спросила Робб.

— О, хо, хо, — ответил Бенедикт и погрозил детективу пальцем. — Полная конфиденциальность в отношениях между клиентом, его адвокатом и все такое прочее.

— А ты, похоже, процветаешь, Чарли, — заметил Санторо.

— Не жалуюсь.

— Ну, уж конечно, с такими клиентами, как Хорас Блэр, не пропадешь, — заметил Санторо. — Нам надобно с ним потолковать.

— Это о чем же?

— Да о разной ерунде, которую нашли в багажнике его «бентли».

— И что же это за ерунда? — осведомился Бенедикт.

— Светлые волосы, кровь, револьвер, в таком вот духе. Волосы и кровь взяли в лабораторию на анализ. Проверяют, не принадлежат ли они его жене.

— А с чего это вдруг вы решили заглянуть в багажник «бентли» Хораса? — спросил Бенедикт.

— Получили наводку.

— И наводчик сказал, как его зовут?

— Нет. Звонок был анонимный.

— Так в чем же она конкретно заключалась, эта наводка?

Санторо улыбнулся и пожал плечами, стараясь прикинуться полным дурачком.

— Да мы бы с радостью тебе рассказали, но сам понимаешь, рано. Расследование только началось. Так что, боюсь, и нам придется сохранять конфиденциальность.

Бенедикт лишь улыбнулся в ответ, давая Санторо понять, что он только из вежливости не говорит детективам, что все это полное дерьмо и чушь.

— Ордер на обыск машины был?

— Не понадобился. Мистер Блэр сам разрешил осмотреть багажник. Проявил готовность к сотрудничеству.

— Надеюсь, вы не зачитывали ему предупреждение Миранды [14] и не предлагали связаться с адвокатом?

— В том не было нужды. Мистер Блэр не является подозреваемым.

— То есть, он может уйти?

— Нет, Чарли. В багажнике найден пистолет, и у него нет на него разрешения. Серийные номера спилены, что является еще одним уголовно наказуемым преступлением. Нет, мы просто хотели с ним поговорить. Может, он прояснит эту ситуацию с пистолетом.

— В таком случае, почему бы вам не проводить меня к моему клиенту? Чтобы я мог спросить его, будет ли он вообще с вами разговаривать.

Санторо провел его по небольшому коридору и остановился по одну его сторону, перед металлической дверью с небольшим окошком вверху. Бенедикт заглянул и увидел Хораса Блэра, тот сидел и ждал в тесной узкой комнатушке с грязными белыми стенами. Сидел на неудобном деревянном стуле, уперев локти в исцарапанный деревянный стол. Когда дверь отворилась, Блэр поднял глаза. Хотел было что-то сказать, но Бенедикт резко помотал головой. А затем протянул Санторо письмо.

— Это официальное требование не слушать и не записывать разговоры адвоката с клиентом, а также не задавать ему вопросы в мое отсутствие. Так что, будьте добры, выключите все ваши звукозаписывающие устройства.

— У нас их нет.

— Вот и прекрасно. Это означает, что исполнять мою просьбу не придется. А теперь я бы хотел переговорить со своим клиентом наедине.

Санторо закрыл дверь, Бенедикт уселся напротив Блэра. На миллионере был дорогой костюм, уже изрядно измятый. А сам он пребывал просто в бешенстве.

— Вы понимаете, что, черт дери, вообще происходит? — рявкнул он.

— К сожалению, да. Полиция взяла вас хитростью, Хорас. Робб и Санторо знали, что не смогут получить санкции на обыск вашего «бентли», поскольку у них не было на то веских оснований. Вот они и уговорили вас добровольно разрешить им осмотреть багажник машины.

— Но они сказали, это поможет найти Кэрри.

— Все это ваше добровольное сотрудничество поможет детективам упечь за решетку вас, — сказал Бенедикт в надежде запугать Блэра. Чем больше человек нервничает, тем легче им манипулировать. — Если вдруг выяснится, что волосы и кровь, найденные в багажнике «бентли», принадлежат Кэрри, вас могут арестовать за убийство.

— Но это просто смешно!

— Я знаю Стефани Робб. Она человек крайне упрямый и однобокий. Уж если наметит кого в подозреваемые, будет гнуть свою линию до конца.

— Меня нельзя арестовывать. У меня бизнес. Назначены важные деловые встречи в Европе и Японии.

