Елена Яковлева - Невезуха на все сто
Само собой, я сразу же поделилась с Ингой первым впечатлением от увиденного:
- Очень мило, очень... Но лично я бы в таком жить не смогла, уж больно много уборки...
- К нам приходит женщина из соседней деревни и убирается, а еще есть повариха, - сообщила Инга без тени смущения, как о чем-то само собой разумеющемся. Ишь как быстро привыкла к размеренной буржуазной жизни!
- Смотри, раскулачат вас когда-нибудь, - неоригинально позубоскалила я и оглядела высокую кирпичную ограду. - Ой, что-то у меня душа не лежит. Ты же знаешь, как твой Ованес ко мне относится - за человека не считает!
- По-моему, это у вас взаимное, - усмехнулась Инга. - Но его нет и в ближайшие дни не будет. Он в Голландии, какой-то выгодный контракт подписывает.
- Точно?
- Абсолютно. Утром звонил, сказал, что в Амстердаме с утра до вечера дождь льет, все сопливые ходят. Надо же, у нас жара, а у них - слякоть!
Ну, лично я ничего странного в этом не нахожу. То, что Россия в постоянной противофазе к Европе, - научно обоснованный факт. И почему бы, вы думали? Ни за что не догадаетесь! Как раз потому, что нам до кишечных колик хочется быть такими же, как они. А все с великого прорубателя окон Петра Первого началось. Съездил он в эту самую Голландию, в которой сейчас Ингин Покемон сшивается, с годик там потусовался, вернулся на родину-мать и давай реформы двигать. Ну, про боярские бороды, слава богу и благодарствие рекламе, все знают, а про то, что он бани сносить повелел, небось и не слыхивали? Просто в Европе в те далекие времена мыться было крайне непопулярно, а Петру не хотелось отставать от прогрессивных соседей. Так ведь и двух веков не прошло, как на Россию с Запада баллон покатили: и грязная она, дескать, и нечесаная, и рылом не вышла. Вот вам и плоды просвещения!
Пока я так славянофильствовала, Инга подкатила к глухим, как в тюрьме, воротам, которые медленно раздвинулись, пропуская нас в Покемоновы владения.
- Ух ты! - невольно задержала я дыхание. - Как в кино!
Инга самодовольно улыбнулась: мол, знай наших, и, высунувшись из машины чуть не по пояс, поблагодарила какого-то парня в белоснежной рубашке, тщательно отутюженных брюках и при галстуке:
- Спасибо, Игорек!
- Это кто еще? - спросила я свистящим шепотом.
- Кто-кто, охранник, конечно.
Ничего себе охранник, прямо как с обложки. О, гляди-ка, улыбнулся, зубы - хоть сейчас в рекламе "Орбита" снимай.
- Вы его что, через модельное агентство подбирали? - поинтересовалась я, а сама подумала, сколько же у Инги соблазнов под самым носом, в то время как она ищет запретных утех на стороне. Прямо не позавидуешь бедняжке. Поди, насмотрелась на этого Игорька и кинулась отлавливать всяких Юрисов из стриптиза. И доотлавливалась на свою голову. И на мою тоже. Ну вот, от одного только воспоминания о голом трупе в моей постели у меня даже зубы заныли, как от парадонтоза.
Инга подкатила к самому дому, выключила двигатель и покосилась на меня:
- Ну что, такое временное убежище тебя устроит?
- Вполне, - заверила я ее я без тени жеманства, - тем более что твой Ованес в отлучке...
- Он-то в отлучке, - тяжко вздохнула Инга, - только здесь и без него народу невпроворот. Я тебе говорила, что к нам родственники из Еревана приехали? Так вот они теперь все сюда перебрались. Чертова уйма тетушек и племянников, ногу некуда поставить.
В особняке и впрямь толклось полным-полно народа: какие-то толстые усатые тетки и тощие безусые юнцы. При этом у всех были широкие, сросшиеся на переносице брови и массивные крючковатые носы. Ни с кем из них Инга не стала меня знакомить, только шепнула на ухо:
- Я сама еще толком не разобралась, кто из них Каринэ, а кто - Люсинэ, но вон та, самая толстая, - Джульетта, представляешь? А еще одного из племянников зовут Гамлетом, прикинь!
- Какого именно? - У меня уже в глазах рябило от многочисленных Ованесовых родственников, снующих по всему дому, беспрерывно гомонящих и не обращающих на нас с Ингой ни малейшего внимания. Мне-то, конечно, все равно, но, будь я на месте Инги, ни за что такого не потерпела бы. Как-никак Инга все-таки хозяйка, пусть и номинальная.
- А какая разница! - Инга махнула рукой. - Пошли, я покажу тебе твою комнату - И она легко взбежала по лестнице на второй этаж.
Шла она быстро, почти летела, я едва поспевала за ней.
- Вот здесь ты будешь жить. - Инга рывком распахнула передо мной какую-то дверь. - Ну, нравится?
