Найо Марш - Семейка Лампри
Леди Чарльз только сейчас спохватилась и прервала тетю Кэт, громко заговорив по-французски. Тетя вгляделась в дальний конец комнаты, что-то пробормотала себе под нос и опустилась в ближайшее кресло.
Лорд Чарльз рассмотрел чек в монокль, попытался что-то сказать тете, потом беспомощно махнул рукой и посмотрел на жену.
— Дорогая тетя Кэт, — начала Шарлотта и замолкла. — C’cet trop…[13] — И снова осеклась. — Нет, этот крик мне уже надоел. Тем более по-французски.
Она глянула на констебля и прошла к письменному столу рядом с Робертой, взяла лист бумаги и ручку.
— Ну конечно же, — проговорила тетя Кэт, — у него в мыслях нет кого-то из вас подозревать. — Она с горестным видом повернулась к племяннику. — Это просто невозможно. Он показался мне джентльменом.
— Передайте ей это, — попросила леди Чарльз Роберту и сунула в руку лист, на котором крупными печатными буквами было написано: «ДОРОГАЯ, ВЫ РАССКАЗАЛИ ЕМУ, ЧТО МЫ ПРОСИЛИ У ГЭБРИЭЛА ДВЕ ТЫСЯЧИ?»
Прежде чем передать текст тете Кэт, Роберта показала его остальным. Тетя тут же принялась искать очки. Затем дрожащими руками водрузила их на нос и, шевеля губами, прочитала послание Шарлотты. После чего, положив листок на колени, с жалобным видом обвела глазами семейство Лампри и прошептала:
— Я не сказала ему сколько.
Фрида издала короткий стон, затем наступила тишина. Роберта наблюдала, как искривленные артритом пальцы тети Кэт шарят в сумочке в поисках носового платка.
Неожиданно к ней подошел Генри, наклонился и поцеловал.
— Спасибо вам, дорогая тетя Кэт, за вашу доброту.
Наверное, именно в этот момент Роберта в первый раз осознала, что любит Генри.
IIВ присутствии внимательного констебля семейству Лампри было не так просто выразить благодарность глухой тете за то, что она выручила их в очень нужный момент крупной суммой денег, но они, кажется, с этим справились.
Тетя Кэт, разумеется, плохо слышала, что ей говорили по-французски, но достаточно бегло отзывалась на этом языке, правда, шепотом. Разговор они вели на двух языках: все, что могло составлять секрет, — по-французски, остальное на английском. Роберта не понимала, зачем нужно скрывать от инспектора состояние финансов лорда Чарльза, если тетя Кэт уже посвятила его в суть беседы двух братьев, а детектив Фокс знал о присутствии в доме судебного пристава.
Наконец в комнате появился сам Фокс.
— Милорд, мистер Аллейн просит леди Патришу пройти на несколько минут в столовую.
Девочка посмотрела на маму.
— Иди, дорогая, — подбодрила ее леди Чарльз.
Голос у нее оставался по-прежнему бодрым, но когда Пэт проходила мимо, она взяла дочь за руку и заглянула в глаза.
Девочка вышла.
— Напоминает фильм о Французской революции, — не выдержала Фрида. — Когда аристократов по очереди вызывают на суд якобинцев и их в комнате остается все меньше и меньше.
— Ради Бога, Фрид, — воскликнул Генри, — попридержи язык!
Снова открылась дверь. На этот раз вошел доктор Кантрип с озабоченным выражением на лице. В эту ночь ему тоже досталось.
— Ей лучше, — сообщил он, подходя к леди Чарльз. — Она поспала, немного успокоилась, но по-прежнему очень расстроена и… — Доктор выразительно взмахнул рукой.
— Совсем тронулась умом? — спросила Фрида. — Вы это хотите сказать?
— Да что вы, дорогая, конечно же, нет, — успокоил ее доктор. — Просто леди пока не совсем пришла в себя.
— Мой дорогой доктор Кантрип, — сказала Шарлотта, — когда она придет в себя, ничего не изменится, поверьте мне.
— Бедную Вайолет и без всяких потрясений редко можно было видеть веселой, — добавил лорд Чарльз.
Доктор вопросительно посмотрел на него:
— То есть это женщина с неустойчивой психикой?
— Ну, мы считали ее немного странной, — уклончиво ответил лорд Чарльз.
Фрида усмехнулась:
— Немного. Да что ты, папа. Дорогие мои, давайте смотреть на вещи прямо. Она чокнутая. Вспомните хотя бы лечебницу, куда ее время от времени отправляли.
— Да, — согласился глава семьи, — у нее периодически бывали нервные срывы.
— Она наблюдалась у психиатра? — уточнил доктор.
— Кажется, да. Но прежде, не в последнее время. Пять лет назад она стала последовательницей учения «Христианская наука»[14]. Мой брат считал, что это ей на пользу. Но вскоре бросила это учение и скатилась в оккультизм.