— Робб на это плевать. А вот мне не все равно. И я постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы вы попали на эти встречи. Вы поступили мудро, позвонив мне.

— Мне нужно было сделать это прежде, чем подпускать этих лживых мерзавцев к машине.

— Ладно, не стоит терзаться и корить себя. Вы волновались о своей жене, а потому не могли действовать хладнокровно и объективно, как в тех случаях, когда вы принимаете какие-то решения, связанные с бизнесом. Большинство людей хотят сотрудничать с полицией, особенно если не совершили ничего предрассудительного.

— Я не совершал. И понятия не имею, почему пропала Кэрри, а также где она.

— Они обвиняли вас в причастности к исчезновению Кэрри?

— Нет. Но после обыска машины вели себя так, словно я подозреваемый. И вообще, разве могут они меня арестовать? Ведь для этого нужны доказательства.

— К сожалению, у них есть основания задержать вас за владение незарегистрированным оружием.

— Но это не мой пистолет! — воскликнул Блэр. — Я вообще первый раз его вижу!

Бенедикт вскинул руку.

— Ладно, успокойтесь. У вас есть все основания для возмущения, но давайте лучше поговорим не о том, что они нашли у вас в багажнике или об исчезновении Кэрри, а обсудим несколько весьма важных вопросов, чтобы помочь вам выпутаться из ситуации.

— Это каких же?

— Вы хотите, чтобы я стал вашим адвокатом в этом деле?

— Да. Мне нужен эксперт по уголовному праву.

— Что ж, хорошо. В таком случае необходима предварительная оплата адвокатских услуг. Пока что достаточно пятидесяти тысяч долларов.

— Договорились.

— Вы должны понимать, сумма может возрасти, если вас обвинят в убийстве.

Блэр кивнул.

— Вот и славно. Теперь необходимо познакомить вас с несколькими правилами взаимоотношений между клиентом и его адвокатом.

— Юристы из моей корпорации просветили меня на этот счет.

— Уверен, что так, но в контексте криминального дела возникают свои нюансы. Все, что вы мне скажете, является конфиденциальной информацией. По закону мне запрещено передавать эту информацию любому третьему лицу, и даже судья не может заставить меня сделать это, даже если вы скажете мне, что убили Кэрри.

— Я Кэрри не убивал.

— Конечно! Мне и в голову не приходило, что вы могли ее убить. Просто хочу лишний раз подчеркнуть. И еще одно. Я должен быть абсолютно убежден, что эти отношения не будут распространяться ни на одного другого человека на этом свете. Если, допустим, вы проговоритесь своему другу, секретарше, члену совета директоров, скажете им нечто такое, что может быть использовано полицией, этих людей могут вызвать повесткой в суд, и они будут вынуждены рассказать присяжным, что вы им говорили, невзирая на всю любовь к вам и желание защитить. Так что с настоящего момента я ваш единственный защитник, ваш щит. И никому — слышите, никому! — вы не должны ничего говорить, предварительно не посоветовавшись со мной. Это ясно?

— Да, я все понял.

Бенедикт улыбнулся. Хорас Блэр подумал: эта улыбка означает, что адвокат доволен тем, что он все понял правильно. Но Чарльз Бенедикт улыбался совсем по другой причине. С этого момента Хорас Блэр будет изолирован от всякого влияния извне, и будет делать только то, что говорит ему он, Бенедикт.

— А теперь приступим собственно к делу. Детективы хотят вас допросить. Лично я настойчиво рекомендую вам отказаться отвечать на их вопросы. Впрочем, это вам решать.

— После того, как они со мной поступили, последнее, чего мне хочется, так это говорить с этой парочкой. Я друг шефа полицейского управления, и намереваюсь позвонить ему и сообщить об их поведении.

— Идея в целом неплохая, но давайте прибережем этот ваш контакт про запас. А теперь обсудим стратегию.

— Ваш клиент готов говорить? — спросила Стефани Робб, как только Бенедикт вышел из комнаты для допросов.

— Отнюдь, — сказал Бенедикт. — И вам обоим должно быть стыдно за то, что вы так скверно обошлись с мистером Блэром.

— Мне, например, ничуть не стыдно, — буркнул Санторо.

— Полагаю, вы должны немедленно отпустить моего клиента, — сказал Бенедикт.