В комнате было столько света, что я даже зажмурилась в первое мгновение. Уже потом, когда вновь открыла глаза, я разобралась, в чем тут дело. Просто все вокруг было белое, начиная с почти невесомого тюля на окнах и кончая пушистым ковром на полу. Приятный контраст с убранством первого этажа, тяжеловесного, отдающего восточной роскошью.
- Ну так как, нравится? - Ясное Ингино личико осветилось. Какая же она все-таки лапочка, а живет с таким уродом. И если бы только физическим, так ведь еще и моральным!
- Пожалуй, здесь получше, чем в Сонином мезонине, - уклончиво ответила я, чем, похоже, разочаровала Ингу. Она ждала, что я начну восхищаться, закатывать глазки, а до того ли было мне, бедной. Все, что мне нужно, - это тихий уголок, где бы я могла спокойно собраться с мыслями. И еще... Еще мне нужен телефон, чтобы позвонить маме в Котов и узнать, как там у них с Петькой дела. А то хороша мамаша - забегалась по стриптизам и начисто забыла о ребенке.
- Где тут у вас телефон? - оросила я Ингу.
- А тебе зачем? - откликнулась Инга.
- Петьке позвонить. Если ты еще не забыла, у меня сын есть. - Я хотела добавить "в отличие от тебя", но сдержалась. Конечно, я и злилась на Ингу с того "незабываемого" вечера, но удары ниже пояса - это так неблагородно.
- Господи! Да у меня же всегда сотовый при себе, уже тысячу раз позвонила бы, - фыркнула Инга и полезла в сумочку, в которой у нее, насколько мне известно, всегда черт ногу сломит. Недаром говорят: черного кобеля не отмоешь добела. Дурная привычка устраивать повсюду свалки благополучно перекочевала из Ингиной бедной жизни в богатую. Только сумки стали намного дороже. - Сейчас, сейчас... - На пол полетели косметичка, кокетливый перламутровый блокнотик, носовой платок, прокладки... - Вот, наконец протянула она мне мобильник, но я на него даже не взглянула, потому что смотрела на странный предмет, вывалившийся из необъятной Ингиной сумки последним. Черный на белом, он так притягивал взгляд... Пистолет!!!
- Ну что же ты не берешь? Бери. - Инга все еще трясла передо мной своим мобильником, потом все-таки додумалась посмотреть себе под ноги и сразу побледнела до такой степени, что стала конкурировать с белизной стен, ковра и тюля.
Глава 18
Я уже битый час допрашивала Ингу Моя истерзанная многодневными сомнениями душа требовала подробностей, разрываясь между "верю" и "не верю". Господи, кололо в сердце, пистолет - это конец всему, это значит, что Инга таки убила Юриса, а потом искусно морочила мне голову, сделав своей невольной сообщницей. Ведь Юрис был застрелен, даже я, круглая идиотка, в таких вещах разбираюсь. Инга же по-прежнему клялась-божилась, что не убивала своего белокурого сексуального гиганта.
- А пистолет? Откуда тогда у тебя пистолет? - заламывала я руки, как бездарная провинциальная примадонна.
- Для самообороны, - твердила свое Инга. - Ованес мне купил.
Наконец мне это осточертело.
- А не пошла бы ты!.. - пожелала я Инге от всей души и подбежала к окну. Вовсе не для того, чтобы полюбоваться открывающимся из него видом, а чтобы прикинуть, как побыстрее выбраться из этого райского уголка. - Что тут до Москвы ходит? - уточнила я у Инги. - Автобус? Электричка?
- Электричка, - растерянно отозвалась Инга. - А что?
- А то, что мне пора. Погостила - и будя!
- Как это?.. - залепетала Инга. - Зачем? Я наклонилась и заглянула ей в глаза, прямо в зрачки, в которых отражались и белая комната, и окно, и я на его фоне, вся из себя растрепанная.
- А затем, что я больше не желаю исполнять роль непроходимой идиотки. К тому же добровольной!
- Да никакую роль ты не исполняешь, я тебе все, все как на духу... тут же заныла Инга.
Но я прервала ее, тряхнув за плечи, так что у нее зубы застучали:
- Короче, так... Либо ты выкладываешь мне все без утайки, либо я прямиком топаю в милицию. Думаю, для этого и в Москву-то ехать не обязательно, в ближайшем участке меня выслушают с не меньшим удовольствием.
Выпалила, а сама подумала, что если она убила Юриса, то кто ей сейчас помешает проделать то же самое со мной, и осторожно так, дрожащей рукой, хвать пистолет с полу Чтобы опередить, а может, и защититься, коли понадобится.
А Инга, до того момента белая как стена, вся пошла красными пятнами, затряслась будто в припадке и зарыдала.
- Все... Вижу, что ты мне и вправду не веришь! Да как ты только могла про меня такое подумать! - причитала она. - Подумать, что я.., я.., я могу на тебя руку поднять.
Мне и самой уже стало стыдно, я бросила этот проклятый пистолет туда, где он до того валялся, и отерла руку о штопаную штанину брезгливо, словно держала холодную жабу.