— Черную магию, — уточнила Фрида. — Она ведьма.
Доктор Кантрип кивнул:
— Я предложил леди посоветоваться с ее доктором.
— И что она ответила? — спросила Шарлотта.
— Ничего. — Доктор посмотрел на констебля. — Она вообще мало говорила.
— Это мне знакомо, — упавшим голосом сказала леди Чарльз. — Смотрит не мигая и молчит. Тревожное ощущение.
— Она принимает какие-нибудь лекарства, вы не знаете? Например, аспирин или снотворное?
— Не знаю. А почему вы спросили?
Доктор пожал плечами:
— Просто подумал, если ей что-то приписано, то можно принять.
— Ее горничная Тинкертон должна знать.
— Она ничего не знает.
— Доктор Кантрип… — начала хозяйка, но ее перебил Стивен:
— Что там такое? Послушайте.
Снизу доносился глухой шум. Затем позвонили в дверь. В коридоре прозвучали шаги дворецкого Баскетта, а вскоре он вошел в гостиную.
— Милорд, с вами хочет поговорить детектив Фокс.
— Да, Баскетт, конечно. — Лорд Чарльз поспешно вышел.
Дверь закрылась, но Роберта успела услышать шум на лестничной площадке.
— Лифт заработал, — сообщил Стивен. — Я думал, полицейские его отключили.
— Отключили, — подтвердил Генри.
— Я знаю, почему лифт работает, — сказал доктор Кантрип. — Не беспокойтесь, леди Чарльз, это полицейские.
— Его увозят?
— Да.
— Понимаю. А супруга знает?
— Я попросил сестру объяснить все леди Вузервуд и, учитывая ее состояние, не стал предлагать присутствовать при этом. Это еще сильнее ее расстроит. Извините, я должен кое-что сказать инспектору Аллейну.
Доктор вышел, встретившись в дверях с Пэт.
— У нас в квартире какие-то люди, — сразу объявила девочка. — Они приехали на лифте.
— Закрой дверь, — сказал Колин.
Но даже при закрытой двери было слышно, как дядя Г. теперь уже навсегда покидает этот дом. Все сидели молча, разговаривать в такой момент казалось неприличным. Хлопнула дверь. Металлически вздохнул лифт, и дядя Г. снова поехал на нем вниз. В последний раз.
Генри подошел к окну, откинул штору. Посмотрел вниз на улицу. Остальные напряженно за ним наблюдали, наконец близнецы не выдержали и тоже подошли.
Внизу хлопнула дверь фургона. Заработал двигатель, пикнул клаксон. Генри опустил штору и вернулся на свое место, пробормотав себе под нос:
— Полагаю, наблюдать за этим действом не возбраняется.
Леди Чарльз посмотрела на Пэт:
— Значит, мистер Аллейн с тобой закончил?
— Да, мамочка.
— Тогда иди в постель, дорогая. Я приду сказать тебе «спокойной ночи», если смогу. Но ты не жди меня. Засыпай побыстрее.
Девочка у двери обернулась.
— Он меня ничего не спрашивал, Только что мы все делали в столовой, когда…
— Pas pour le Jeune homme[15], — предупредила Фрида.
Пэт сделала гримасу в сторону констебля и открыла дверь.
— Погоди! — крикнула Фрида, но поздно. Пэт ушла.
Она повернулась к констеблю.
— Я забыла у нее кое-что спросить. Можно мне выйти отсюда?
Констебль встал.
— Боюсь, что нет, мисс. Но я могу попросить молодую леди вернуться, если хотите.
— Пожалуй, не нужно, — мрачно ответила девушка и принялась кружить по комнате.
Вернулся лорд Чарльз. Сел у камина, охватив руками голову.
— Ну что там, друг мой? — спросила Шарлотта.
— Его увезли, дорогая, — ответил он, выпрямляясь. — К сожалению, ты не знала его молодым.
— Да. Он был другой?
— Совсем другой. Мальчиками мы дружили. Жаль, что потом Гэбриэл так отдалился.
— Да, — отозвалась Шарлотта, — очень жаль.
Он подошел и сел рядом.
— И что дальше? — спросил Генри.
— Как что? — подала голос Фрида. — Они продолжат допрос свидетелей. Интересно, кого вызовут следующим? Скорей бы моя очередь.
Лорд Чарльз грустно посмотрел в ее сторону:
— Фрид, дорогая, не надо.
— Что не надо, папочка?
— Вот так себя вести. Мы все сильно устали. Шарло, как ты думаешь, стоит мне попросить полицейских разрешения увидеться с Вайолет?
— Не надо, дорогой. Доктор Кантрип сказал, что она уже почти успокоилась и ведет себя более или менее разумно. Несомненно, она будет…
Дверь в гостиную медленно отворилась. Молодой констебль немедленно вскочил на ноги, а за ним по очереди все остальные.
